– Течь?! – изумилась та, посмотрела себе между ног и вскрикнула. Ее лицо вмиг раскраснелось, она сжала ноги. – Отвернись же! – приказала она, неожиданно, людомару. Тот повиновался. – Мне надо… мне надо… – Она приникла к уху Лоовы, и та понимающе кивнула:
– Здесь это будет сделать не так-то просто.
Обе девушки тут же встали. Анитра внимательно осмотрела стенки борозды, в которой они пребывали.
– Погоди, Лоова, – неуверенно проговорила она. – Одна ли здесь… канава или?..
– Много. Очень много. Они идут вот туда и вот туда, и еще туда и туда.
– Видела ли ты треугольный камень? Людомар, видел ли ты треугольный камень?
– Нет, – отвечали оба.
– Мне казалось, это Долина Потоков. Я читала о ней в священных рукописях. Очень похоже. Будем осторожны. Уйдем из этих канав. По ним зло стекает с Доувенских гор в долины Владии.
Троица выбралась из борозды. Девушки на некоторое время скрылись за камнем. Когда они освободились, людомар смог продолжить свой путь.
– Мы уже близко, отец, – сказала Лоова. – Я видела эту… долину. Мы не решились сюда сойти. Шли там. – Она указала на кромку Предгорий, но видели ее.
– Здесь нет воды, – сказал людомар, сделав глубокий вдох. – Повсюду нет. Зверобог отобрал воду у этих мест. Мы не сможем пить.
– Долго ли? – спросила Анитра. Она подошла и коснулась пальцами руки охотника. Лоова тут же оказалась рядом и грубо отпихнула ее.
– Пока не пройдем эти земли.
– Вон там, – неожиданно подпрыгнула от радости Лоова. – Там мы его нашли. – Она указала на дальний склон Предгорья, опускавшийся к Долине Потоков. – Он упал там. Скорее, туда…
Троица быстрым шагом пошла в указанном направлении. Глазомер людомара быстро определил, что идти им еще день, тем неприятнее был звук, который ворвался в его сознание. Он прошелестел позади идущих и, словно птица, взмыл в воздух. Сын Прыгуна резко обернулся.
На вершине Предгорья выделялись силуэты восьмерых всадников. Земля под ними словно бы ожила, покрытая тельцами сиппилей. Один из всадников махнул рукой и, лоснящийся черным, поток под его ногами хлынул по направлению к людомару и девушкам.
Сын Прыгуна схватил обеих женщин за талии и быстро стащил их в ближайшую борозду.
– Быстрее, бежим! – почти крикнул он и помчался прочь.
Они бежали по канавам, взбирались по их отлогим стенкам и, прячась за валунами, перебежками, перемещались от одной борозды к другой.
Вскоре сиппили нагнали их. Первый же, попытавшийся наброситься на людомара, лопнул под молниеносным колющим ударом рипса. Его тельце, разваливаясь, покатилось рядом. Еще двое подоспевших на помощь первому, пали, разрубленные надвое.
– Не останавливайтесь, бегите!
– Папа, я не брошу тебя! – остановилась Лоова. Она вытащила топорик и бросилась на сиппилей. – Анитра, беги!
На людомара набросилась сразу дюжина монстров. Он высоко подпрыгнул, перелетел через скопище монстров и бросился бежать к ближайшему из каменных валунов. Охотник одним прыжком забрался на камень, а когда сиппили оказались рядом и полезли на глыбу, ударил нескольких из них копьем и тут же перепрыгнул на другой камень. Валуны рассекли сплошную волну сиппилей, и людомар, обрушивался на них по частям, быстро избивая. Силы сиппилей таяли, заметил людомар, тем больше, чем ближе к беглецам становились Доувенские горы.
– Лоова! – закричал он, когда увидел, как дочь бьется с четырьмя чудовищами. Из ее левой руки шла кровь. Бровь девушки уже была рассечена.
Охотник бросился к ней, и они вместе впрыгнули на ближайший камень. Их обдало ветром, и над головами пронесся желорг. Его рев оглушил их.
– Ирае маари туу! – закричал с его спины черный доувен, взмахнул руками и направил их на людомара. Из его ладоней вырвался ослепительный свет, закруглившийся в шар. Огненный шар рванул в сторону охотника и Лоовы, но тут же лопнул, осыпав пространство снежной крошкой. – А-а-а! – заорал маг, и снова произнес то же заклинание. На это раз шар разродился паром, который разорвался с такой оглушительной силой, что желорг мага потерял равновесие и слетел в ближайшую борозду.
– У них не получается колдовать! – изумилась Лоова. – Они разучились…
– Нет. Это место не дает им делать так, как хочется.
Второй маг, появившийся над их головами, ринулся вниз. Желорг попытался ухватить когтями Лоову, но она и людомар спрыгнули вниз и врубились в толпу сиппилей.
Сын Прыгуна дрался настолько быстро, насколько мог. Его хар и меч мелькали вокруг девушки, и иногда казалось, что у нее появилось дополнительные две руки. Сиппили напирали со всех сторон.
Небо над головами дерущихся почернело. Их обдало ветром, и сиппили, вдруг, отступили.
Людомар, прижатый спиной к камню, поднял голову и посмотрел вверх. На камне над ними сидел желорг. Он подставил крыло и по нему на камень сошел маг. Величественный доувен, вместо лица которого зияла бездонная черная дыра, остановился перед охотником.
– Оставь сопротивление, – заговорил он на чистейшем людомарском языке.
– Пошел прочь от нас, маг, – неожиданно ответила Лоова на людомарском. Она покосилась на отца, но людомар промолчал. Он лишь тяжело дышал.
– Замолчи, дитя пасмаса. – Маг сделал движение рукой. Невидимая сила свалила Лоову с ног и должна была отнести в сторону, но Долина Потоков изменила заклинание и девушка всего лишь перекувыркнулась через голову.
– Потроха твои бродячим псам! – закричала она, и метнула в мага топорик.
Он выставил руку вперед, но топор не полностью остановил полет. Остановилось лишь его лезвие, а топорище ударило мага по голове. Доувен взревел, воздел руки к небу, от чего они у мага покрылись вспышками молний, и ринулся на людомара.
Сын Прыгуна увернулся от удара, и увидел, как камень расплавился от прикосновения руки мага. Охотник толкнул дочь в сторону гор и стал отходить вслед за ней. Сиппили отступали по мере того, как на обороняющихся наступал доувен.
Еще семь магов разместились неподалеку, на камнях. Они бесстрастно наблюдали за поединком.
Доувен кричал и трещал молниями, но не успевал ударить охотника. Всякий раз последний уклонялся и выскальзывал. Маг высоко подпрыгивал и налетал на него сверху, но людомар не менее резво отпрыгивал.
Лоова поняла, что делал отец, а потому отступала, иной раз, бросая в мага камни. Она была очень зла, но в голове девушки, разгадавшей план охотника, билась единственная мысль о победе, а потому Лоова переборола свою вспыльчивость и была внешне спокойна.
– Бежим, – выдохнул людомар. Оба они вмиг скатились по стенке борозды вниз и помчались прочь. Над их головами летели семь желоргов; за ними по пятам гнались десятки сиппилу, обессиливавших с каждым шагом.
Лоова бежала из последних сил. Людомар подхватил ее и бросил вперед.
Вдруг, тень промелькнула над ним, мощные когти схватили Лоову и подняли высоко ввысь. Сын Прыгуна на бегу метнул меч в желорга, но промахнулся. Он стиснул зубы и побежал вслед за улетавшим чудовищем. При одной мысли о том, что его дочь вскоре погибнет, сердце людомара сжималось в тугой болезненный комок.
Не обремененный девушками, он очень быстро оставил позади сиппилу. Чудовища уносили его Лоову в сторону Великолесья.
Внезапно прямо перед ним вырос доувен. Изготовившийся к битве, он был удивлен, когда людомар просто перепрыгнул его и помчался дальше. Маг взобрался на желорга и снова обогнал бегущего охотника.
– Тебе не избежать битвы со мной, людомар, ибо я хочу биться с тобой. Ежели я хочу, то не избежать тебе! – гремел его голос над головой людомара.
Сын Прыгуна уклонялся от попыток чудовища поймать его своими когтями, а несколько из них даже срубил единым сильным ударом.
Желорги иных магов уже нависли над вершинами Предгорья. Они готовы были скрыться за ними, как вдруг то чудовище, которое несло Лоову жалобно заревело, и, расставив крылья, кружась, устремилось к земле. Иных желоргов разметало в стороны, как сухие листья в осенний ветреный день.
Снова перед взором Сына Прыгуна предстал маг. Он не стал ждать охотника, но сам бросился на него. Людомар несколько раз уклонился от его рук, сделал пару ложных выпадов и вонзил меч под горло мага. Меч вошел словно бы в пустоту. Бездна на месте лица мага, внезапно, расширилась и вмиг втянула в себя охотника.
Он влетел словно бы в бездонную пропасть и стал падать в нее.
Темнота была кромешная. Сын Прыгуна не знал, сколько он падал. Его ослепила вспышка, взорвавшаяся за спиной. Он обернулся, но ничего не увидел. При этом свет снова переместился ему за спину.
В шее охотника стало взрастать сильное жжение. Оно распространялось по его позвоночнику и кололо кожу мириадами иголок. С удивлением, Сын Прыгуна поднял руки. Они светились, переливаясь, сине-зеленоватым огнем. Уста его самовольно произнесли:
– Силы Великолесья! О, силы Владии, выходите вон, как уготовано вам было. Час великой битвы пришел. Сражайтесь же!
