– Хорошие, – ответил он. – В войну они нас поддержали. Помогали оружием – поставляли его через Ливию и Бразилию[45].
И почему я не удивлен? Кубинец приехал в тот же день. Мужчина лет сорока, высокий, жилистый. Одет в штатский костюм, но носит его как мундир.
– Рауль Гарсия, советник посольства, – представился гость по‑русски и протянул мне руку. Я ее пожал. – Мы могли бы поговорить?
– Запросто, – ответил я, указав на стул. Встреча происходила в столовой. – Вино, кофе, ром? Вы голодны?
– Нет, товарищ, – покачал он головой. – Но от кофе не откажусь.
Я велел горничной принести напиток и устроился за столом напротив. Несколько мгновений мы рассматривали друг друга. Первое впечатление не обмануло – гость успел повоевать. Суровое лицо с резкими чертами, смотрит, словно целится. Приходилось мне встречать таких орлов в прошлой жизни.
Немного поговорили о погоде, затем принесли кофе, и мы оба сделали по глотку.
– Товарищ Фидель поручил спросить, – начал гость, поставив чашку. – Вы согласны исцелять кубинских детей? Если да, то за какую плату?
Молодец Фидель и его разведка. Не успел начать практику, как разнюхали. Вот такая у них диктатура – первым делом дети.
– Ответ на первый вопрос: да. На второй: бесплатно.
Рауль удивленно уставился на меня.
– Почему бесплатно? – спросил после паузы.
– В 1986 году в СССР случилась авария на Чернобыльской АЭС. Пострадало много людей. Десятки заболели лучевой болезнью. Спасти их могла пересадка костного мозга. И тогда кубинцы, обучавшиеся в СССР, стали донорами. Знаете, какова процедура? Берут шприц с толстой иглой, протыкают ею грудную кость и выкачивают мозг. Это очень больно и небезопасно. Но кубинцы пришли[46]. Считайте, возвращаю долг.
Почему я трепетно отношусь к Чернобыльской теме? Ну, так был там. В 1986 году меня призвали из запаса и направили на юг Беларуси. Командовал взводом в батальоне, охранявшем рубежи зоны. Не по ВУС[47], конечно, но тогда с этим мало разбирались – всех гребли. По итогам этих сборов мне упала на погоны третья звездочка – стал старшим лейтенантом.
– Спасибо, товарищ! – сказал кубинец. – Скажу честно: не ожидал. Информация была другой.
– Что сбежал из СССР ради денег? – улыбнулся я.
– Да, – кивнул он.
– Деньги, если их достаточно, дают человеку свободу. Ему нет нужды думать, как найти работу и прокормить детей. Но когда богатство становятся фетишом, оно превращает человека в раба. Он живет ради денег, посвящая помыслы накоплению сокровищ. Я ценю свободу. И еще. Куба тридцать лет в блокаде. Требовать с вас денег при таких условиях – преступление. Хотя у меня будет просьба.
– Слушаю! – насторожился он.
– Требуется охрана. Поместье расположено за городом, каждый день здесь скапливаются крупные суммы денег. Рано или поздно заинтересуется местный криминал. Аргентинцев нанимать не хочу – среди них могут быть люди из преступного мира или их ставленники. Кубинцам доверяю. Охранникам буду платить. Размещение и питание за мой счет.
– Сколько человек нужно?
– Для начала пять. Дальше будет видно.
– Хорошо, – кивнул он. – Обеспечим. Как собираетесь работать с детьми? Их привозить сюда? По каким дням?
– Лучше нанять теплоход, погрузить пациентов и привести в порт Буэнос‑Айреса. Я буду приезжать и исцелять. Эдакий плавучий госпиталь. Это дешевле, чем самолетами. Есть еще причина: исцеляю не только слепоту. Еще детский церебральный паралич и онкологические заболевания.
– Правда? – изумился он.
– Подтверждено практикой в СССР. Но в поместье принимаю лишь незрячих – таково решение местных властей. Иностранное судно не является территорией Аргентины, там могу делать, что хочу. Привозите всех. И еще. У вас есть хорошие микробиологи?
– Думаю, найдутся, – кивнул он. – Вам они зачем?
– Есть идея сделать лекарство против рака.
– Даже так? – подобрался он. – Почему с нами?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– В случае успеха вы используете лекарство для своих людей. Бесплатно.
– В СССР медицина тоже бесплатная, – возразил он. – И ученые там хорошие.
– Мне пока нельзя возвращаться на Родину, – возразил я. Не рассказывать же ему, что произойдет с СССР скоро? Что случится, получи руководство независимых государств доступ к разработкам? Продадут на Запад мигом, а потом страна за огромные деньги будет покупать у них готовый препарат. – В случае успеха поделитесь со мной рецептурой. Таково мое условие.
– Нет проблем, – кивнул он. – Благодарю, Мигель. Я доложу о разговоре товарищу Фиделю. Полагаю, он поддержит. До свидания!
Кубинцы прилетели через день. К поместью группу доставило такси‑микроавтобус, которое, развернувшись, немедленно уехало. Понимаю водителя: выглядели гости вовсе не туристами. Сильные, жилистые, стремительные в движениях. У каждого за спиной объемный рюкзак. Одеты скромно и легко – в Северном полушарии весна. А вот здесь – осень и прохладно. Я наблюдал за гостями из окна кабинета. После чего взял портативную рацию и велел сторожу провести их в дом. Через пару минут спустился сам. Поздоровался и представился, заодно рассматривая будущих охранников. Кубинцы назвали свои имена. Они сняли рюкзаки и стояли вольно, но эта кажущаяся расслабленность не обманывала. Волки. Четверо мужчин и одна женщина. И какая! Мулатка лет двадцати пяти, невысокая, стройная, с офигительно красивым лицом и спортивной фигурой.
– Товарищ Исабель, – представил ее старший группы по имени Луис. – Вижу, сомневаетесь, товарищ Мигель. Попробуйте ее захватить.
По‑русски он говорил не совсем уверенно, но понятно. Я пожал плечами, подошел к Исабель сзади и обхватил ее руками чуть ниже груди. Из борцовского захвата не вырвешься. В тот же миг изящная шоколадная ножка скользнула мне в промежность, подцепила лодыжку, и я почувствовал, что лечу. На спину грохнулся словно шкаф – хорошо, что на полу оказался ковер. Все равно удар вышиб из меня дух, я невольно разжал руки. Вывернувшаяся из захвата мулатка, оседлала меня и изобразила удар кулаком в горло.
– Готов, – сообщила, ослепительно улыбнувшись. – Признаешь?
По‑русски она говорила без акцента. На мгновение я завис, ощутив на себе упругое женское тело. И его запах: чистый, манящий.
– Признаю, – согласился наконец. – Но ты можешь не вставать. Мне так нравится.
Луис перевел мои слова кубинцам, они захохотали. Мулатка смутилась и вскочила. Следом поднялся я.
– Исабель была лучшей в группе, – сообщил Луис. – И еще она училась в СССР, русский для нее как родной. Товарищ Фидель посоветовал нам взять женщину‑бойца. Она будет охранять вашу супругу, сопровождая ее в поездках. Заодно обучит испанскому языку.
– Передайте команданте мою благодарность, – сказал я. – Он мудрый человек. А теперь идемте, покажу ваши комнаты.
Кубинцы разместились в мансардном этаже. Комнаты выбирали сами. Исабель нашлась спаленка на втором, судя по всему, бывшая детская. Мулатка только цокнула языком, рассмотрев комнату и мебель.
– Никогда не жила в такой роскоши, – произнесла с восторгом.
– Вы того заслуживаете, – сказал я, едва удержавшись от комплимента. Черт, что со мной? Запал на шоколадку? Только этого не хватало! У меня жена есть. Да, и стар я для Исабели. Вон какие у нее напарники! Молодые, сильные, красивые.
– Размещайтесь, товарищи! – предложил. – Через час встретимся в столовой. Пообедаем, поговорим.
Стол накрыли на семерых – я с Викой и охрана. Прочий персонал отсутствовал – воскресенье. Из прислуги в поместье только повар, вернее, повариха и сторож на воротах. Вот и замечательно: лишние уши ни к чему. Кармелита, наша повариха, приготовила эскалопы из говядины, печеный ломтиками картофель, салат из овощей и разнообразную мясную нарезку. Подала свежий пшеничный хлеб, кукурузные лепешки и вино. Кубинцы принесли бутылку рома. Мы выпили, закусили и набросились на еду. Ели гости с удовольствием – было видно, что угощение им нравится. Так на Кубе продовольствие по карточкам. Никто не голодает, но разносолы в дефиците. Снедь кубинцы просто смели, причем, мулатка не отставала от мужчин. Кармелита подала кофе. Луис и еще один кубинец достали сигары, угостили и меня. Остальные не курили. Виктория, не любившая табачного дыма, попрощалась и ушла. Мы с удовольствием задымили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
