И снова Антонина Федоровна металась по своей кровати в поисках мужской руки, которая в мыслях доводила ее до безумия. До безумия ее доводила не только вся рука, но и отдельные ее пальчики. Они аккуратно массировали ее соски, заставляя их набухнуть, нахально лезли то в рот, то под живот и нежно дотрагивались до вихляющих бедер.
Но это блаженство было отчасти виртуальным, а Антонине Федоровне хотелось реального блаженства с участием конкретного мужчины. А так как в ближайшем ее окружении из мужчин убедительно маячил только Меченосец, то все ее женское обаяние переключилось на него. Она и до этого посматривала на Меченосца зовущими глазами, но после нескольких бессонных ночей ее глаза стали излучать трепетно—умоляющие импульсы.
Около месяца Меченосец никак не реагировал на эти импульсы, и тогда Антонина Федоровна решила перейти к решительным действиям.
В один из дней, когда Вика была на работе, она вернулась из домоуправления значительно раньше. Сняв в прихожей пальто, Антонина Федоровна вошла в гостиную.
Меченосец, как всегда, валялся на диване с книжкой в руках и нехотя перелистывал ее страницы.
Увидев Антонину Федоровну, он попытался встать, но Антонина Федоровна остановила его, сказав:
– Лежи, лежи, я сегодня немного пораньше.
Пройдя в свою комнату, она разделась и, громко охая, легла на кровать.
Меченосец то ли не услышал ее оханий, то ли, просто, не отреагировал на них, и тогда Антонина Федоровна с придыханием воскликнула:
– Павлуша, принеси мне водички.
Услышав просьбу, Меченосец сходил на кухню, наполнил в кружку кипяченой водой и прошел в комнату Антонины Федоровны.
Протянув кружку, Меченосец поинтересовался:
– Антонина Федоровна, вам плохо?
– Да, Павлуша, знобит меня что-то, потрогай мою голову, у меня, кажется температура – тихо поведала Антонина Федоровна.
Меченосец постоял в нерешительности несколько мгновений, потом осторожно опустил свою широкую ладонь на лоб Антонины Федоровны.
Ему показалось, что никакого жара у Антонины Федоровны не наблюдается:
– Да, вроде, нет у Вас никакого жара.
Сказав это, он стал убирать свою ладонь с ее лба, но Антонина Федоровна схватила его руку и приложила его ладонь к своей левой груди:
– Павлуша, разве ты не чувствуешь, что я вся горю?
Вот теперь Меченосец, действительно, почувствовал, что Антонина Федоровна вся дрожит. Его рука уже не стремилась убраться с дрожащего женского тела, наоборот, она даже как-то напряглась.
Антонина Федоровна, почувствовав напряжение Меченосца, стала перемещать его руку в низ живота, а когда он к ней наклонился, обхватила его за шею и притянула к себе.
Срывая в беспамятстве его одежды, она все сильней ощущала мужской аромат молодого тела, и этот аромат, пробудив в ней состояние половой неудовлетворенности, окончательно завладел ее рассудком.
Срывая одежды, она покрывала оголившееся тело Меченосца жаркими поцелуями, вынуждая его к ответным действиям. Его ответные действия были не менее жаркими и эмоциональными.
Обоюдное перевозбуждение привело к тому, что их любовная игра была искрометной, а оргазм сногсшибательным.
В эту ночь Антонина Федоровна спала, как убитая, но под утро ей приснился прекрасный сон, будто идет она с Меченосцем по розовой аллее, на ней белоснежное платье и развивающаяся на ветру изумрудная вуаль. Вдоль аллеи стоят ее знакомые, они приветливо машут букетиками цветов и искренне радуются. А больше всех радуется ее товарка.
Но в жизни все получилось значительно прозаичней.
Не так часто Антонина Федоровна могла уходить с работы пораньше, да и Вике надоело кормить Меченосца только за то, что он удовлетворял ее похотные желания. За неимением денег он никуда ее не приглашал, а сидеть постоянно дома Вике не очень-то и хотелось. Намеками Вика пыталась пробудить в Меченосце чувство мужчины, который должен быть не только мерином, но и добытчиком, но эти намеки Меченосец не понимал, а, может быть, понимать не хотел.
Перед Новым годом у них состоялся нелицеприятный разговор, свидетельницей которого была и Антонина Федоровна.
Вика в открытую заявила о том, что Меченосцу уже давно пора подумать об устройстве на работу.
– Сколько можно бить баклуши, – спросила она, – все мужики, как мужики, а ты только и знаешь, что валяешься на диване, да забиваешь козла во дворе.
Меченосец попытался ей что-то возразить, но Вика еще больше распалилась и в эту ночь прогнала его на диван.
Предчувствуя беду, Антонина Федоровна уговорила Меченосца пойти на работу и даже предложила ему должность слесаря в домоуправлении.
Лучше бы она этого не предлагала.
После Нового года Меченосец вышел на работу и, попрактиковавшись у опытных слесарей пару недель, стал самостоятельно выходить на запросы рассерженных жителей.
Вика, вернув Меченосца на кровать, удовлетворенно вздохнула, а Антонина Федоровна была рада тому, что с Меченосцем теперь могла видеться чаще. Кабинет у Антонины Федоровны был оборудован не только столом и стульями, но и диваном.
Слесарные будни с налетом эротики
Первое время ничем особенным слесарные будни не отличались. Отработав положенные часы, трезвый Меченосец возвращался домой и, отужинав с Викой и Антониной Федоровной, укладывался спать.
Правда, с первой получки он сводил Вику в ресторан, и она отблагодарила его ночью продолжительными ласками.
Но, влившись в дружный коллектив слесарей и электриков, Меченосец все чаще стал приходить домой под градусом.
Антонина Федоровна с трудом, но все же сдерживала Викино недовольство, и до серьезных разборок дело не доходило.
А Меченосец выпивал не только в компании работяг, деля с ними заработанное спиртное. Нередко ему приходилось выпивать в домашнем кругу хорошеньких жиличек, к которым он приходил не только с разводным ключом.
Особенно ему запомнилась женщина, с которой он, в должности слесаря, совершил свой первый половой подвиг. Чинил он тогда водопроводный кран, заменяя прокладку, одной
пышнотелой женщине. Заменив прокладку, он хотел уходить, но женщина остановила его, предложив попробовать отличного армянского коньячку. А кто же откажется от настоящих пяти звезд.
На столе появились бутылка коньячку, коробка конфет и блюдце с нарезанным лимоном, но хозяйка не дала Меченосцу сесть за стол. Налив в бокалы коньяку, она пригласила его на диван и предложила тост за приятных мужчин в рабочей спецовке.
Тост Меченосцу не понравился, как не нравилась и сама рабочая одежда, но коньяк приятно щекотал ноздри, и он залпом маханул содержимое бокала.
Хозяйка недовольно посмотрела на Меченосца, но потом мило улыбнулась и произнесла:
– Коньяк так не пьют, молодой человек. А кстати, как Вас зовут?
– Меня, – переспросил Меченосец, – меня Павлом кличут.
– Ну, что ж, Павел, тогда давай выпьем за наше знакомство, – предложила хозяйка, переходя на ты.
Сказав это, она наполнила бокал Меченосца, но теперь он отпил из бокала только самую малость.
Закинув ногу на ногу так, что перед Меченосцем оголились ее толстые ляжки и кружева короткой комбинации, хозяйка с придыханием произнесла:
– Не надо стесняться меня, Павел. Я женщина слабая и ранимая.
– Да я Вас и не стесняюсь, – бодро сказал Меченосец, – меня, просто, в других квартирах ждут.
«Ничего, раз ждут, значит, дождутся», – сказала она и, подвинувшись к Меченосцу, провела рукой по его щеке.
Почуяв запах дорогих духов, Меченосец перестал сопротивляться и, скинув робу, основательно взялся за хозяйкины прелести, но под халатом и комбинацией скрывалось рыхловатое, не тронутое загаром тело с жировыми складками над рыжеватым треугольником волос.
– Не конфетка, но и не сахарин, – подумал Меченосец и запустил свою лапу между ног разомлевшей хозяйки.
Промучился он на ней около получаса, наконец, она ойкнула и забилась в слабых конвульсиях.
После любовной утехи Меченосец сделал вывод о том, что желание, вызванное бездельем, перло у хозяйки через край, но темпераменту ей явно не доставало.
С этого момента на свою слесарную работу Меченосец стал смотреть совершенно по—другому. Он теперь торопился на каждый вызов и искренне огорчался, когда дверь ему открывала не женщина, а какой-нибудь старик или школьник. Особенно это касалось коммунальных квартир.
Но в одной коммунальной квартире дверь хоть и открыл тщедушный старичок, дальнейшие события развивались по приятному для Меченосца сценарию.
Открыв дверь, старичок показал на ванную комнату и, сообщив о том, что там засорился слив, скрылся в своей комнате.
Каково же было удивление Меченосца, когда, открыв дверь в ванную, он обнаружил там симпатичную блондинку, которая, мурлыкая что-то веселенькое, стояла под тугой струей душа. Он хотел было повернуть назад, но профессиональное любопытство заставило его войти в ванную и закрыть за собой дверь.
