Вокруг боевого корабля действительно развернулась бурная деятельность. От безысходности руководство приняло решение совершить прыжок под руководством второго помощника грузовика, но с осуществлением задуманного через одного из пилотов-истребителей, имевших разъемы для включения в систему эсминца. Грузовик решили оставить на орбите ближайшей планеты, сообщив компании-владельцу его координаты. Топливо на грузовике по своим параметрам сильно уступало тому, которое требовалось эсминцу для нормальной работы, но его на всякий случай тоже переместили на боевой корабль. Худо-бедно даже на нем эсминец мог функционировать приблизительно в треть своей мощности. Запасливые техники прихватили и топливо с уцелевшей установки корабля противника. Хоть оно и не годилось для эсминца, но оставалось ценным трофеем, который легко продавался хоть на белом, хоть на черном рынке. Используя кое-какие компоненты корабля висектов, техники смогли восстановить орудия системы ближнего боя. А из трех спарок поврежденных орудий главного калибра собрать одну работающую. Зато эту орудийную спарку можно было использовать без каких-либо ограничений. Находчивые технари успели притащить еще что-то из техники чужаков, умудрившись приспособить под временные нужды собственного корабля. Шаг за шагом эсминец восстанавливал статус военного корабля.
За время моего отдыха истребитель залатал все мелкие пробоины и решил внутренние проблемы. Осталась только долгоиграющая дыра на дне, где отлетела одна плитка комплексной брони. По данным МИ ее восстановление своими силами ожидалось в течение шестидесяти часов. Закачав «Енота» энергией, бессовестным образом ограбив грузовик, я полетел на эсминец. По пути проснулась Луара, но, узнав, что проводить время нужно будет среди большого количества незнакомых ласьенов преимущественно «мужских» полов, она решила остаться и дальше на втором плане.
На эсминце обитал настоящий породистый деловой бардак. Знакомых лиц я не встретил, но меня почему-то ниоткуда не прогоняли. Поспрашивав народ, я добрел до боевой рубки, где, по словам знающих «людей», обитал Валан. Он действительно отыскался в рубке, и вид имел чрезвычайно деловой. Немного понаблюдав за ним, я решил не мешать. Послонявшись по кораблю, ноги как-то сами вынесли на палубу малых боевых машин. Сказать, что площади пустовали, значило просто промолчать. Из двадцати трех штатных машин в наличии осталось всего три. В катапультах стояло два более-менее исправных истребителя, еще одна израненная машина лежала на манипуляционном столе ремонтного ангара. Что-то шевельнулось в душе девушки при виде разбитой машины. Делать оказалось все равно нечего, и я согласился с ней.
Ремонтный отсек ангара обезласьенел, все уцелевшие техники ударно вкалывали на других участках работ. Отыскав в покореженной кладовке чуть великоватый, но совершенно новый комбинезон, Луара переоделась и приступила к ремонту нежданного пациента. Делать все приходилось самой или с помощью забытого кем-то слегка барахлившего ремонтного робота. Несмотря на сильные повреждения, ремонт продвигался быстро. Из-за почти полностью уничтоженного парка машин, запчастей имелось с избытком. Можно было, не раздумывая, смело менять поврежденные блоки на новые. Неполных пять часов понадобилось Луаре, чтобы привести раненую машину в порядок. От непривычной работы девушка устала, но любимое занятие вернуло ей душевное спокойствие. Без подтверждения главного механика оборудование манипуляционного стола отказалось переместить отремонтированную машину на взлетную палубу. Из солидарности я решил помочь девушке. Машины имели систему управления через стандартный разъем Содружества, что немало удивило меня. Подключившись, я понял, что МИ в машине нет, а управление построено на принципе дополнения чувств и быстродействия пилота вычислительным центром. Специально для Луары я сделал пробную прогонку отремонтированных систем, а затем легко переместил кораблик на ложемент катапульты. Уже покинув кабину кораблика, я задумался на тему разъемов для управления эсминцем. Если пилоты истребителей имели схожие разъемы, значит, эсминец тоже мог комплектоваться разъемами Содружества. Это стоило проверить. В случае положительного результата количество способных совершить скачок через подпространство пилотов могло возрасти с двух неуверенных половинок до твердой единицы.
Сразу уяснить данный вопрос не получилось, Луару попросили довести до ума поврежденный челнок грузовика. На нем остатки экипажа и пассажиры должны были переместиться на эсминец после фиксации на орбите ближайшей планеты и консервации грузового судна. Челнок оказался таким же древним, как и сам грузовик, единого узла контроля оборудования в нем не предусматривалось. Так что Луаре с оставленным на барахлящем хозяйстве грузовика техником пришлось искать поломки по промежуточным узлам контроля. Процесс оказался не столько сложным, сколько долгим. Ремонт пришлось тоже осуществлять практически в кустарных условиях — единственный уцелевший ремонтный робот сам нуждался в починке. Так что его использовали практически только для перемещения тяжестей. Вымотанные, но победившие ситуацию, Луара и техник, плюнув на правила корпорации, пошли пропустить вместе с непросыхающими пассажирами по парочке банок расслабухи.
День определенно удался, и это можно было сказать смело. Погрузившись в привычную атмосферу ремонта, Луара окончательно обрела расшатанное боевыми действиями душевное равновесие.
* * *
Уцелевшие механики колдовали над эсминцем еще почти сутки. За это время Луара успела хорошенько выспаться, второй помощник грузовика дотащил его к орбите планеты, а инженер Индра произвела мягкое отключение и консервацию уцелевших систем корабля. Хотя, по ее мнению, этого можно было и не делать. Прихваченное для строителей нового комплекса оборудование не стоило денег, которые пришлось бы потратить на восстановление грузовика. Скорее всего, компания просто пришлет кого-то, чтобы прихватить сам груз и снять кое-что с уцелевшего антиквариата. В этом случае не имело смысла производить консервацию системы, достаточно было просто погасить генератор энергии. Тем не менее, она сделала все по инструкции — теоретически компания могла прислать за этим корытом и звездный тягач. Тогда халатное отношение к вопросу могло отразиться на ее репутации. Поэтому на эсминец мы вернулись перед самым отлетом.
В боевую рубку меня пропустили без вопросов. Там кроме Валана, командира комической пехоты и двух уцелевших пилотов обреталось еще много разного народа. Совещание уже, похоже, закончилось, и народ начал расходиться.
— Хорошо, что Вы, наконец, прибыли, Луара, — обратился ко мне командир подразделения космической пехоты в звании четвертого пехотного офицера, который в данный момент командовал всем кораблем. — Мы оказались в затруднительном положении. С некоторым напряжением мы, пожалуй, сможем совершить субпотоковый прыжок, хоть за точность выхода ручаться будет трудно. Проблема в другом. У нас нет ни одних проверенных координат в досягаемости наших топливных ресурсов. Все оперативные карты данного корабля блокированы кодами безопасности. Моего допуска достаточно лишь для того, чтобы получить возможность управлять кораблем. Интегратор грузового судна разрушен. Ну а до планет с хорошо известными координатами мы попросту не сможем добраться ввиду слишком большого расстояния. Мы все же находимся на дальнем рубеже. Может быть, у Вас есть координаты каких-то обитаемых миров или станций в пределах нашей досягаемости?
— Боюсь, что разочарую Вас, командир, — ответил я. — Ничем в плане координат помочь не смогу. Но мне кажется, что эсминец можно протиснуть через субпотоки по реверсивному маршруту. Эта информация должна остаться в оперативном ресурсе интегратора, а значит, к ней доступ не блокирован. По крайней мере, так дело обстояло на грузовом корабле.
— Это осуществимо? — уточнил офицер-четыре у Валана.
— Да… Должно быть да, — смущенно ответил он, — я забыл о такой возможности. Всего шесть самостоятельных прыжков.
— У Вас, лиассан, похоже, тоже есть опыт? — спросил командир теперь уже у меня. — Сможете провести предложенную операцию?
— Командир, мои знания, скорее, носят теоретический характер, — ответил я почти правду. — Всего один раз я участвовала в перемещении на правах ученика.
— О! Да у Вас есть разъем Содружества, — обрадовался временный командир корабля. — Может, все же рискнете? Мы прибыли сюда из дрянного места, но оно, по крайней мере, обитаемо.
— Я могу попробовать, — ответил я. — Даже если не буду уверена, всегда могу сказать об этом. Ну а разъем я получила, как техник, мои пилотские навыки тут не причем.
— Хорошо, — удовлетворенно подвел черту новый командир эсминца. — Пробуете Вы, если не получится, тогда ход за нашим планом. Кстати, не нужно скромничать. За участие в недавнем бою я внес Вас в наградные списки на знак «Честь предков».
