— Прочь, — произнес черноволосый кагэми.
Четырехрукий двинулся к пятерке. Проходя мимо молодого юноши с длинными черными волосами, спадающими на спину, он остановился. Его ноги были захвачены тенями. Громила затравлено глянул на окруживших его кагэми. Черноволосый молча протянул к нему руку, раскрытой ладонью вверх. Здоровяк не долго думая вложил в нее украденную книгу. Тень рассеялась, освобождая ноги четырехрукого и тот поспешил убраться прочь.
— Ты в порядке? — спросил брюнет. Судя по манере держаться и выправке, легко можно было догадаться, что он был старшим среди этой пятерки.
Т'эрка молча кивнула.
— Это, должно быть, твое, — черноволосый протянул девочке книгу.
— Спасибо, — прохрипела малышка, возвращая книгу в сумку.
— Идем, — улыбнулся юноша, которого девочка посчитала старшим, — мы отведем тебя к твоему наставнику.
В эту минуту, юная кагэми ощущала куда больший страх, нежели в лапах четырехрукого.
* * *
— Прости, что доставили тебе хлопот, Меридиан, — Ансацу кивнул черноволосому юноше.
— Это было нам не в тягость, — Меридиан лучезарно улыбнулся. — Но ты уверен, что поступаешь правильно?
— Более чем, — на лице шиварца отражалось лишь садистское удовольствие.
Амо встретил свою тайро молча — щелчком пальцев, что протянул к ее рукам и ногам теневые путы, сковывая ее и лишая возможности передвигаться самостоятельно. При попытке маленькой брюнетки возражать, тени появились и на ее устах, запечатывая их. Теперь юная кагэми стояла рядом с шиварцам, зло зыркая на наставника и недовольно сопя.
— Нам пора. Еще раз благодарю за помощь, — Ансацу вновь кивнул головой и, развеяв путы на ногах подопечной, повел ее в сторону ближайшего темного переулка.
Девочка громко мычала и пыталась ногтями сорвать со рта кляп.
— Я об этом еще пожалею, — вздохнул Ансацу и повел рукой. — Минимум вопросов. Вперед.
— Кто это такие? Откуда они тут? Что они тут делают? — выпалила малышка на одном дыхании.
— То есть ты действительно не можешь и минуты прожить без вопросов? — усмехнулся шиварец. — Это, если ты не смогла сама понять, такие же кагэми, как и мы. Они тут живут и следят за порядком.
— Я думала все кагэми живут в Цитадели.
— Не все. Большая часть действительно обитает на территории Цитадели, так как таким образом и безопаснее и проще добывать для себя жизненную энергию. Не приходится искать тех, кто готов заключить с нами контракты. Они сами нас находят.
— А эти кагэми?
— Эти кагэми — рехтлос, — видя непонимание на лице подопечной, шиварец пустился в объяснения: — Существует три вида кагэми. Тарафдор — кагэми, обитающие в Цитадели, такие как я или ты. Рехтлос — кагэми, покинувшие Цитадель по тем или иным причинам. Они постоянно ищут хозяина для продления жизни. Те, кого ты сейчас встретила, относятся именно к таким. Здесь им хватает заказчиков. И девастако — изначально созданные Смертью кагэми. Их так же называют «умершие тени» и «потерявшие разум» кагэми. Ты стала бы ей, не начни я заниматься с тобой. Изначальные кагэми были именно такими, так как не имели индивидуальности и являлись единым разумом. От них у нас осталась способность ощущать себе подобных, благодаря которой мы и находим новых кагэми. Когда мы умираем, что бывает крайне редко, мы возвращаемся к своему первоначальному состоянию, становясь вновь единым целым с обычными тенями. В Зеркале, что открывает пути из Цитадели, обитают именно девастако. Ясно?
— Нет, — честно призналась т'эрка, — но я попытаюсь запомнить.
— И на этом спасибо. Что-нибудь еще?
— Почему этого кагэми зовут так же, как мир?
— Меридиан, Октуш виа Декен, — вновь усмехнулся шиварец, — хозяин этого мира.
Малышка пораженно обернулась через плечо, в попытке вновь увидеть кагэми, которому принадлежит целый мир, но тени вокруг нее сомкнулись, уводя прочь из рынка множества миров.
— Глава 21 —
Новый мир встретил двух кагэми глубокой ночью, да звездным небом над головой. Темные воды бились о каменные опоры моста. Мертвенно-желтый свет фонарей едва выхватывал из темноты два туманных силуэта. Ночная улица, простирающая перед мужчиной с маленькой попутчицей, была безжизненно-пустынной. По обе стороны от моста, на котором появились кагэми, тянулись одинаковые двухэтажные каменные дома. На первых этажах располагались массивные деревянные двери, все как одна с тяжелыми металлическими петлями и вставками, способные удержать напор небольшого отряда наемников, и множество арок, уводящих путников в лабиринты мелких улочек, переулков и тупиков. Окна вторых этажей, были все поголовно закрыты крепкими ставнями. В некоторых можно было разглядеть слабые отблески пламени свечей, пытающиеся выбраться наружу сквозь широкие, и не очень, щели.
— Если я верно помню, то мы вышли недалеко от северных ворот, — Ансацу медленно осмотрелся. — Значит нам нужно…
Мужчина вдруг резко замолчал, прислушиваясь. Вдалеке раздался шум и какой-то грохот, словно где-то повалились деревянные ящики с тяжелым грузом. Тут же последовал пронзительный лай собак, спровоцировавший цепную реакцию и теперь псы со всех местных дворов решили добавить свои голоса в ночную какофонию. Чтобы не произошло, эта часть города останется потревоженным еще на добрые пару часов.
Шиварец скользнул в тень одной из арок и притянул к себе малышку. В нескольких метрах от них, в сторону шума и собачьего лая, пробежало трое стражников-фурри гиеновой наружности, в ярко начищенных кирасах[47] и шлемах с черно-белым плюмажем[48]. В руках стражи держали гладиусы[49] и скутумы[50]. Каждый их шаг отдавал лязгом железа и отдельными фразами на рычащем диалекте.
— Кто это? — прошептала маленькая брюнетка. Ее весьма смутило, что хоть у неизвестных и были звериные головы и хвосты, тела у них, судя по строению, были человеческими.
— Если ты имеешь ввиду расу — то это гноллы[51]. Несмотря на собачью морду, для твоих блохастых друзей родней они являются чисто номинально, — Ансацу направился в противоположную сторону от следования гноллей. — Если же ты своим вопросом хотела узнать их род деятельности — местные стражи правопорядка.
— Мы разве что-то нарушили? — юная кагэми посмотрела назад через плечо.
Охрана давно уже скрылась из виду. Все, что заметила малышка, так это скрывающиеся за поворот тени стражников.
— Пока нет.
— Тогда почему мы прятались?
— Чтобы ничего не нарушить.
