он постепенно подтянул в Бейру все свои дивизии, кроме дивизии генерала Хилла, оставшейся на Гвадиане, и расположил войска за Агедой, предоставив дону Хулиану морить голодом Сьюдад-Родриго, совершая непрерывные рейды по окрестностям.
К началу сентября маршал Мармон, на этот раз осведомленный о движениях неприятеля лучше обычного, узнал о перемещении английской армии и получил от генерала Рейно, коменданта Сьюдад-Родриго, уведомление о том, что крепость скоро будет доведена до последней крайности, что гарнизон, уже получавший половину рациона, обеспечен мясом только до 15 сентября, а хлебом – только до 25-го, и что по истечении этого срока вынужден будет сдаться. После получения подобного уведомления нельзя было терять времени. Забота о снабжении Сьюдад-Родриго лежала в то время на Португальской армии. Мармон договорился с генералом Дорсенном, сменившим отозванного в Париж Бессьера, и они условились, что генерал приготовит большой конвой с продовольствием в окрестностях Саламанки и передвинется туда с частью своих войск, а Мармон, в свою очередь, покинет берега Тахо и спустится к Саламанке, дабы содействовать снабжению Сьюдад-Родриго, что бы ни случилось.
Эти договоренности были в точности выполнены. Мармон сосредоточил свои дивизии и последовательно перевел их через Гвадарраму. Он был вынужден оставить на Тахо, для охраны мостов и складов, целую дивизию и для этой цели выбрал ту, которую уже оставлял на дороге в Трухильо для наблюдения за Эстремадурой. Он перешел через Гвадарраму с пятью остальными дивизиями и в начале сентября прибыл в окрестности Саламанки с 26 тысячами солдат. Дорсенн, в свою очередь, передвинулся на Асторгу с 15 тысячами превосходных солдат, включавших Молодую гвардию и одну из дивизий резерва, недавно прибывшую на полуостров.
Двадцатого сентября Северная и Португальская армии соединились. Их общий действующий состав превышал 40 тысяч человек. Английская армия, обычно хорошо осведомленная о движениях неприятеля, на этот раз не ожидала столь скорого появления такого большого войскового соединения. Численностью она почти равнялась французской, но в ней было много больных, тогда как французские солдаты хорошо отдохнули, набрались сил и получили всё необходимое снаряжение. Англичане были не готовы к сражению и до такой степени рассредоточены по удаленным расположениям, что легкая дивизия Кроуфорда располагалась перед Агедой, блокируя Сьюдад, а основная часть армии находилась далеко за рекой. К тому же действующий состав армии Веллингтона включал только 25 тысяч англичан; остальную часть составляли португальцы.
Если бы французские командующие озаботились провести хоть какую-то разведку, они узнали бы об этих фактах и могли бы ими воспользоваться, чтобы нанести английскому генералу решающий удар, которого ему до сих пор позволяли избегать удача и осторожность. Но они только договорились, что генерал Дорсенн подойдет к Сьюдад-Родриго справа и ввезет в крепость продовольствие, а маршал Мармон слева отправит свою кавалерию в разведывательный рейд в направлении Фуэнтегинальдо и Эспехи. Поскольку пехота Португальской армии еще не подтянулась, Дорсенн одолжил Мармону дивизию Тьебо, после чего французы выдвинулись вперед, прежде чем собралась вся армия и возникла возможность дать отпор неприятелю в случае встречи. По правде говоря, было маловероятно, что англичане захотят сражаться, ибо в ту минуту их позиция перед Агедой не годилась для сражения; но какой бы она ни была, не следовало настолько приближаться к ним, не будучи в состоянии воспользоваться удобным случаем, чтобы разбить их или отразить их нападение.
Двадцать третьего сентября французские генералы без единого выстрела доставили в крепость большой конвой с продовольствием, выполнив, тем самым, свою основную задачу, но им захотелось узнать, что происходит с английской армией, и Мармон решил осуществить запланированный разведывательный рейд. Выдвинув свою кавалерию, которой еще командовал доблестный Монбрен, Мармон обнаружил две разрозненные бригады легкой дивизии Кроуфорда, которые легко можно было уничтожить одну за другой, атаковав сильным авангардом. Более того, даже если бы на помощь бригадам Кроуфорда подоспел Веллингтон, с его рассредоточенной армией, лишенный одной из дивизий, вне излюбленных позиций, он с большой вероятностью потерпел бы неудачу, а возможно, и сокрушительное поражение.
К сожалению, располагая только кавалерией, французы не могли выдвинуть вперед никого больше. Монбрен с присущей ему энергией двинулся на английскую пехоту, опрокинул ее, захватил четыре орудия, но не сохранил их, ибо, не располагая батальонами, не смог оказать сопротивления, когда пехота, воссоединившись, двинулась на него. Мармон, присутствовавший при этих действиях, во весь голос взывал к дивизии Тьебо, ему предназначенной; но Дорсенн, человек трудного характера, хоть и храбрый офицер, по недобросовестности или потому что не успел, прислал дивизию Тьебо только тогда, когда от нее уже не могло быть никакой пользы. Когда дивизия появилась, обе английские бригады были уже вне опасности.
На следующий день пехота подтянулась, но англичане во весь дух отступали и опережали французов настолько, что догнать их, по крайней мере за один марш, было невозможно. Стало очевидно, что французская армия имела шанс их разбить, если бы накануне атаковала в надлежащем порядке. Еще можно было попытаться догнать их и разгромить, если бы солдаты имели при себе запас продовольствия на три-четыре дня, но еды не было, и потому пришлось возвращаться, удовольствовавшись доставкой продовольствия в Сьюдад-Родриго и горько сожалея об упущенной возможности. Недомыслие одного из генералов и недостаток содействия другого обеспечили везучему Веллингтону еще одну удачу, спасли его от огромной опасности и уже не в первый раз отняли у французов случай уничтожить смертельного врага.
Наполеон, продолжавший думать, что для нужд Испанской войны, при правильном использовании осени и зимы, будет достаточно недавно подготовленного резерва, после чего весной можно будет отозвать Императорскую гвардию, хотел, чтобы важные операции начались уже в сентябре. Главной из этих операций он считал оккупацию Валенсии, а этапом к завоеванию Валенсии было покорение Таррагоны. Он с радостью узнал о последнем подвиге генерала Сюше и с блеском наградил его (в том числе маршальским жезлом), а затем предписал выдвигаться не позднее 15 сентября, пообещав мощную поддержку в тылах.
Маршалу Сюше хотелось покорить Валенсию не меньше, чем Наполеону. Но из 40 тысяч действительного состава он потерял 5 тысяч человек при осаде Таррагоны и в последующих операциях, а из 35 тысяч оставшихся ему нужно было выделить не менее 12–13 тысяч на охрану Арагона и нижней Каталонии. Так что он мог выдвинуться на покорение Валенсии только с 22–23 тысячами солдат, а этого было совершенно недостаточно. Сюше уже подходил однажды к самым вратам этого большого города и мог судить о трудности предприятия, ибо по пути нужно было захватить Пеньисколу, Оропесу и Сагунто, а затем занять саму Валенсию, обороняемую армией валенсийцев, повстанческой армией Мурсии и армией Блейка. Однако, невзирая на трудности, Сюше решился, оставил дивизию Фрера
