– О чём разговор, мадам! – неестественно бодрым тоном ответил малолетний музыкант. – Не извольте беспокоиться! Одесса большая, найдётся местечко и для Мони Гершевича.
– Ты правильно меня понял, – произнесла буфетчица и с чувством выполненного долга вернулась за стойку буфета.
С того самого дня и облюбовал Моня себе место на противоположной стороне улицы: вроде бы уже не возле «Гамбринуса» и в то же время на виду у публики. Не было у Мони ни продюсера, ни богатого покровителя, так что приходилось выкручиваться самому.
А что вы хотите? Законы шоу-бизнеса незыблемы, даже если вы о них ничего не знаете.
* * *
В час пополудни Романов, как всегда, собирался на обеденный перерыв. Он уже предвкушал, как пропустит традиционную стопочку перцовой настойки и закусит её солёными рыжиками, как вдруг ожил и настойчиво зазвонил телефонный аппарат, у которого вместо наборного диска был герб города Москвы. Защитный купол силового поля не пропускал на «объект» сигнал сотовой связи, поэтому в кабинете начальника строительства был установлен аппарат прямой телефонной связи с московским мэром.
Пётр недовольно поморщился, так как не любил, когда кто-то вмешивался в его планы, но игнорировать звонок самого мэра он, конечно, не мог. После обмена дежурными любезностями мэр коротко озвучил свою просьбу:
– Пётр Алексеевич, я редко Вас о чем-либо прошу, – решительно начал мэр, – но сейчас мне очень нужно, чтобы эти два человека увидели последние ваши достижения и не просто увидели, а прошли по всей цепочке, так как это в будущем будут делать посетители вашего «Диснейленда».
– Мы предпочитаем называть «объект» развлекательным комплексом «Тридевятое царство».
– Пусть так, только сделайте то, о чём я Вас прошу.
– Вы хотите, чтобы я провёл их по Одесскому кварталу?
– Вот именно!
– Да, но этот квартал только сдан приёмной комиссии, и полную «обкатку» ещё не прошёл. Комиссия приняла лишь техническую сторону и проверила систему безопасности.
– Противопоказания есть?
– Да нет, всё вроде бы в порядке, но…
– Никаких но! Давай запускай эту сладкую парочку.
– Может, их ознакомить с французским кварталом или сводить в квартал «Сказки Андерсена»?
– Ты бы ещё «Горячие точки» предложил или квартал «Гражданской войны»! Говорю же тебе, что они нацелились именно на «Одесский квартал»! Почему? Сам не знаю!
– Очень важные для тебя люди?
– Для меня лично нет, но вес в обществе имеют! Он – известный адвокат и член «Общественной палаты» при Президенте РФ, а она – представитель московской общественности, так сказать, глаз и голос народа.
– Поэтому я лично должен с ними нянчиться?
– Ну, не обязательно ты лично. Поручи их толковому сотруднику, пусть сделает для них небольшую презентацию. Всё! Извини, спешу, до связи!
Романов медленно положил трубку и задумался: «Поручи толковому сотруднику! А где этих толковых взять? Вот сейчас кто в кабинет первый войдёт, тому и поручу!»
Минут через десять в кабинет несмело просунулась плутовская мордочка референта.
– Мин херц! – окликнул начальника строительства Меньшиков. – Помилосердствуй, мин херц! Обед уж четверть часа как стынет!
– Едем, Алексашка! Едем! – оживился Пётр. – А после трапезы у меня к тебе будет небольшое, но очень ответственное поручение.
– Вот это и есть знаменитые «Золотые ворота» – наша касса и одновременно наш пропускной пункт, – заливался соловьём Алексашка перед сорокалетним подтянутым мужчиной с умным пронизывающим взглядом, и юной, но уже обворожительно красивой дамой. Единственно, что Меньшикова раздражало в парочке – это неряшливые костюмы конца девятнадцатого века, в которые они были одеты. Создавалось впечатление, будто высокие гости одевались в костюмерной самодеятельного студенческого театра.
– К чему этот маскарад? – хотел спросить гостей Меньшиков, но вовремя сдержался. – Когда попадут в квартал, тогда сами всё поймут, – решил он.
– Есть ещё «Золотые ворота-2», – продолжил презентацию референт, – но это для тех посетителей, которые прибывают на станцию метро «Страна чудес».
– Впечатляет, – проворковала девушка, оглядывая покрытое золотой краской огромное сооружение из стали и бетона. – А как пройти через эти ворота?
– Нет ничего легче! – улыбнулся Алексашка. – Вы приобретаете в кассе билеты, вот такие пластиковые карточки, где на микрочипе записаны ваши биометрические параметры и название выбранного вами квартала…
– Параметры? – перебила его девушка? – А для этого что, надо сдавать какие-то анализы?
– Никаких анализов сдавать не надо, – успокоил её Алексашка. – Все необходимые данные автоматически считываются с посетителя, как только он входит в помещение кассы. Это сделано для непрерывного контроля в целях вашей безопасности.
– Разве для посетителей квартала существует реальная угроза? – подал голос мужчина.
– Реальной угрозы, разумеется, нет, но всё не предусмотришь: возможно, у посетителя случится сердечный приступ, или ребёнок не воспримет правильно окружающую его параллельную реальность, или посетитель решит прервать посещение, потому что ему не понравился выбранный квартал. Для этого предусмотрена процедура экстренной эвакуации. Видите, на самом краю пластиковой карточки надпись «Срочный возврат» и пунктиром указано место надлома?
– Видим! – охотно за двоих ответила девушка.
– Так вот, в случае экстренной эвакуации Вам необходимо только надломить эту пластинку, и через мгновенье Вы окажитесь по ту сторону «Золотых ворот».
– Так просто! – развеселилась девушка.
– Мы этого и добивались, – пояснил Меньшиков. – Единственное условие при эвакуации, а также при возврате в реальный мир, каждый посетитель должен держать в руке именно свой билет.
– Так как же всё-таки пройти через эти ворота? – уточнил мужчина, который в ходе разговора строго придерживался выбранной темы.
– Для того, чтобы пройти сквозь «Золотые ворота», вы должны зайти в шлюзовое помещение, – пояснил Алексашка. – И когда за Вами закроется входная дверь, провести своим билетом, как электронным ключом, через приёмник кодового замка.
– Как в гостинице? – удивилась девушка.
– Совершенно верно! Такой приём использую сейчас в гостиничных номерах.
– А как вернуться в реальный мир обычным, а не экстренным порядком? – снова подал голос мужчина.
– Когда Вы дойдёте до границы квартала, то перед вашими глазами прямо в воздухе вспыхнет предупредительная надпись «ВНИМАНИЕ! ГРАНИЦА КВАРТАЛА»! Для персонажей, населяющих квартал, эта надпись не видна, и если Вы повернёте назад, то продолжите находиться в параллельной реальности, а если пройдёте сквозь эту огненную надпись, то в следующее мгновенье окажитесь за «Золотыми воротами», конечно, при условии, что у каждого из вас при себе будет билет. Понятно?
– Понятно! – хором ответили гости.
– Тогда мне осталось пожелать вам удачи! – улыбнулся Алексашка и открыл перед посетителями дверь, над которой висела обыкновенная эмалированная табличка. Обычно такую табличку вешают на стену, когда хотят обозначить номер дома и название улицы. На этой же табличке было написано всего четыре слова – «Добро пожаловать в сказку».
* * *
«Граждане! Купите па-п-и-р-о-сы»!
Голос у Мони высокий, чистый, хватающий за душу. Природа словно откупалась от малолетнего музыканта за горбатую спину и прогрессирующую слепоту левого глаза безупречным слухом и прекрасными вокальными данными.
«Подходи пехота и матросы…»!
Гитара у Мони хоть и старенькая, зато струны на ней серебряные, и настроена она безупречно, на зависть любому профессиональному гитаристу. Моня нотной грамоты не знал, но Создатель вложил в его уши и пальцы то, что у людей принято называть прирождённым талантом.
«Подходите, пожалейте!
Сироту-меня согрейте…»!
В этом месте Моня делал едва уловимую паузу, после чего голос его становился пронзительным и взлетал на полтона выше.
«Посмотрите, ноги мои босы»!
Ноги у Мони действительно были босыми, коричневыми от загара и пыли, c огрубевшей до состояния дублёной кожи подошвой.
После первого куплета Моня делал небольшой проигрыш, который сам же и сочинил. Его пальцы начинали метаться по струнам, извлекая из инструмента щемящие душу гитарные переборы. Розочка чётко улавливала этот момент, и когда гитарная струна ещё дрожала от последнего прикосновения пальцев юного музыканта, она вскидывала смычок и скрипочка в её руках оживала.
«Давить на жалость» Моня умел, и их странный на первый взгляд с Розочкой дуэт подходил для этого как нельзя лучше. Одесситы обступали их кружком, и часто женщины, проникнувшись состраданием, не только бросали монетки в засаленный картуз горбатого музыканта, но и, не таясь, утирали непрошенные слёзы.
