Мягко, словно черная пантера, вошла Кассандра Ли Радж. Мать моего сына.
Я не шелохнулся и она, постояв минуту, села в кресло рядом.
— Здравствуй, — шепнул я. — Как много всего произошло. Правда, Касс?
— Да, — улыбнулась женщина. — У нас родился сын. Ты знаешь уже?
— Мне говорили… Я всегда опаздывал…
— Теперь–то мы встретились.
— Теперь встретились… Как ты его назвала?
— У него нет пока имени. Я ждала тебя. Как тебе имя Дуглас? Или Эндрю?
— Эндрю лучше.
— Пусть так и будет… Хочешь, я позову его?
— Очень… Ты не знаешь, что туземцы хотят сделать со мной?
— Мне говорили, ты прощен, — настороженно проговорила Кассандра. Так я зову Эндрю?
— Конечно!
Моя названная жена пронзительно свистнула, и у моего кресла в общем течении времени появился трех — четырехлетний парнишка.
— Мы с твоим отцом выбрали тебе имя. Теперь ты — Эндрю Эль Вепов, — строго сказала Кассандра.
— Мой отец Рогнар Эль Вепов, — подозрительно косясь на меня, провозгласил малыш. — Он Бог.
— Значит ты сын Бога, — хмыкнул я. — Давай знакомиться, сынок. Я Рогнар Эль Вепов и я человек.
Эндрю взглянул на мать, дождался утвердительного кивка и только после этого протянул мне ладошку.
— Привет, где ты был так долго? Мы тебя ждали.
— Я вас искал… — с трудом, через колючий ком в горле, выговорил я, притянул малыша к себе и неловко обнял. А потом поднял глаза на Кассандру. Она тихо плакала. Видимо это были слезы счастья, но и они едва не взорвали мое сердце.
— Эй, командир, ты тут? — послышался голос диспетчера Нормы со стороны входного люка.
— Чего еще они хотят от меня? — простонал я, прижимая теперь и Кассандру к себе.
— Теперь ты обязан заботиться о них, — подняла лицо жена.
— Прилетела тэнни-Конвикт Ларри Реутова, — сообщила Норма, вваливаясь в рубку. — До начала войны ты должен подписать договор о нашем будущем… О…
— Чего все хотят? — удивился я.
— Все хотят иметь дом и свободу, — пожала плечами Норма. — Ты пожизненно выбран нашим лордом.
— О Боже, когда же это все кончится?! — возопил я, и воздел руку к стальному потолку рубки. — Когда же я отдохну…
— На том свете… — глупо пошутила Норма.
— Однажды Браун уже меня убивал, — прошептал я на самое ухо жене. — Через пару дней я стал как новенький… Ощущения, надо признать, поганые. А что, если мы с тобой и сыном будем жить вечно?
— Тогда они пожалеют, что выбрали тебя лордом пожизненно, — тоже шепотом ответила Касс, и засмеялась. Я тоже. Потому что ничего глупее выражения лица Нормы я раньше не видел.
Звездный ветерВысоко — высоко. Далеко — далеко от приземленных, в буквальном и переносном смыслах, страстей отчасти разумных существ. Вдали от суетных эмоций и бессмысленной борьбы за короткое существование. Без вражды и любви. Не ведая скуки и печали, ярости и мук творчества. Жили, если это можно так назвать, равнодушные звезды.
И светили, ибо таков был их смысл существования. И не знали, что чего бы они там не делали, кем бы там себя не считали, чем бы не гордились, какими бы старыми и мудрыми не были, в начале–то все равно было Слово!
Так однажды сказали Боги самонадеянным, обожающим лесть людям. Создатели похвалили переобезьян за изобретение слов и похлопали по головкам: «молодцы, вы уже взрослые человечки» — «разумные существа». Лысые макаки чего не знали, того дофантазировали, и рванули к звездам, вслед за Богами. Вселенная содрогнулась…
Вселенная содрогнулась и впустила в себя сотню другую песчинок — миллиардотонных крейсеров–планетоидов девятого флота Земной Империи. В самой середине, в сердце самого страшного, самого могучего и большого из них, широко, по хозяйски расставив ноги, стоял генерал Кладрон.
Легким нажатием кнопки и парой слов в микрофон он мог уничтожить любое сколь угодно старое и гордое светило в Галактике…
Впрочем, ему не было до них дела.
— Уже есть связь с туземцами? — озабоченно спросил он.
— Да, сэр, — ответил невидимый адъютант.
— Хорошо, — расслабился седой повелитель звезд.
Ему было из–за чего переживать. Его компьютер оперативной обстановки показал расстановку сил в системе солнца Марусина, куда ввалился из гиперполя 9–ый флот и Кладрон оценивал свое положение в высшей степени уязвимым. Хотя 42–го флота все еще не было видно, а значит ситуация еще не самая плохая.
— Связь с Конвиктом, — напомнил дежурный задумавшемуся командиру.
— Давай, — выдохнул генерал и натянул на лицо маску холодного самообладания.
— Здравствуйте, генерал, — мягко сказала появившаяся на экране молодая девушка. — От имени народа Конвикта приветствую вас и ваших людей в нашей системе.
«Сколько ей лет? — подумал генерал. — Двадцать? Двадцать два?»
— Здравствуйте, леди, — склонил голову старик. — Нам приказано дожидаться дальнейших распоряжений Императрицы в вашей системе, но от посадки на планету воздержаться.
— Долг солдата подчиняться приказам, не правда ли? — с некоторым оттенком сарказма произнесла повелительница планеты.
— Что поделаешь… — развел руками солдат.
— По нашим расчетам, — вдруг перешла на серьезный тон тэнни-Конвикт Ларри Реутова. — Представитель правительства Земли появится здесь в течение ближайших тридцати часов.
— У вас потрясающая осведомленность, — искренне воскликнул генерал.
— До связи, генерал.
Медленно, грозно и плавно земной флот перестроился и, умело используя дрейф под воздействием солнечного ветра, занял более выгодное тактически положение. После этого Кладрон расслабился сам и разрешил отдых остальным. Только вот заснуть старый вояка так и не смог. То, что он должен был свершить, раздражало его совесть.
Вид звезд всегда его успокаивал. Осознание своего, хоть и основанного на силе техники, могущества наполняло сердце уроженца колоний при рассматривании разноцветных точек на фоне бесконечно–черного тела Вселенной. Только косматым пятнам туманностей доверял обиды на насмешки коренных землян молодой кадет Кладрон. Только всегда чуть дрожащей броне крейсера мог передать ярость от тупости и несерьезного отношения к его предложениям капитан Кладрон. Только звезды знали всю силу ненависти к никчемным земляшкам адмирала Кладрона. И только космосу было наплевать на человека Кладрона больше, чем всем остальным людям. Но об этом Кладрон не знал. Иначе не пошел бы к большому смотровому окну в оранжерее. Однако в этот раз звезды не помогли. Взгляд генерала то и дело соскальзывал на слепящий полумесяц невероятно огромного стального планетоида и на буроватое пятно Конвикта, в обитаемой зоне которого более двадцати миллионов людей боролись с полуночными морозами. В конце концов, генерал сдался и, прислонившись лбом к ледяному светопластику окна, закрыл глаза.
— Мне тоже не спится, — услышал Кладрон сочувствующий голос Сола Врубеля.
— Да? — генерал удивленно взглянул на неслышно подошедшего генерала от бизнеса.
— Я пытался убедить себя, что туземцам… — президент ДНК махнул рукой в сторону планеты, — это не причинит вреда… Не знаю, смог бы я жить с сознанием того, что убил десяток миллионов человек…
— Как раз об этом и я сейчас думаю, — нехотя признался Кладрон. — Вам даже немного легче — кнопку–то должен нажать все–таки я!
— И тем не менее… Соучастие…
Генерал флота поймал себя на мысли, что ищет на лице или в голосе Врубеля оттенки иронии. А их не было.
— Еще не поздно… — напомнил на всякий случай Кладрон.
Время полного взаимопонимания у них с Врубелем прошло. Отношения вернулись в известное уже генералу русло политической игры, интриги. Поэтому он не мог вот так, с бухты барахты, поверить откровениям партнера. Так сказать, соучастника.
— Да, наверное… — протянул Сол в задумчивости.
— Разве расчеты, после тысячи проверок, оказались ошибочными? — напирал генерал.
— Не надо меня уговаривать, — грустно улыбнулся коммерсант. — Мы сделаем то, что решили. Ради высшей цели!
— Благими намерениями… — пробормотал Кладрон.
— Пусть. Лишь бы это был Ад только для нас двоих, — решительно, глядя прямо в глаза военному, сказал Врубель. — Вы готовы?
— Генерал, сэр, — произнес динамик на потолке голосом дежурного офицера. — Тэнни—Конвикт, леди Реутова приглашает вас на связь. Похоже, есть новости.
— Пойдемте, мистер Врубель, — официально сказал генерал–адмирал Кладрон. — Время не ждет.
— И все–таки, — удержал промышленник генерала за локоть. — Вы готовы?!
— Вселенная не оставляет нам выбора, — мягко освобождаясь, заявил тот. — Если Богам будет угодно, мы сделаем это. Я готов!
— Нас будут считать самыми грязными чудовищами в обитаемом мире, — покачал головой Врубель, глядя в широкую прямую спину уходящего человека.
