Руки на миг похолодели, занемев, но едва я вновь увидел алтарь, стало значительно легче. Приблизившись к нему, прикоснулся пальцами к гладкой поверхности, но едва почувствовал отклик от той магии, что когда-то хранилась в нем.
— Все аккуратно, как я учил.
Пожалев о том, что Софи не взяла с собой трость или любой другой клинок, я огляделся, вспоминая годы, прошедшие в этих стенах. Как строил его, как камень за камнем воздвигал то, что должно было служить защитой другим, как мои ученики раз за разом обретали свой путь в таком жестоком для них мире. Я никогда не был хорошим наставником, хоть и понимал, чего хотят другие, но поколение за поколением сюда приходили некроманты, помогая себе и другим.
Я помню, как привел сюда Элея, подарив ему его первый дом, Каин и Аван оказались здесь в моих руках, спасенные от смерти, Герберт с уже беременной Ив просили о помощи и защите. Даже первые робкие чувства Геспера к Мелете зародились тут же, среди занятий магией и тени надвигающейся беды.
Смогу ли я когда-нибудь восстановить это место? Или создать нечто подобное? Как много сил для этого понадобится?
Ты уже создаешь, вместе со мной. Неужели именно этого желали боги?
Может быть.
Завершив осмотр, я прошел к лестнице и, поднявшись к жилому блоку, вышел на небольшой балкон под крышей, где когда-то любил прятаться сам. Столько лет прошло с тех пор, а это место все еще кажется самым родным здесь. Особенно в присутствии Гемеры, как тогда, перед вторжением.
Девушка сидела у перил, смотря на небо и обняв колени. Заметив меня, она похлопала ладонью рядом с собой, и я покорно присоединился.
— Еще до войны дядя показал мне это место, говорил, что сюда очень удобно было забираться по карнизу, ждать пока мама вернется с занятий и залезать к ней в комнату через окно. Воспитатели бранились, наказывали его, а Каин все равно приходил к сестре, чтобы сделать вместе уроки, почитать вместе книги или просто поболтать.
— Да, и прекратил это делать только после того, как замок на окне сломался, а сквозняк простудил за ночь их обоих. Ох, как ругалась тогда соседка Аван, мало того, что болтали пол ночи о сказках, так еще и ее чуть не застудили. — поймав удивленный взгляд Геры, я поспешно добавил. — Мне мама рассказывала.
Гемера хихикнула и, улыбнувшись, уткнулась в колени, смотря вниз.
— Я в такие моменты жалела, что у меня нет старшего брата, чтобы тоже был сильным, защищал меня и давал всем врагам по лицу. Может тогда я смогла бы вырасти такой же смелой как мама и никого на всем белом свете не боялась.
Вздохнув, я понял, что не могу поддержать Геру, не знаю какие слова подобрать. Потянувшись к собственной сути, вернулся в свою обитель, где вместо тьмы меня приветствовала комната, расцвеченная множеством сияющих светлячков.
— Гани часами мог говорить о том, как ты спасла Аван и как умело воспользовалась собственной магией у поместья, как вы помогали раненым, как ты защищала от Мома больных. Это разве не смелость? Все люди боятся, и твоя мама тоже, просто важно не забывать о том, для чего ты двигаешься вперед.
Я протянула руку и дождалась, пока Гемера опустит в нее свою ладонь, согревая ее озябшие пальцы.
— Спасибо, — девушка вновь шмыгнула и положила голову на мое плечо. — Посидим еще немного и пойдем домой, пока дядя не начал волноваться.
— Конечно.
Слабо улыбнувшись, я опустила голову, смотря вниз, на внутренний двор Храма, где еще виднелись остатки стеклянной оранжереи и заброшенного плодового сада.
Ведьма
Выбравшись с эльфийского континента, я не мог вернуться к светлым, ослабев из-за ран, не мог прийти к оборотням или даже пройти через их земли, не привлекая их внимание. Мой путь лежал только через небесное море, к единственному месту на свете, где я надеялся хотя бы ненадолго обрести покой.
Вернувшись к границам Целестии, в одной из деревень на мелких островах, разбросанных у перешейка, словно горох, я смог найти себе лодку достаточно прочную, чтобы пережить путешествие. Провиант пришлось собирать дольше и тем более ждать, пока мое плечо и струпья, образовавшиеся на ране, достаточно сильно затянутся, чтобы я мог хотя бы иногда работать веслом. За это время, стараясь как можно аккуратнее общаться с жителями, я смог завоевать чуточку их доверия и заработать себе кое-какую одежду и принадлежности, чтобы привести себя в порядок. Мне сложно сказать, сколько недель или месяцев я провел в подготовке, отрешившись от собственных переживаний и чувств. Впервые я не был им рад, так как кошмары о прошлом, о дереве и жизни в тюрьме, почти не прекращаясь, тревожили мой сон. Иногда, казалось, что сами туманные дни, наполненные работой и поисками ее у стариков на отшибах поселений, и есть лишь затяжные, мутные сновидения, медленно разъедающие мое сознание. Не могу сказать, было ли это результатом моего состояния или близостью проклятого эльфийского леса, но сырость, холод и отщепленность деревень давили и будто заставляли опустить руки, сдаться и молча погрузиться в болотистые берега.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Последней каплей стало начало зимы, едва я заметил первый снег, мягко падающий с небес, то понял, что лучше уплывать сейчас, ближе к югу и берегам, куда я отправил темных, нежели дожидаться весны на скованных льдом островках.
Собрав свои немногочисленные вещи в лодку, я отплыл от берега в очередное тихое туманное утро. Единственным ориентиром мне было солнце и старый, слегка неточный, компас, что я получил от очередного старика за починку крыши. Рана, нанесенная Ненавистью, уже почти не тревожила меня, но я все равно остерегался, стараясь не слишком напрягать плечо.
Половину своего пути я преодолел без особых проблем, работая преимущественно магией и занимая свои мысли тем, что именно должен сделать, едва окажусь в деревне Яги. Команда корабля, что регулярно возила людей из Санктума, уверяли, что их принимали достаточно хорошо, временно пристраивая магов в семьи, а самих моряков принимая как добрых гостей. Временами, они даже привозили кое-что на продажу, в основном небольшие партии меха и зеленого янтаря, которым, как сказал капитан, был усыпан весь берег тех странных земель. Украшения из этого необычного, хрупкого камня получались неоднородного цвета, с вкраплениями, а при сильном нагреве источали запах хвойной смолы. Я сам не раз задумывался о покупке подобного камня, хотя бы в качестве напоминания о той мимолетной ночи, когда я впервые почувствовал себя дома.
На исходе очередного дня я сам не заметил, как задремал, сидя в лодке. Потерявшись и сбившись с пути, я проснулся лишь, когда неожиданно сел на мель.
Удивленно сев на дне судна, я огляделся и заметил смутно знакомый, песчаный берег и озаренный закатным солнцем город вдалеке. За годы, что меня не было здесь, он совершенно не поменялся, но найти хоть какую-то информацию о том, что это такое, я не сумел. Подняв голову, я посмотрел вверх, несколько цветастых скал, торчавших рядом в воде, разлили на землю яркие пятна преломленных лучей. На миг показалось, что я видел подобные камни не только здесь, но где-то еще, но мысль ускользала под напором удивительного открытия.
— Боги, где же это я…
С трудом выбравшись из лодки, я несмело прошел ближе, рассматривая восхитительный пейзаж, но тут же чей-то голос окликнул меня. Обернувшись, я на секунду ослеп от отблесков солнца и запоздало увидел у камней знакомого мне человека.
— И снова ты здесь.
— Д-да, но кто вы? Что это за место?
— Извини Ньярл, слишком рано, слишком, ты выбрал неправильное время.
— Почему? Откуда вы знаете меня?
Мужчина подошел ближе, загородив собой закат и внимательно посмотрев на меня, прикоснулся к моей щеке. Теплая ладонь будто парализовала меня, и все, что я мог, лишь смотреть на спокойное, умиротворенное лицо и блеск длинных кристальных рогов.
— Слишком много вопросов, слишком. Отдохни, это все еще лишь мимолетный сон средь небесных вод и увядающих Солара лучей.
