заодно поговорить о том, что ее волновало.
– Лекарь Е, как вы и велели, мы стараемся, чтобы пятый принц чаще бывал на солнце. С него вся желтизна сошла, он теперь такой беленький, пухленький и очаровательный! – не могла нарадоваться она. – Ему еще что-нибудь потребуется?
– Нет, просто ему нужно хорошо питаться и достаточно спать, и он спокойно дорастет до взрослых лет, – рассмеялся Е Тяньши. – А тебя совсем император не волнует, только пятый принц?
Да сдался мне этот император!
– Разумеется, волнует, – улыбнулась Инло. – Лекарь Е, а когда его величество поправится?
– Да он уже давно должен был, но что-то болезнь слишком загостилась. – Он явно хотел сказать что-то еще, но никак не решался. – Лекари оставили мне записи о ходе болезни, и я думаю, что нужно попробовать кое-что другое.
– Да? – встрепенулась Инло. – И что же?
– Сдается мне, болезнь его величество подхватил от… – Е Тяньши наклонился и шепнул ей кое-что на ухо. – Ну что? – спросил он, выпрямляясь. – Если откажешься, уговаривать не буду, в конце концов, дело рисковое: чуть что не так, и все, голова с плеч…
Девушка была уверена, что была не первой, кому лекарь это предложил. Остальные, однако, решительно отказывались.
– А если выгорит, считай, сделаешь благое дело, – улыбнулся он. – Заслуга, разумеется, будет только твоей, я попрошу совсем скромную награду.
Но и все риски тоже придется взять на себя Вэй Инло. Если все получится, то все будет, как сказал лекарь Е, а если провалится, то и пострадает одна только Инло.
Вспомнив злобный оскал Хунли и измученную еженощными молитвами за здоровье мужа императрицу, Инло засмеялась:
– А ведь без риска не получить желаемого… Я согласна.
Так пролетело несколько дней.
Весь павильон Янсинь был в панике. Хунли рвал на себе одежды и до крови расчесывал тело, оставляя свежие жуткие царапины.
– Ваше величество, вам нельзя чесаться, – причитал Ли Юй. – Молю, государь! Вы же старые ранки потревожите!
– Где Вэй Инло? – проревел Хунли. – Сходи за ней! Пусть еще принесет сок алоэ! Она меня им мазала тогда!
Если император страдал телом, то императрица – душой. Она могла лишь беспомощно стоять рядом. Не единожды она порывалась обнять супруга, чтобы удержать его от попыток самого себя искалечить, но каждый раз ее останавливали слуги.
Государь уже болел, не хватало еще и ей подцепить эту хворь.
Слова Хунли наполнили ее сердце надеждой.
– Инло! – крикнула она. – Не слышишь, что ли? Остался еще сок алоэ? Если да, то неси его сюда поскорее!
– Госпожа, – послушно откликнулась девушка, подбегая к императрице. – Сок алоэ лишь временно снимет зуд, но не решит проблему. Главный лекарь Чжан сказал, что его величество, чтобы выздороветь, должен успокоить сердце и разум, ему нельзя нервничать…
Вдруг что-то с диким грохотом упало – Хунли в порыве гнева опрокинул полку с коллекцией древностей. Все полетело на пол, а некоторые фарфоровые изделия превратились в груду осколков, один из которых отлетел и оцарапал тыльную сторону ладони императрицы.
– Ваше величество! – вскрикнула Инло, бросаясь к императрице. Осмотрев ее руку, она заметила на ее нежной коже длинную царапину. Кровь медленно сочилась по руке и капала на пол.
Вэй Инло повернулась к императору.
– Ваше величество, мудрый правитель никогда не станет срываться на других, – холодно заметила она.
Когда император был в ярости, никто не смел слова сказать, а уж тем более так открыто порицать.
Да и сам Хунли не поверил своим ушам. Он долго буравил Инло взглядом.
– Ну-ка, повтори! Что ты только что сказала?
Едва ли у кого-нибудь хватило бы храбрости повторить такие слова вновь.
– Ваше величество, мудрый правитель никогда не станет срываться на других, – повторила Инло и поняла, что больше не может сдерживаться. – Все ваши супруги и наложницы, едва услышав, что вы захворали, очень беспокоились за вас, но лишь на словах, а когда дошло до дела, разбежались, одна быстрей другой! Только моя госпожа осталась рядом, заботилась о вас день и ночь, забыв про собственное здоровье. Но для вас все одно. Вы свою боль на других перекладываете! Ох, и хорош же император! А муженек так вообще загляденье!
Такого Хунли никогда еще не слышал. В глазах у него потемнело от гнева, он указал пальцем на Инло, не в силах вымолвить ни слова.
– Инло! – ужаснулась императрица. – Как ты смеешь так дерзить его величеству? Вон отсюда!
Сердце ее болело за девушку, она хотела дать ей шанс уйти, но та, вопреки ожиданиям, воспользоваться им отказалась.
– Я все верно сказала! – громко крикнула Инло. – Как вы благородную супругу помиловали, так дворец Чусю от подарков уже ломится! А что же наша госпожа? Отчего же вы дворец Чанчунь вниманием обделяете?
– Инло, замолчи! – прикрикнула императрица, руки ее дрожали от волнения.
К Хунли вернулся дар речи.
– Пусть говорит! – бешено прорычал он. – Я послушаю!
Все слуги уже упали на колени, сетуя на свою судьбу за то, что оказались в этот миг здесь. Вот только зачинщица всего этого оставалась спокойной и невозмутимой. Набрав побольше воздуха в легкие, она продолжила:
– Говорят, что вы так быстро ее простили, чтобы угодить Гао Биню, наместнику Чжили[100]!
– Инло! – закричала императрица, бросаясь вперед и пытаясь рукой заткнуть девушке рот.
Но та увернулась и на глазах у всех продолжила:
– Государь так хотел снискать расположения чиновника, что расстарался и дочку его приласкал! Да чем вы, император великой страны, тогда отличаетесь от девицы, что стремится угодить мужчине? Тогда этот огромный Запретный город теперь все равно что бордель, а государь – его лучшая девочка! Сегодня вы обласкаете дворец Чусю, а дальше?
Лучшая девочка.
Лучшая девочка!
Лучшая девочка…
Со звонким лязгом Хунли вынул висевший на стене меч, направляя обнаженный блестящий клинок прямо на Инло.
Но Инло давно предвидела такой исход событий и поспешила забраться под стол. Стол и принял на себя весь удар, развалившись пополам.
– Государь! – увещевала императрица. – Государь, прошу вас! Успокойтесь!
Инло подползла к императрице и, спрятавшись за ее юбкой, продолжала поносить Хунли:
– Государь, вы так злитесь, значит, я права! Народу и стране вы служите – да заливайте больше! Себя вы повыгоднее продать пытаетесь! Нечего свой гнев на других обрушивать! Могущественный правитель, а на деле – знатная куртизанка!
С детских лет Хунли не знал подобного унижения. От гнева в какой-то момент у него даже голова закружилась. Клинок в руке, люди перед ним – все расплывалось в глазах.
– Стража! Сюда! Хватайте эту дрянь, немедленно…
Не успел он закончить фразу, как к горлу
