нужно-то... Не одолжишь ли ты семян, чтобы я мог засеяться?
Джабез. Семян?.. Нет ничего проще на свете... Пойдем, Хэнк, и сразу же достанем, что тебе нужно.
Направляются в сторону амбара.
Хэнк. Скажи... а на каких условиях ты даешь мне?
Джабез. Об этом не беспокойся. Положись во всем на меня. Не будем говорить о делах... Знай только, я не принадлежу к людям, которые богатеют на несчастье других... Нет, сэр, только не я!..
В амбаре.
Входят Джабез и Хэнк.
Джабез. Мне тоже приходилось трудно... и я знаю, каково тебе сейчас. Вот...
Наклоняется над закромами, полными семян. Рядом с ним стоит Хэнк.
Джабез. Вот самые лучшие семена, какие только можно найти во всем Нью-Хемпшире.
Сквозь пальцы Джабеза легко струится зерно.
Серия коротких кадров, показывающих, как меняется ферма Стоунов.
Под лучами весеннего, а затем летнего солнца мы видим процветающее хозяйство этой фермы... Полосы яркой, едва пробивающейся зелени сменяются полями высокой, налившейся крупным зерном пшеницы... За ними следуют полосы спелого, богатого урожая ячменя...
Вот в сарай вводят породистого, недавно купленного быка и двух коров...
Снова поля спелой высокой пшеницы и ячменя...
Полдень.
Спальня Стоунов.
На кровати, не раздеваясь, лежит Мэри. Ее глаза закрыты. Она мирно спит.
Входит Джабез. Его волосы по-мальчишески взъерошены, однако он выглядит более солидным и серьезным, чем раньше. В манерах проглядывает самодовольство.
Джабез (шепотом). Мэри...
Увидав, что Мэри спит, Джабез замолкает и отходит от кровати. Он направляется к двери, но, передумав, снова возвращается. Приподнимает с одной стороны кровати стеганое одеяло, накрывает им Мэри и на цыпочках выходит из комнаты.
Кухня.
С вязаньем в руках у печки сидит мамаша Стоун. Сняв очки, протирает их и искоса поглядывает на дверь. Входит Джабез и начинает молча расхаживать по кухне.
Мамаша Стоун. Это не первый ребенок, который появится на свет в этом доме. (Мнет в руках свое вязанье.) Вот тебе на!.. Из-за тебя я спустила петлю!
Не отвечая, Джабез продолжает шагать.
Мамаша Стоун. Да сядь же!.. Ты действуешь мне на нервы.
Словно не слыша, Джабез продолжает ходить по комнате.
Мамаша Стоун. Все вы, мужчины, одинаковы! Каждый из вас думает, что появление на свет его сына — самое важное событие во всем мире.
Джабез. Мой сын! Ты в самом деле думаешь, мама...
Мамаша Стоун (смеясь). Да убирайся ты! Думаешь, что это очень важно для бабушки!.. Но, может быть, тебе повезет и в этом.
Внезапно окно освещается вспышкой молнии.
Мамаша Стоун. Кажется, начинается гроза. Надеюсь, она не разбудит Мэри. (Зажигает лампу.)
Джабез. Какая-то странная погода... Такая же странная, как и все остальное!..
Мамаша Стоун. Ну мы-то в Новой Англии, слава богу, всегда зависим от погоды... Нам достается вдоволь за все Соединенные Штаты!
Джабез. Я так беспокоюсь, мама, что совсем потерял голову.
Мамаша Стоун. О господи, послушать тебя, так подумаешь, что тебе первому предстоит произвести на свет ребенка!
Джабез. У меня... сын.
Бросает взгляд на окно. Ему кажется, что кто-то наблюдает за ним оттуда. Но он видит только темные облака и хилое дерево, на котором высечен его рок. Пытаясь побороть страх, он говорит.
Джабез. Да... деньги, деньги! Удивительная они вещь. Не так ли, мама?
Мамаша Стоун. Мне кажется, это зависит от того, как их наживать и как тратить, сынок.
Джабез (возбужденно). Ты действительно так думаешь?
Мамаша Стоун. Ну конечно! В этом весь смысл, сынок. Вот, например, Даниэль Вебстер. Я думаю, ему много платят за его работу... Но он заслуживает этого, потому что помогает другим... Вот в чем разница.
Джабез. Я знаю это, мама, но... а если человек приобрел деньги дурным путем?..
Мамаша Стоун. То они не принесут ему никакой пользы.
Прищелкнув языком, Джабез снова бросает взгляд на темное окно, в этот момент освещенное молнией, которая словно подмигивает, насмехаясь над ним.
Мамаша Стоун. Я стара... Я достаточно прожила... Потому и могу твердо сказать тебе: если человек получает деньги нечестным путем... если, видя лучший путь, избирает худший, — дьявол вселяется в его душу и подчиняет себе человека.
Джабез. Мама... но ведь человек может изменить это, не правда ли?
Мамаша Стоун. Человек всегда может изменить положение вещей, сынок... Этим-то он и отличается от амбарных жуков.
Посмотрев еще раз на хилое дерево, Джабез отходит от окна и решительно направляется к двери.
Мамаша Стоун. Куда ты, сынок?
Но Джабез оставляет ее вопрос без ответа и молча выходит из комнаты.
Двор.
Над фермой плывут темные облака. Время от времени вдалеке видны вспышки молнии.
К дереву поспешно направляется Джабез. Торопливо оглядывается. Убедившись, что его никто не видит, вынимает широкий карманный нож и принимается соскабливать дату, которую Дьявол вырезал на дереве. Но быстро убеждается, что буквы и цифры высечены слишком глубоко и ему не удастся уничтожить надпись.
Отказавшись от этой попытки, Джабез принимает другое решение. Он бросается к амбару. Входит туда.
В амбаре.
Джабез что-то торопливо ищет. Наконец находит, что ему нужно. Это топор. Собирается выйти, чтобы снова приняться за дерево, но в это время по крыше начинает барабанить град.
Через открытую входную дверь амбара видны падающие на кровлю градины небывалой величины.
В то время как Джабез мечется по амбару, из темного угла или внезапно мелькнувшей молнии появляется Дьявол. Он предстает пред Джабезом спокойным, улыбающимся, учтивым.
Дьявол. Добрый вечер, сосед Стоун!
Джабез. Теперь ты увидишь...
Дьявол. Подожди, сосед Стоун... Если бы я был на твоем месте, то не стал бы срубать это древо. Ведь это означает нарушение заключенного контракта.
Джабез. Я не беспокоюсь об этом.
Дьявол. Но ты должен побеспокоиться: ведь тебе предстоит стать отцом.
Джабез. Не смей говорить об этом!
Дьявол. О, конечно. Я даже не появлюсь на крестинах... с моей стороны это было бы бестактностью, проявлением дурного тона. (Смеется.) Но я могу прислать моего друга — просто в память о прошлом... Да... да... это я могу сделать.
Задумчиво поглаживает подбородок рукой.
Голос мамаши Стоун (зовет). Джабез! Джабез!
Дьявол. Твоя мамаша!.. Я нахожу ее несколько тяжелой в обращении... она едва ли подходит для наших дел. (Отступая в темноту.) Спокойной ночи, сосед Стоун!
Дьявол раскланивается и мгновенно исчезает через заднюю дверь амбара. Джабез удивленно смотрит ему вслед. Град продолжается. Скот в стойле начинает волноваться. В конюшне бьет копытом лошадь.
Не успевает Джабез подойти к прогнившей доске, под которой спрятаны деньги, как через переднюю дверь в амбар входит мамаша Стоун. Она держит
