Огонь в воде
Огонь всегда хорош. Даже слабый.Вода — лишь тогда, когда много ее.Но вот океан со всей своей славойревет про свое житье-бытье.
Какие метафоры у океана!Он — словно Шекспир!Он — потачки словам не дает.Но вдруг замолкает до самого окоема,тихонько поет.
И в эту огромную,эту бескрайнюю водуроняют огни и порты, и заводы,прожекторы пограничников,маякии попросту светляки.
А малый огонь,отразившись в немалой воде,вступает в нее,а потом утопаети место свое навсегда уступаетнетонущейи негасимойзвезде.
Погружение
Нахлобученная, как пилотка,на сократовский лоб волны,прямо вниз уходит подлодка,в зону сумрака и глубины.
Как легка ее темная тяжесть,когда с грациею лепестков,то играя, а то будто тешась,утопляет она перископ.
Хороша ее грузная легкость.Ей что вниз, что вверх — все равно.Хороша ее грустная ловкость —ускользать от небес на дно.
Аэродромная трава
Аэродромная трава,привыкнув к шуму-грому,не пробует качать правау аэродрома.
Гляжу, как ветер от крылатраву эту колышет.Она то встала, то легла,замрет и снова дышит.
Когда же вечер настает,как наступил он ныне,сменяется дневной полетполетами ночными.
Но все же шелесты слышней,и что-то вроде громапрокатывается вдруг по ней,траве аэродрома.
Уже не зелена — черна.Уже не молча — громково все концы она слышна,растущая вдоль кромки
бетонной взлетной полосы.И, распрямляя плечи,встают ромашки и овсыи произносят речи.
Любовь к механизмам
Снова звук жестяной за стеной,жестяной, металлический, резкий,то тягучий, то вновь составной —словно гнут и тиранят железки.
Не уйти от народной любвик машинерии всякой, к моторам,к тем умельцам, потребны которымхоть пол-литра бензина в крови.
К бесконечным почти интересамприобщаюсь конечной душой.Я не винтик.Я слишком большой.Винт!Нарезан я тем же нарезом.
Конец птенца
Ребята мучат вредного птенца.Наверное, домучат до конца.Но я вмешаюсь, прекращу мученье,произнесу ребятам поученье.
С улыбкой и любезной, и железнойя им доказываю битый час,что тот птенец не вредный, а полезный,что он за нас, не против нас.
Сознанье пользы пересилит радостьжестокости,и ветреная младость,птенца оставив умирать в тиши,уходит на иные рубежи.
Философы сегодня
Философы — это значит: продранные носки,большие дыры на пятках от слишком долгой носки,тонкие струи волоса, плывущие на виски,миры нефилософии, осмысленные по-философски.
Философы — это значит: завтраки на газете,ужины на газете, обедов же — никаких,и долгое, сосредоточенное чтение в клозетефилософских журналов и философских книг.
Философы — это значит, что ничего не значитмир и что философ его переиначит,не слушая, кто и что ему и как ему говорит.На свой салтык вселенную философ пересотворит.Философы — это значит: не так уж сложен мир,и, если постараться, можно в нем разобраться,была бы добрая воля, а также здравая рация,был бы философ — философом,были бы люди — людьми.
Разные формулы счастья
В том ли счастье?А в чем оно, счастье,оборачивавшееся отчастизауряднейшим пирогом,если вовсе не в том, а в другом?
Что такое это другое?Как его трактовать мы должны?Образ дачного, что ли, покоя?День Победы после войны?
Или та черта, что подводятпод десятилетним трудом?Или слезы, с которыми входятпосле странствий в родимый дом?
Или новой техники чара?Щедр на это двадцатый век.Или просто строка из «Анчара» —«человека человек»?
Стариковские костюмы
Старики не должны шить костюмы на вырост,но учесть стариковскую слабость и хворость,и особо опасные морось и сыростьдолжен старческий возраст.
Износилось, а кроме того, прохудилось,поистратилось, кроме того, издержалосьто, что бурей носилось,смеялось,гордилось.Что осталось?Остались лишь совесть и жалость.
Вот какиесоображенья, надежды,подкрепленныекраткими стариковскими снами,в голову старикампри подборе одеждыпо покрою и цветупридут временами.
Иванихи
Как только стали пенсию давать,откуда-то взялась в России старость.А я-то думал, больше не осталось.Осталось.В полусумраке кроватьдвуспальная.По полувековой привычкеспит всегда старуха справа.А слева спалпо мужескому правуее Иван,покуда был живой.
Был мор на всех Иванов на Руси,что с девятьсот шестогобыли года,и сколько там у бога ни проси,не выпросила своему Ивану льготу.
Был мор на год шестой,на год седьмой,на год восьмой был мор,на год девятый.Да, тридцать возрастов войне проклятойпонадобились.Лично ей самой.
С календарей обдергивая дни,дивясь, куда их годы запропали,поэтому старухи спят одни,как молодыми вдовушками спали.
Перрон
Она стояла и рукой махала,хоть поезд отблеснул во тьму давнои скрылось в отдалении окнос небрежно-ласковым лицом нахала.
Она махала вовсе не ему —конец был полный, с подписью, с печатью, —а кратенькому счастью своему,коротенькому счастью.
Ее почти великая душаиз этого почти нуля досталакрупицы драгоценного металла,о коих он не ведал, мельтеша.
Ловча, о них он не подозревали потому не слишком горевал,что, против всех своих житейских правил,хоть что-нибудь другой душе оставил.
Она представила, как в этот мигон вертит головою в ресторанеи, несмотря на все старанья,не видит вовсе женщин молодых.
И сдунула она снежок с платка,снежинки до единой ловко сдула.Ее повадка, показалось мне, легка.Ее походка, показалось мне, бездумна.
Строитель рая живописец Древин
Что требуется для устройства рая?Песок, где можно медлить, загорая,лежать хоть полстолетья налегке.Рай строят на песке.
Рай строят и в степи, в полупустыне,где запахи полыни вьются к сининебес, но легче их проходит ланьв хладнеющую рань.
Покажется величия пределоми роскоши покрашенная меломи синькою хатенка пастуха.Пуста, тиха.
В горько-соленом море, мелком, местном,одним лишь только школьникам известном,заплатанные паруса мелькнут на несколько минут.
Горько-солен на вкус, но многоцветенна вид и беззаботен, беден,ласкает глаз, не обжигая губ,рай. Он прост и груб.
Как стройка, молод, как пустыня, древен,прораб райстроя живописец Древинрай, полный полудикой красоты,наносит на холсты.
Славная невнятица
Все щурится, и пятится,и в руки не дается,но славная невнятицапоймется и споется.
Они еще спаяются,разорванные звенья,и шуточкам паяцанайдется объясненье.
А фразы с существительным,с местоименьем фразы,что и не удивительно,разгадываются сразу.
Они потом не снятсяи никому не помнятся.А славная невнятицастабильна, как пословица.
Сопоставляя даты
