На его подавление были брошены лучшие части Красной Армии, большая группа делегатов X съезда партии, курсанты ряда военных школ.
3-я Смоленская пехотная школа красных командиров, в которой в то время обучался Ротмистров, также была в срочном порядке направлена эшелонами в Петроград, где вошла в сводную курсантскую бригаду.
Нас водила молодость В сабельный поход, Нас бросала молодость На кронштадтский лед.
Да, курсантам пришлось наступать на Кронштадт по льду Финского залива со стороны Лисьего Носа. Лед у берегов уже подтаял и был покрыт талой водой. Атака началась ночью. Рвались снаряды, ломая лед и поднимая потоки ледяной воды, свистели осколки, пули. Курсанты несли потери, промокли до нитки, но шли вперед. Когда до форта № 6 оставались считанные метры, Павел бросился вперед и забросал гранатами пулемет, мешавший продвижению роты. Форт был взят.
Курсант Ротмистров был награжден орденом Красного Знамени.
В биографии выдающегося человека бывают события, казалось бы, не очень значительные. Но часто факт внешне рядовой и даже, может быть, случайный объясняет те или иные существенные повороты в судьбе героя. И тут нужно обратить внимание: курсант Ротмистров получил в 19 лет высшую в то время боевую награду — орден Красного Знамени.
Под Кронштадтом Павел был ранен в ногу, сильно простудился, а потому снова получил отпуск на родину. После выздоровления был назначен в Рязань в 149-й стрелковый полк на должность политрука роты. Потом служил во Владимире политруком подразделения дивизионной конной разведки. А осенью 1922 года поступил учиться в Военную объединенную школу имени ВЦИК — ныне Московское высшее общевойсковое училище имени Верховного Совета РСФСР.
Опираясь на знания, полученные в Смоленской пехотной школе, попросил разрешения сдать экзамены за первый курс. Разрешение было дано, экзамены сдал успешно, перешел на второй курс. Вскоре стал старшиной второго курса 3-й пулеметной роты, и — что тоже немаловажно — был избран депутатом Моссовета.
Кремлевские курсанты… Им доверяли караульную службу в Кремле, охрану съездов партии и Советов, конгрессов Коминтерна. Одним из самых почетных считался пост № 27 у квартиры В. И. Ленина. Не раз стоял на том посту Ротмистров, мечтая увидеть великого вождя. Но Владимир Ильич был в это время уже болен и находился в Горках. У курсантов-кремлевцев часто бывали соратники В. И. Ленина — М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский, М. В. Фрунзе, выступали перед ними, иногда присутствовали на занятиях. Воспитательное значение подобных встреч трудно переоценить.
Навсегда запомнилось, как были потрясены курсанты скорбной вестью о смерти Ленина. В числе других кремлевцев Павлу Ротмистрову довелось стоять в почетном карауле у гроба любимого вождя, сопровождать его в последнем пути от Колонного зала Дома союзов до Красной площади.
В том же 1924 году Ротмистров с отличием окончил Военную объединенную школу имени ВЦИК. Назначение получил в Ленинград в 31-й стрелковый полк 11-й стрелковой дивизии командиром взвода. С этой должности и началось командирское становление будущего военачальника. К службе относился ревностно, добиваясь, чтобы каждый красноармеец четко знал уставы и наставления, добросовестно выполнял программу боевой и политической подготовки. Организовал ликвидацию неграмотности (во взводе были в основном представители северных и приволжских народностей), считая это не только командирской обязанностью, но и долгом коммуниста. В результате взвод стал вскоре лучшим в роте, а Ротмистрова назначили командиром учебного взвода полковой школы, затем — командиром роты. Рота, которой командовал Ротмистров, по боевой и политической подготовке заняла первое место в Ленинградском военном округе.
Здесь, в Ленинграде, он встретил свою будущую жену, боевую подругу на всю жизнь Елену Константиновну, происходившую из интеллигентной ленинградской семьи. Она получила хорошее общее и музыкальное образование, знала три иностранных языка. Исключительно ее влиянием Павел Алексеевич объяснял свое быстрое приобщение к-сокровищницам культуры и искусства. Они часто бывали в Александрийском и Мариинском театрах, в знаменитом концертном вале филармонии, посещали музеи, художественные выставки.
Именно тогда деревенский парень стал постепенно превращаться в того всесторонне образованного человека высокой культуры, настоящего интеллигента, каким впоследствии все знали Павла Алексеевича Ротмистрова. Елена Константиновна помогла ему по языку подготовиться к поступлению в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Несмотря на большой конкурс, Ротмистров в 1928 году стал слушателем академии и успешно окончил ее в мае 1931 года.
Продолжать службу Ротмистров был направлен в далекое Забайкалье, в героическую Отдельную краснознаменную дальневосточную армию (ОКДВА). Без ропота, как и подобает боевой подруге, поехала в суровый край и Елена Константиновна с трехлетним сыном. После Ленинграда и Москвы Чита того времени с ее потемневшими от времени бревенчатыми домами и немощеными пыльными улицами производила безрадостное впечатление. Но меньше всего думалось о неустроенности сурового военного быта, о скуке провинциальной жизни в захолустье. Главным, поглощавшим все помыслы и время, была служба в 36-й Забайкальской стрелковой дивизии, одном из передовых соединений Забайкальской группы войск ОКДВА. Работал Ротмистров в штабе дивизии начальником первой части (оперативного отделения). Здесь приобрел так пригодившиеся впоследствии навыки штабной работы в масштабе соединения. Весной 1933 года выполнил ответственное задание — произвел рекогносцировку советско-маньчжурской границы по реке Аргуни в районе станции Отпор. Успешная работа не осталась незамеченной — вскоре молодого штабиста перевели в Хабаровск в штаб ОКДВА. Он получил назначение на должность начальника 1-го сектора — заместителя начальника оперативного отдела штаба армии, а в том же году и возглавил этот отдел.
По новой должности ему приходилось часто встречаться с В. К. Блюхером, сопровождать его в многочисленных поездках по войскам. Пытливо присматривался молодой командир к методам работы талантливого военачальника, получая наглядные уроки и уникальный, поистине бесценный опыт.
Исключительно много давало участие в организации и проведении крупных общевойсковых учений. На одном из них в Приморской группе войск на практике проверялись тактико-технические и боевые свойства бронетанковой техники, ее влияние на тактику и организацию войск. В сложных условиях местности испытывались тогдашние наши танки Б Т-5, Т-26 и малый плавающий танк Т-37. На учение прибыл начальник автобронетанкового управления РККА командарм 2-го ранга И. А. Халепский. Энтузиаст моторизации и механизации РККА, много сделавший для оснащения ее бронетанковой техникой, он произвел большое впечатление на участников учений, особенно своим докладом о принципах массированного применения танков на основе теории глубокой наступательной операции. Именно к этому времени относил Павел Алексеевич пробуждение у него серьезного интереса к танкам и
