– Времени мало для того, князь!
– Татарин спрашивать не будет, готов ты встретить его с оружием или нет. Тех русинов, что поопытнее, десятниками поставь, пусть тоже учат делу ратному. Федора попроси помочь, он не одну сечу прошел, может поучаствовать в подготовке новичков.
– А что я… – начал было Федька.
– Федор, как ты в бой с ними пойдешь, плечом к плечу? Ежели они слабину дадут, дрогнут, так и тебе не выстоять. Я вас не делю на старых и новобранцев. Вы все – Федор и Макар с людьми своими – моя малая рать. И государь с меня спросит, ежели что. Все понятно?
– Все, князь, – нехотя согласился Федор. Макар просто кивнул головой.
– Макар, вот деньги – в твое распоряжение!
Боже, это ж почти все мое трофейное серебро уйдет на воинов Макара! Но делать нечего. Экономить на защите усадьбы – себе дороже обойдется.
Довольный услышанным, Макар взял мешочек с деньгами и вышел.
– Возвышаешь ты его, князь! – Федька сидел насупившись.
– Иначе нельзя, Федор. Мне подготовленные ратники нужны, сам сегодня ночью видел, как лихо твои воины с татарами разделались.
Моя похвала опытному десятнику немного успокоила Федора, но надолго ли? Вижу, трудно ему с Макаром уживаться.
Федька собрал свой десяток, и все вместе пошли на холм выбирать дерево повыше.
Сосен на участке было не много, больше лес низкорослый – береза, ольха, так что и выбор был небольшой.
Вскоре уже застучали топоры. А вечером ко мне заявился потный Федька.
– Принимай работу, князь, готово!
Федор подвел меня к высокой сосне, что стояла недалеко от строящегося боярского дома. К стволу дерева были прибиты поперечины.
Поплевав на ладони, я полез вверх. Несколько ниже вершины была обустроена небольшая площадка с ограждением по периметру. Я осмотрелся. Далеко видать! Вон Ока с плывущими корабликами, моя деревня внизу, а чуть дальше – Обоянь, Чердынь и Вереши. Я повернул голову вправо – и Никифоровка видна, точнее сказать, угадывается, далековато все же. Но коли пожаром займется, думаю, дозорный увидит. Эх, бинокль бы сюда или подзорную трубу, да не пришло их время.
Я обернулся всем корпусом. Ха! Отсюда и деревня Василисы Куракиной видна, избы сгоревшие. А левее – верстах в пяти, еще чье-то имение. Вот туда я завтра и направлюсь, надо поговорить об организации защиты деревень и совместного отпора непрошеным гостям.
Осторожно я слез с сосны.
– Ну что же, неплохое «воронье гнездо», далеко местность просматривается.
Польщенный Федор заулыбался.
– Только вот что же вы навес сделать позабыли? Дозорному что – под дождем мокнуть, коль заморосит? А снег ежели? Да и летом под солнцем стоять – голову напечет.
– Это мы мигом поправим, князь, до ужина еще! – с ходу оглядываясь по сторонам, откуда какие материалы тащить, бодро заверил Федька.
– Давайте, хлопцы, надо поскорей закончить. И сегодня же первый дозорный дежурить должен.
– Не беспокойся, князь, мы службу знаем.
Я же занялся устройством ворот и ограды. Собрал артельных от плотников – и рязанских и владимирских. Мастеровые недовольны были, что их от работы оторвали.
– Ко всем обращаюсь я, мастеровые люди. Татары вчера напали на соседнюю деревню. Нападение удалось отбить, но и селяне пострадали. Понимаю, что уговор у нас с вами был на избы и конюшни. Нарушать его не след, но прошу! Отложите на время все, что начали. Тын вокруг деревни поставить надо. Не ровен час, гости незваные нагрянут, а за тыном отсидеться проще. А уж потом за избы да за конюшни возьметесь.
Сразу выступил артельный от «косопузых»:
– Мы так не уговаривались, князь.
– Подожди, – перебил его артельный от владимирцев, – князь дело говорит – вишь, нужда пристала. – Он повернулся ко мне: – Помочь можно, а как платить будешь?
– Сговоримся. Сядем рядком да поговорим ладком.
– Тогда пусть холопы твои землю начинают рыть, а уж забор ставить – наша забота. Ты только покажи – где!
Я с обоими артельными обошел участок, наметил, где тын стоять должен. Тем более что часть бревен уже была приготовлена холопами по моему распоряжению. Мы уговорились о цене и ударили по рукам.
И закипела стройка. Холопы рыли землю, плотники острили бревна, тяжелой «бабой» забивали их в ямы и крепили бревна меж собой.
– Князь! А ворота-то где будут?
– Да вот, пожалуй, парадные – тут, на дорогу, а там, к полю – для выезда с возами да ратникам на учения.
Через два дня вернулся Макар со своими ратниками. Все на конях, с пищалями за спинами. А шуму наделали – топот копыт, земля дрожит, гиканье. Впереди Макар, в кафтане нараспашку. Так и распирает его гордость за свою братию ратную! В изумлении он остановился перед тыном.
– Ого! И когда же вы успели?
И невысок был тын – метра четыре в высоту, однако преграда, на коне не одолеешь. Меня подозвал рязанский артельный.
– Хозяин, зряшную работу делаем!
– Почему же? – удивился я.
– Из дуба али лиственницы делать надо, тогда века простоит. А это сгниет скоро. Два-три года – и все, что в земле, трухою станет.
– Где же я тебе дуб возьму, коли он здесь не растет?
– Тогда смолу ищи. Мы ту часть, что в земле будет, обсмолим, глядишь, лет десять, а то и более простоит.
– За совет спасибо. Да где же смолы-то столько взять?
– Где-где! На верфях, вестимо, где корабли да ладьи смолят.
– Я тебе денег дам и подводу – купи.
– Э, нет, князь! Сам ищи.
– И на том спасибо – за дельное слово.
Пришлось Андрея в Коломну посылать, смолу раздобыть и привезти. Зато теперь концы бревен смолили.
Следующим днем я поехал в село, что видел с вышки, взяв с собой Федора и двух ратников. Князь я или не князь? И корзно красное надел – для представительного вида.
Село нашли не сразу, поплутали маленько. Оно оказалось довольно большим и, как положено, с церковью.
Федор, скакавший несколько впереди, спросил местного:
– Как село-то называется?
– Так – Горькая Балка.
– Экое название необычное. Хозяин-то у вас кто?
– Боярин Татищев – вона его дом, в два поверха.
– Спасибо, добрый человек.
Мы подъехали к дому. Федор постучал рукоятью плети в ворота. Вышел холоп.
– Скажи боярину – князь Георгий Игнатьевич Михайлов к нему.
Холоп исчез за воротами.
Вскоре ворота распахнулись.
– Милости просим, князь! – Оба холопа, открывшие ворота, склонились в поклоне.
Все спешились, ввели коней во двор. А уж на крыльце – боярин дородный с боярыней дожидаются. Оба – словно колобки, щеки – как у хомяков, глаза жирком заплыли. Друг на друга похожи, прямо по поговорке «Два сапога пара».
– Здравствуй, князь! Рады видеть дорогого гостя в доме нашем. Не откажи – испей с дороги нашего сбитня!
Боярыня поднесла корец. Я слегка склонил голову в приветствии, взял корец обеими руками, медленно выпил, перевернул и вернул хозяйке.
– В дом прошу, князь, – проворковал радушно боярин, переглядываясь с пухлой супружницей. – То большая честь для нас, не каждый день князь в гости приезжает.
Хозяева провели меня в гостиную, усадили в красный угол. А уж слуги в трапезную закуски таскают.
Поговорили, как водится, о погоде, о собранном урожае. Сразу говорить о деле считалось неприличным. Отдав дань приличиям, я начал разговор:
– Сосед я ваш, князь Георгий Михайлов. Недавно жалован государем нашим, Василием Иоанновичем, землею, усадьбу теперь обустраиваю.
– Славно!
– Неспокойно здесь, однако! – При этих словах моих супруги вздрогнули и испуганно переглянулись. – Третьего дня на соседку вашу, боярыню Василису Куракину, татары ночью напали.
– Ой, слыхали уже, беда-то какая! – запричитала боярыня, сокрушенно покачивая головой.
– Подожди-ка, князь! Не ты ли со своей малой ратью им помог?
– Было такое, не скрою.
– Почетно для нас, Георгий Игнатьевич, коли такой герой в нашем доме.
– Так вот зачем я к вам приехал-то. Хочу предложить силы наши объединить, чтобы в случае нападения сообща действовать, дабы не разбил нас неприятель поодиночке.
