что она кажется тихой и кроткой, старая миссис Бойнтон недооценила силу ее воли и характера. Надин была слишком молода и неопытна, чтобы понять истинную ситуацию. Теперь она ее понимает, но уже слишком поздно.
— По-вашему, она оставила всякую надежду?
— Если у нее есть план, никто о нем не знает, — с сомнением отозвался доктор Жерар. — Определенные возможности связаны с мистером Коупом. Мужчина — ревнивое животное, а ревность — сильное чувство. Оно способно пробудить от апатии даже Леннокса Бойнтона.
— И вы считаете, что у меня есть шанс помочь Реймонду? — Сара намеренно задала вопрос деловым, профессиональным тоном.
— Да.
Сара вздохнула:
— Пожалуй, можно было бы попытаться. Но сейчас уже поздно. И мне… не очень нравится эта затея.
— Потому что вы англичанка! — усмехнулся Жерар. — У англичан выработался комплекс по поводу секса. Они считают его «не вполне приличным».
Негодующий взгляд Сары не произвел на него впечатления.
— Да-да, я знаю, что вы очень современная, что вы свободно используете в разговоре самые неприятные слова, какие можете найти в словаре, что вы настоящий профессионал и не имеете никаких предрассудков. Tout de тêте,[943] вы такая же скромная английская мисс, как и ваша мать и бабушка, хотя и разучились краснеть.
— В жизни не слышала такой чепухи!
— И это делает вас особенно очаровательной, — невозмутимо добавил доктор Жерар.
На сей раз Сара промолчала.
Доктор Жерар приподнял шляпу:
— Я должен откланяться, пока вы не успели сказать все, что вы обо мне думаете. — И он поспешил к отелю.
Сара медленно последовала за ним.
Несколько машин, нагруженные багажом, готовились к отъезду. Леннокс, Надин и мистер Коуп стояли возле большого седана, наблюдая за приготовлениями. Толстяк драгоман что-то быстро и неразборчиво говорил Кэрол.
Сара проскользнула мимо них и вошла в отель.
Миссис Бойнтон в теплом пальто сидела в кресле, ожидая сигнала к отбытию. Раньше при виде ее Сару охватывало острое чувство отвращения. Она казалась ей воплощением зла.
Но сейчас Сара ощутила нечто вроде жалости. Родиться с неуемной жаждой власти и стать в итоге мелким домашним тираном! Если бы дети могли видеть ее такой, какой в эту минуту видела ее Сара, — глупой, злобной и жалкой старухой! Повинуясь импульсу, Сара подошла к ней.
— До свидания, миссис Бойнтон, — сказала она. — Надеюсь, у вас будет приятная поездка.
Старая леди молча посмотрела на нее. В ее взгляде злоба боролась с возмущением.
— Вам очень хочется мне нагрубить, — продолжала Сара, сама не понимая, какое безумие побуждает ее говорить подобным образом. — Вы пытались помешать вашим сыну и дочери подружиться со мной. Взгляните со стороны — не покажется ли вам такое поведение нелепым и ребяческим? Вам нравится изображать из себя людоеда, но в действительности вы выглядите смешно и жалко. На вашем месте я бы прекратила этот глупый спектакль. Наверное, вы ненавидите меня за эти слова, но я надеюсь, что они хоть как-то на вас подействуют. Вы могли бы получать от жизни куда больше удовольствия, будучи добрее и дружелюбнее. Вам бы это удалось, если бы вы постарались.
Последовала пауза.
Миссис Бойнтон окаменела. Потом она провела языком по пересохшим губам, но не произнесла ни слова.
— Говорите! — подбодрила ее Сара. — То, что вы скажете мне, не имеет никакого значения. Подумайте о том, что я сказала вам.
Старуха наконец заговорила тихим, хриплым и в то же время пронзительным голосом. При этом ее глаза василиска[944] были устремлены не на Сару, а поверх ее плеча. Казалось, она обращается к хорошо знакомому призраку.
— Я никогда ничего не забываю, — сказала миссис Бойнтон. — Запомните это. Не забываю ни одного поступка, ни одного имени, ни одного лица…
В самих словах не было ничего особенного, но злоба, с которой они были произнесены, заставила Сару отшатнуться. Миссис Бойнтон разразилась жутким смехом.
Сара пожала плечами.
— Вы просто глупая старуха, — сказала она и отвернулась.
Проходя к лифту, Сара едва не столкнулась с Реймондом Бойнтоном и, вновь поддавшись импульсу, быстро заговорила:
— До свидания. Надеюсь, вы приятно проведете время. Возможно, когда-нибудь мы встретимся снова. — Она дружески улыбнулась ему и зашагала дальше.
Реймонд застыл как вкопанный. Он был так поглощен своими мыслями, что маленький человечек с огромными усами, пытаясь выйти из лифта, был вынужден несколько раз сказать: «Pardon».[945]
— Прошу прощения, — извинился Реймонд. — Я задумался.
К нему подошла Кэрол:
— Рей, приведи Джинни. Она вернулась к себе в комнату, а нам пора выезжать.
— Хорошо. Скажу ей, чтобы спускалась немедленно.
Некоторое время Эркюль Пуаро стоял, глядя ему вслед, приподняв и слегка склонив голову набок, как будто к чему-то прислушивался.
Затем он кивнул, словно придя к какому-то выводу, бросил взгляд на Кэрол, которая подошла к матери, и подозвал метрдотеля.
— Pardon. He могли бы вы сообщить мне, как зовут этих людей?
— Их фамилия Бойнтон, мсье. Они американцы.
— Благодарю вас, — сказал Эркюль Пуаро.
На четвертом этаже доктор Жерар, направляясь в свою комнату, прошел мимо Реймонда и Джиневры Бойнтон, торопящихся к лифту. Когда они собирались уже войти в кабину, Джиневра, остановившись, обратилась к брату:
— Подожди меня в лифте, Рей.
Отбежав назад, она повернула за угол и догнала доктора Жерара:
— Пожалуйста… Я должна поговорить с вами.
Жерар удивленно посмотрел на нее.
Девушка подошла ближе и взяла его за руку.
— Меня увозят! Вероятно, они хотят меня убить… Я не принадлежу к этой семье. В действительности моя фамилия не Бойнтон… — Она говорила быстро — слова как будто перескакивали друг через друга. — Открою вам секрет. Во мне течет королевская кровь! Я наследница престола! Но меня окружают враги. Они пытались меня отравить… Если бы вы могли мне помочь… увезти меня…
Услышав сзади шаги, Джиневра умолкла.
— Джинни!
Девушка приложила палец к губам, бросила на Жерара умоляющий взгляд и побежала к лифту.
— Иду, Рей.
Доктор Жерар поднял брови, медленно покачал головой и нахмурился.
Глава 10
Утром состоялся отъезд в Петру.
Выйдя из отеля, Сара увидела крупную властную женщину с носом как у игрушечного коня-качалки, на которую она уже обращала внимание прежде и которая яростно возражала против размера автомобиля.
— Он слишком мал! Четыре пассажира и драгоман? Тогда нам нужен седан куда большего размера. Пожалуйста, заберите эту машину и найдите более подходящую.
Представитель фирмы господ Касл тщетно возвышал голос, пытаясь объяснить, что это стандартный размер и что более крупный автомобиль не годится для путешествия по пустыне. Женщина, выражаясь фигурально, переехала его, как паровой каток.
Потом она переключила внимание на
