хотелось убедиться, что между нами все в порядке. Настолько в порядке, насколько могло быть.
– Я согласился дать тебе время, но должен был увидеть тебя, Ноа, хотя бы на полчаса, – объяснил я.
Она недоверчиво взглянула на меня. Я никогда не видел ее настолько растерянной. Она направилась было ко мне, однако не слишком сильно сократила расстояние. Я тоже сделал шаг вперед. Она отступила и пятилась, пока ее ноги не уткнулись в диван.
– Почему ты мне не сказал? – спросила она с явной горечью.
Я ожидал такой вопрос. И понимал одно – больше всего из дурацкой истории с Нью-Йорком ей не понравилось, что она узнала об этом не от меня.
– Ноа, в мои планы не входило никуда уезжать, по крайней мере, без тебя.
Она прикусила губу. Мне тут же захотелось расцеловать Ноа, но не понимал, стоит ли прикасаться к ней… сейчас.
– Но ведь… если бы не я, ты бы наверняка уехал… – пробормотала она себе нос: похоже, Ноа даже не обращалась ко мне.
– Мне и здесь хорошо, Ноа, мне нравится, где я работаю. У меня есть будущее. Хотя и нет особых иллюзий унаследовать дело отца: я должен вкалывать на него еще кучу лет и трудиться на благо компании Лейстеров.
Ноа заглянула мне в глаза, и я попытался сообразить, что творится у нее в голове.
– Ты не спросил меня.
Я нахмурился.
– Хочешь полететь со мной в Нью-Йорк?
– Нет.
– Что же тогда? – сказал я, испустив вздох разочарования и пожав плечами.
– Я не хочу в Нью-Йорк, Ник. Я только начала учиться, прошло чуть больше года с тех пор, как я покинула Канаду, но… если это важно для тебя, то… полагаю, я была бы готова сделать это ради тебя.
Я покачал головой и посмотрел на Ноа.
– Ты готовая на переезд в Нью-Йорк ради меня? – уточнил я, пытливо изучая ее лицо и стараясь отыскать хоть намек на недовольство. Но по тому, как она смотрела на меня, я догадался: она говорит искренне.
– Николас, я люблю тебя, – призналась она шепотом. – Хотя сейчас у нас не все в порядке… Если бы ты спросил меня, я бы сразу же сказала «да» и отправилась с тобой куда угодно, ты знаешь.
Волна бесконечной любви затопила мое сердце и переполнила душу. Неужели мы столько дней не виделись друг с другом? Разлука была невыносимой. Черт, даже небольшое расстояние убивало меня!
Я сделал шаг вперед, вторгаясь в ее личное пространство. Положил руку на ее талию и крепко сжал, почти ущипнув за бок от желания заставить Ноа понять, что сделаю и отдам все – лишь бы находиться рядом с ней и сделать ее счастливой.
Ноа затаила дыхание, и я услышал, как учащается ее пульс.
– Спасибо, – прошептал я.
Поднес другую руку к ее шее и откинул волосы. Хотелось вдохнуть сладкий аромат, которым обладала только она.
Кончиком носа потерся о ее подбородок и шею, медленно вдыхая запах Ноа и закрывая глаза.
Ее дыхание стало прерывистым одновременно с моим. Она прижалась ко мне, и все ее тело задрожало от воспоминаний.
– Я скучаю по тебе, – сказал я ей на ухо. – Мне нравится, что ты хочешь уехать со мной, но я не соглашусь на эту работу, пока нет. Хочу остаться здесь, как и ты, Рыжая, именно так мы и сделаем, ладно?
Она промолчала. Я не дождался ответа, положил руку ей на затылок и прижался губами к впадинке на шее. Прерывистый стон вырвался из ее рта. Кончиком языка слегка коснулся ее ключицы, поднялся к мочке уха и слегка прикусил зубами. Ноа шумно выдохнула, выпустив весь воздух из легких, а мое тело напряглось и содрогнулось. Через несколько мгновений я отстранился и внимательно посмотрел на нее. Возбуждение и тоска мешали мне контролировать себя, я чуть не набросился на нее.
– Уже прошло достаточно времени? – спросил я.
– Я… не знаю.
Мне не понравился ответ… может, нужно напомнить, как сильно она скучала по мне?
– Я сделаю все, что ты хочешь, любовь моя, – прошептал я, снова привлекая ее к себе. – И буду продвигаться медленно, пока ты не велишь остановиться.
Она ничего не сказала, и я быстрым движением поднял ее на столешницу. Деликатно раздвинул ее ноги и встал между ними.
Улыбнулся, чтобы успокоить ее, мне показалось, что она до сих пор очень нервничает. Да, между нами произошло много всего, и мы не справлялись с проблемами, особенно в последний месяц. Поэтому я использовал вынужденную разлуку, чтобы попытаться понять Ноа и выяснить, что делал не так.
Я поднес руки к ее лицу и погладил бархатистые скулы. Эти веснушки всегда сводили меня с ума. Пальцами очертил подбородок, контур губ… Грудь Ноа учащенно вздымалась под тонкой тканью платья. В любой другой раз я бы уже раздел ее догола и отнес в спальню, лаская во всех обожаемых мною местах.
Но сейчас я не буду повторять прежних ошибок. Буду делать все неторопливо, убеждаясь, что ей комфортно.
– Я хочу поцеловать тебя.
Она молча посмотрела на меня и, похоже, не собиралась отказываться, ведь она любила это столь же сильно, как и я.
– Я тебя поцелую.
Я прильнул губами к ее губам. Сильно, наверстывая время разлуки. Наслаждался ее податливым ртом, связью, от которой исчез весь негатив последних дней. Прикусил нижнюю губу Ноа, затем погладил языком и снова крепко сжал.
Соблазнительный рот Ноа был проклятием для любого мужчины, и я не стал исключением. Я положил руку ей на затылок, заставив откинуться назад и выгнуть спину. Она закрыла глаза, а я через мгновение прильнул к ее губам. На этот раз вошел глубже и отчаянно пытался найти ее язык. Она тем временем искала мой.
Когда наши языки наконец встретились, от сладостного вкуса я потерял и без того слабый контроль.
Я не мог устоять, и теперь мои руки пробежали по всему ее телу. Ноа заерзала и ногами жадно притянула меня к себе. Ее руки обвили мою шею, и мы растворились в страстных объятиях, которые могли закончиться только одним.
Мои пальцы терзали край ее платья, потом задрали ткань к бедрам и принялись ласкать ее ноги.
Я отстранился и наклонился, чтобы поцеловать их… Поднимался по ее бедрам, осторожно целуя, чтобы не оставить засосов. Ноа оттолкнула меня и заставила поднять голову. Она поцеловала меня и вздохнула от отчаяния и жадного желания прикоснуться.
Я бережно снял ее со столешницы и отнес в спальню. Закрыл дверь и направился к кровати. Ноа гладила мои
