— Ищем жуков, — произнес мужчина, указывая на, залитые лунным светом, соседние крыши.
Словно по команде, ночной воздух заполнился стрекотом десятков насекомых.
* * *
Теневая посудина до краев была заполнена всевозможными жучками — начиная безобидными бабочками и заканчивая насекомыми, о чьем существовании малышка даже и не подозревала.
Шиварец не шутил, когда сказал, что им предстоит искать жуков. Вот только он забыл уточнить, что их придется не просто искать, а именно искать. Хоть воздух и был наполнен стрекотом насекомых, но найти их оказалось мягко говоря тяжело. Следовало досконально, ползая на четвереньках, просовывая руки в темные и липкие места, заглядывая в трещины и под черепицу, изучить каждый миллиметр крыш и растущих рядом деревьев. Более того, подходили не все жуки. Нужно было отыскать среди всех этих клопов и тараканов конкретных особей — жуков с ярко-желтыми прожилками. Одно хорошо — эти прожилки светились, словно фосфорные и покрывали тельца жуков независимо от их вида. Что удивило и порадовало т'эрку. Если бы среди всей этой кучи пришлось искать еще и конкретный вид, она бы не выдержала. Подобных насекомых, слабо светящихся в темноте, набралось довольно приличное количество и казалось, словно в чане лежал кусочек звездного неба. Любой человек, страдающий от инсектофобии или любой другой фобии, коими богата психология, при видя всего этого шевелящегося скопления, легко мог потерять сознание, впасть в транс или попросту умереть от испуга или же разрыва сердца. Малышка же испытывала по большей степени раздражение (брезгливость она перестала чувствовать еще после первого десятка собранных ею жуков) от того, что потратила часа три своей жизни на столь дурацкое занятие. И что в отличие от наставника, ей пришлось ползать на корячках, в то время как Ансацу, для ловли необходимых ему насекомых, применял способности кагэми и тэмат в частности. Теперь же, с нескрываемым интересом и скепсисом, маленькая брюнетка следила за старшим кагэми.
— И что мы с этим будем делать? — резонно поинтересовалась девочка, глядя с омерзением на собранных, в чан из тэмат, насекомых.
— Это, — Ансацу подошел к чану и небрежно засунул руку по локоть в жуков.
Со стороны девочки послышалось категоричное: «Фу!»
Достав насекомое, которым оказался майский — или около того — жук, мужчина сжал кулак. Раздался противный надтреснутый звук. Выждав несколько секунд, которые прошли в абсолютной тишине (замолкли даже насекомые в чане, боявшиеся разделить судьбу собрата), шиварец повторил процедуру. И еще раз. И еще. Каждый раз между давкой очередного жука, мужчина словно чего-то выжидал — он прислушивался к каждому шороху приносимому ветром и не сводил глаз с чана. Девочка же сидела неподалеку, обхватив ноги руками и подперев подбородок коленями. Тот факт, что все пойманные ею жуки пошли на уничтожение, ей не нравился. Не ради этого она потратила ни них столько времени. Хотя ради чего конкретно — не знала. Когда по истечению получаса ничего не изменилось, шиварец бросил себе под ноги целую пригоршню насекомых и с упоением наступил на них каблуком своего сапога, медленно вдавливая в темно-синюю черепицу дома.
— Да хватит уже, хватит! — произнес неизвестный голос с трескучими интонациями.
Маленькая брюнетка подскочила со своего места и посмотрела по сторонам в поисках источника голоса. Она никого не увидела, но заметила, что собранные ими жуки стали вести себя более чем странно.
Насекомые закопошились в своей теневой темнице. Расправив, светящиеся желтым, панцири и выпустив крылья, орда членистоногих застрекотала, заполняя ночную тишину своим своеобразным пением. По всему городу загорелись небольшие, но яркие, желтые точки. В какое-то мгновение девочке даже показалось, что сам звездный небосвод, сливаясь в единые потоки, устремился на звуки сотен крыльев, призывающих его с одной из крыш. Каждую минуту количество насекомых все увеличивалось и увеличивалось, заполоняя собой все пустое пространство на крыше одним шевелящимся и мигающим полотном, оставляя место лишь вокруг кагэми.
Т'эрка боязливо отошла от жуков и, спрятавшись за спиной Ансацу, мертвой хваткой вцепилась ему в руку. Шиварец повел кистью и вокруг его подопечной образовался своеобразный кокон. Для любого стороннего наблюдателя он выглядел не иначе, как глубокая тень.
А насекомые все прибывали. Казалось, что жуки со всего города собрались перед двумя кагэми. Освещая площадку своим желтоватым светом, членистоногие стали буквально залазить друг на друга, карабкаясь все выше и выше, образую одну большую кучу. Но вскоре, юная кагэми заметила, что в этом сумбуре из насекомых стали проявляться черты чего-то иного. Не переставая стрекотать, жуки вытягивали форму кучи выше, придавая ей очертания, худого и немного выгибающегося, тела. По бокам из торса потянулись шесть конечностей — две длинных «Z»-образных, не уступающим в длине и самому телу; четыре других короткие, не больше человеческих. Существо согнулось пополам и из его спины начали вытягиваться четыре крыла, не меньше шести метров в размахе. Существо выпрямилось, встряхнулось и часть жуков осыпалась, предъявляя на свет гигантское насекомое, стоящее на крупных четырех лапах и смотрящее на двух кагэми большими сетчатыми глазами, в которых отражался окружающий пейзаж. Больше всего существо напоминало огромного богомола, буквально собранного из собственных собратьев.
Маленькая брюнетка прижалась к наставнику и нервно сглотнула. А вот Ансацу появление неизвестного не впечатлило. Шиварец молча раздавил еще одного жука.
— Хей! — воскликнул богомол, недружелюбно щелкнув желваками и зашевелив длинными усами, — Это была часть моей клешни!
Только сейчас т'эрка заметила, что хоть у богомола и было на груди четыре полноценных небольших лапки, хватательная клешня, которой славились эти насекомые, целой была только одна. У второй не доставало длины, словно ее кто-то обрубил.
— Отрастишь себе новую, — произнес Ансацу, стряхивая труху дохлого насекомого с рук.
— Что тебе надо? — зло буркнул незнакомец, вполне по-человечески скрестив все шесть лапок на брюшке.
— Одолжение, Травк.
— Одолжение?! — усики на голове жука нервно зашевелились. — Да ты должно быть шутишь! Может тебе наши личинки все же подъели разум? Разве мало тебе было прошлых одолжений, которые чуть было не стоили мне частей тела, а то и жизни?! Связываться с тобой слишком рискованно. Никто в здравом уме не захочет иметь дело с шиварцем, и уж тем более, являющемся кагэми!
Ансацу, не произнося и слова, раздавил нескольких жуков.
