Аю-Даг
Роман. Второе издание
Наталья Струтинская
© Наталья Струтинская, 2016
© Н. В. Струтинская, дизайн обложки, 2016
ISBN 978-5-4483-1136-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Все персонажи настоящего романа, а так же имена, названия мест и события являются вымышленными. Возможные совпадения случайны.
Все здесь – только легенда, за исключением сцены, на которой разворачиваются события: горы Аю-Даг, что возвышается на Южном побережье Крыма, а так же северной столицы России — города Санкт-Петербурга.
Главная жизненная задача человека – дать жизнь самому себе…
Эрих Фромм
Я молюсь тебе, синее небо мое!Я молюсь тебе вечно – и ночью, и днем,Я молюсь тебе утром, когда я проснусь,И когда на рассвете я в день окунусь.
Я молюсь на закате, в полночной тиши,В своей тихой, далекой, забытой глуши.Благодарностью к небу всегда воздаюсьЗа рожденье, за жизнь, и за то, что смеюсь!
За печаль и за радость осенних ветров,За безлунные ночи февральских дворов,И за буйство сирени весенней порой,И за душу, что чувствует холод и зной.
Подари же мне, небо, кусочек любви,Той, что вечером гасит при свете огни,Зажигая внутри пламя вечной свечи,Освещающей небо южной ночи.
Подари мне глаза, что чернее, чем ночь,Дай мне руки, что в жизни так могут помочь,Открой сердце, в которое я окунусь,И дверь дома, в который с любовью вернусь.
Великое счастье хранится в тиши,В далекой, забытой, бесхозной глуши.Благодарностью сердце взойдет к облакам,Что приводят мой путь к родным берегам!1
Пролог
Если жалеть о чем-то, то лишь о том, как долго мы порой доходим до вечных истин.
Существует ли у человека судьба?
Идет ли он по уже предначертанному пути, или же все-таки судьба человека находится в его руках?
Блуждая по безмолвной пустыне жизни, все время натыкаясь на миражи, я не раз задавала себе этот вопрос.
Я спрашивала себя: могла ли я что-то изменить? Подвластна ли была мне сила, двигающая события моей жизни вперед, или же я была лишь частью общего механизма истории?
Болезненно-тягучие дни ожидания, мысли, разъедающие душу, совесть, укравшая спокойный сон чистого сердца привели меня к заключению, что главной пружиной в сложном устройстве человеческой жизни изначально является сознание.
В каждом из нас живет своя Родина, своя культура, своя семья. Каждый из нас появился на свет в своей среде неравных возможностей, которая являлась отправной точкой формирования сознания. Именно сознание является той тонкой нитью, на которую нанизываются мелкие бусинки человеческой жизни.
Я не могу с уверенностью сказать, дано ли нам сознание природой, или же его формируют внешние факторы, такие как культура, литература или же само общество.
Возвращаясь назад, я понимаю, что в определенных ситуациях, решающих дальнейший ход моей жизни, я не могла поступить по-другому. Мой разум изначально был запрограммирован моралью моего сознания на определенные действия.
Каждый из нас знает о существовании общепринятых ценностей, таких как любовь, верность и честь. Так или иначе, человек в течение жизни сталкивается с обстоятельствами, в которых проявляется его сознание, или же обнаруживается его отсутствие. Воспитать их в человеке, как показывает практика, почти невозможно. Допустимо пробудить, направить, подтолкнуть, но не сформировать.
События, произошедшие в моей жизни, во многом зависели от принимаемых мною решений. Но если бы меня спросили: «Хотели бы вы начать жизнь с начала и что-то изменить в ней?», я бы с уверенностью ответила – нет!
Посредством грубых ошибок, причиной которых являлось полное незнание собственной природы, принятием решений, продиктованных моими моральными и нравственными устоями, я, наконец, пришла к вечным, как мир, ценностям.
Июль, 2007 год
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.
Иосиф Бродский
Глава 1
Сегодня первый день июля и – о боги! – море! Как это чудесно – ехать навстречу ветру, ощущать яркий привкус счастья на губах!
Машина завернула за последний светофор и глазам предстала освещенная утренним солнцем девственная долина.
Небо, ярко золотое на востоке, плавно переходило в светло-розовое, а затем голубое и темное на западе.
Завораживающе!
Машина неслась по извилистой ленте дороги, вокруг простиралось желто-зеленое поле, а за ним горизонт закрывали горы. Ветер со свистом задувал в открытое окошко и приносил с собой запах свежескошенной травы и высушенного воздуха. Солнце слепило своей лучезарностью, отражалось в траве, в скалах, в зеркале заднего вида. Дорога уходила в горы. Казалось, гора раскололась надвое, и асфальтная река дала волю своему течению туда, вглубь этой таинственной махины.
Наступила тень, слева и справа насупились отвесные скалы. Время истерзало эти могучие тела, но шрамы безжалостной руки придали им лишь великолепие и мудрость. Сколько лиц, сколько разных фигур времени повидали эти всевидящие нависшие великаны!
Но вот горный тоннель закончился, и солнце вновь заиграло в своих вечных южных владениях. Теперь дорога петляла по склону горы: справа тяжелый камень, словно титан, следил за коробкой автомобиля, а слева зияла пропасть, тонко отгороженная черно-белым бетоном.
А там, далеко внизу, скрытая редкими верхушками кипарисов и туманом, сияла вечность!
Бескрайний синий простор, как оазис в пустыне безмолвия, – тихий, умиротворенный, девственный. Все земное пред ним вдруг превращается в повседневность, становится ложным, непостоянным.
Вот она – гармония! Вот правда, вот воплощение истины, жизни! Вот вечность, вот та могучая сила Бога!
Языки солнца, как пламень, отражаются в зеркале бескрайней водной глади, в молекулах тумана, даже в мягких иголках кипариса.
Жить! Как же бесконечно хочется жить, вот так, глядя в эту дарованную Богом синеву…
Машина то спускалась, то поднималась по склону, закладывало уши. Солнце медленно двигалось к зениту, становилось душно. Я сидела, прислонившись щекой к окну, по которому чуть ощутимо гулял ветерок из открытого окна водителя.
Как же хорошо, как хорошо! Вот бы так оторваться от земли и полететь навстречу голубому ветру! Я закрыла глаза, ветер трепал мои волосы, а я летела, я оторвалась от земли. Не нужно ничего, совсем ничего, лишь бы крылья! Лететь, лететь бы, и в этом была бы вся правда мира, вся жизнь, и прошлое и будущее сошлись бы воедино, и не стало бы ни прошлого, ни будущего, а только эти крылья и эта синева!
Я приезжала в Крым каждое лето, и каждое лето мое сердце восторженно билось и замирало при виде зеленых гор, синевы моря и улыбки бабушки. Запах скошенной травы и сдобы, который первым встречал нас с дороги, всегда сопровождался горячими поцелуями бабушки и быстрыми приветствиями с дедушкой, который при виде внучки превращался из сурового мужа в любящего отца с блестящими от восторга глазами. Бросив на крыльце чемоданы, мы заходили в дом, где нас ждал залитый утренним солнцем стол, уставленный всевозможными яствами, включающими сахарные кренделя, плюшки, пирожки с капустой, картофельное рагу, парное молоко и яблочный сок с печеными медовыми яблочками. Что может быть прекраснее такого завтрака после долгой дороги!
А как были долги и многословны наши разговоры! Сколько новостей нам нужно было передать друг другу! Даже самые малозначительные события превращались в целые истории, как правило, главной героиней которых была я. Мама рассказывала о моих проделках, о моих успехах, бабушка смеялась, а дед с умилением и серьезностью – конечно же напускной! – смотрел на сидящую у него на коленках маленькую внучку. Но когда я уходила в переднюю разложить свои безделушки, все затихали и что-то тихо обсуждали, мама иногда вздыхала, иногда смеялась, иногда повышала полный интереса голос: «Да что ты!», и все снова пускались в обсуждение.
Как милы и любимы были мне эти приезды, как дороги были моему сердцу рассветы, проведенные здесь, сумерки, встреченные на скамейке перед крыльцом в обществе любимых мною людей; воспоминания о теплых банных днях, когда меня, распаренную и раскрасневшуюся, мама в белой простыне выносила из бани, а в сенях меня встречали восторженные восклицания и румяные лица бабушки и дедушки, их суета и искренняя радость; дороги были мне звезды, россыпью облепившие ночное южное небо. Я больше нигде и никогда не видела такого ночного неба, как на берегу моря.
