стали. Двое неуклюжих маленьких парнишек использовали микроволновые печи, чтобы разморозить замороженные котлеты для гамбургеров, замороженный бекон, курицу и картофель фри.
— Это Чип, а это Дензил.
— Как у вас дела?
Чип и Дензил оцепенело уставились на меня и пробормотали:
— Хорошо, наверное.
— А это Летиция.
Нахмуренная темноволосая девушка старательно нарезала салат "Айсберг", словно это было так же сложно, как плести кружево.
— Летиция — одна из наших особых членов команды, — сказал мистер Ле Ренж, положив одну из своих волосатых лап тарантула ей на плечо. — Штат Мэн предоставляет нам специальные налоговые льготы для найма таких людей, но даже если бы они этого не сделали, я все равно хотел бы, чтобы она была здесь. Вот такой я парень, Джон. Я не только кормлю людей, но и делаю их жизни лучше.
Летиция посмотрела на меня расфокусированными глазами цвета морской волны. Она была хорошенькой, у неё было выражение лица королевы красоты из маленького городка, которую только что ударили кирпичом по голове. Какой-то инстинкт подсказывал мне, что Тони Ле Ренж использует её не только как овощерезку.
— Мы гордимся высочайшим качеством нашей еды, — сказал он.
Без какой-либо видимой иронии он открыл огромную морозильную камеру в задней части кухни и показал мне замороженные стейки и покрытые инеем конверты предварительно приготовленного чили, готовые к варке в пакете. Он показал мне сублимированные овощи, замороженный кукурузный хлеб и обезвоженный суп из омара (который нужно просто разбавить водой). И это было в штате Мэн, где вы можете найти свежих омаров, вальсирующих по улице!
Хотя даже лучшие рестораны используют значительную долю полуфабрикатов и расфасованных продуктов, а заведения быстрого питания не используют ничего кроме этого. Даже их яичница-болтунья поставляется сушёной и предварительно взбитой в пакете.
Что меня впечатлило, так это то, как мистер Ле Ренж мог продавать эти обычные полуфабрикаты как "полезную, сытную еду, с любовью приготовленную на наших собственных кухнях людьми, которые действительно неравнодушны", когда большая часть этого неохотно собиралась на гигантских фабриках при минимальной заработной плате вахтовиками, которым было наплевать.
Мистер Ле Ренж, должно быть, догадывался о том, как работает мой разум.
— Знаешь, в чем наш секрет? — спросил он меня.
— Если я собираюсь готовить здесь, мистер Ле Ренж, думаю, было бы неплохо, если бы Вы им поделились.
— У нас самые вкусные бургеры в мире, это наш секрет. "Макдональдс" или "Бургер Кинг" даже близко не стоят. Попробовав один из наших бургеров, больше ничего другого не захочется. Вот, Кевин, передай мне бургер, чтобы Джон попробовал.
— Всё в порядке, — сказал я ему, — поверю вам на слово. Я уже поел.
— Нет, Джон, если ты собираешься работать здесь, я настаиваю.
— Послушайте, мистер Ле Ренж, я — профессиональный пищевой гигиенист. Я знаю, из чего делают гамбургеры, и поэтому никогда их не ем. Никогда.
— И что ты знаешь?
— Просто я точно знаю, что часть нежелательных веществ попадает в говяжий фарш, и мне не особенно хочется его есть.
— Нежелательные вещества? Что ты имеешь в виду?
— Ну, отходы, если прямо. Крупный рогатый скот забивают и потрошат так быстро, что неизбежно попадание определённого количества экскрементов в мясо.
— Послушай, Джон, как, по-твоему, я могу конкурировать с "Макдональдсом" или "Бургер Кингом"? Я заставляю своих клиентов чувствовать, что они на голову выше людей, которые едят в больших сетях быстрого питания. Я заставляю их чувствовать себя особыми посетителями.
— Но вы подаёте почти такую же еду.
— Конечно. Это то, к чему привыкли наши клиенты, это то, что им нравится. Но мы делаем еду чуть дороже и подаём как нечто особенное. Мы даём им должный ресторанный опыт, поэтому они приходят сюда отмечать дни рождения и прочее.
— Но это должно сильно ударить по вашим накладным расходам.
— То, что мы теряем на накладных расходах, мы приобретаем, закупая собственные продукты питания.
— Вы имеете в виду, что можете закупить продукты дешевле, чем в Макдональдсе? Как это? У вас нет и миллионной доли их покупательной способности.
— Мы используем фермерские и животноводческие кооперативы. Маленькие люди, с которыми крупные сети быстрого питания не хотят иметь дело. Вот почему наши бургеры вкуснее, и именно поэтому в них нет ничего, что вы не захотели бы съесть.
Кевин подошёл к грилю с хорошо поджаренной котлетой для гамбургера на тарелке. Мистер Ле Ренж протянул мне вилку и сказал:
— Вот… попробуй.
Я отрезал небольшой кусочек и подозрительно посмотрел на него.
— Никакого дерьма? — спросил я его.
— Ничего, кроме тысячепроцентного белка, обещаю тебе.
Я сглотнул, а затем положил кусочек в рот. Я медленно жевал его, стараясь не думать о забрызганных навозом пандусах скотобоен, которые я посетил в окрестностях Батон-Руж. Мистер Ле Ренж смотрел на меня своими блестящими глазами мясной мухи, и это тоже не делало еду более аппетитной.
Но, на удивление, гамбургер оказался довольно вкусным. Он был нежным, достаточной хрустящий снаружи, хорошо приправленный луком, солью, перцем и небольшим количеством перца чили, и был ещё один вкус, который действительно выделялся.
— Тмин? — спросил я мистера Ле Ренжа.
— Ага, так я тебе и сказал. Но тебе нравится, не так ли?
Я отрезал ещё один кусок.
— Ладно, должен признаться, что да.
Мистер Ле Ренж хлопнул меня по спине так, что я чуть не задохнулся.
— Видишь, Джон? Теперь ты знаешь, о чем я говорил, когда говорил, что делаю жизнь людей лучше. Я поддерживаю мелких фермеров, и в то же время я даю людям Кале лучшую еду. Ну, не только Кале. У меня есть ещё точка в Старом городе, Миллинокете и Уотервилле, и я только что открыл новый филиал в Сент-Стивене, в Канаде.
— Что ж, поздравляю, — кашлянул я. — Kогда мне начинать?
* * *
Мне приснилось, что я сижу у окна ресторана "Рокко" на улице Друзилла, в Батон-Руж, и ем острый сэндвич с сомом с сырными палочками и коричневой подливкой. Я только что заказал свой хлебный пудинг, когда зазвонил телефон, и администратор срывающимся голосом сообщила мне, что сейчас 5:15 утра.
— Зачем мне всё это? — раздражённо спросил я её.
— Вы просили разбудить Вас, сэр. В пять пятнадцать, а сейчас — пять пятнадцать.
Я поднялся с постели. За моим окном было ещё совсем темно. Тогда-то я и вспомнил, что теперь я шеф-повар ресторана Тони, и что я должен был быть на Норт-стрит ровно в 6 утра, чтобы открыть помещение и начать жарить бекон, взбивать яйца и готовить кофе.
Я посмотрел на себя в зеркало.
— Зачем ты сделал это с собой? — спросил я
