мясник, натачивая нож. Он был лысым, идеально выбритым и низким, что не мешало ему быть ещё и крупным. И там явно бугрился не жир под рубашкой с фартуком. — Были эпизоды, когда требовалось вскрыть человека, так что рука немного набита. Но такое требуется не каждый день, а вот мясо — всегда.
Он пробежался взглядом по телу девушки, которую раздели, взглядом.
— Не думал, что увижу её однажды на своём столе. Вообще не думал…
— Знали её?
— Да, Гинея, служанка хозяйского дома, за мясом ко мне вот заглядывала… Из-за чего умерла хоть несчастная девушка?
— Неизвестно. Но надо проверить, что она не подавилась, и дыхательные пути не перекрыты воспалением или чем-то в этом роде.
Кондрат не был силён в медицине, что-то общее знал, но не более. Поэтому и сказать точнее, как должно было выглядеть воспаление или болезнь, не мог. Оставалось только смотреть.
Мясник не показывал отвращения или каких-то иных чувств, кроме жалости к жертве. Он спокойно взялся за наточенный нож, после чего начал вскрытие горла покойной. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Возможно, он даже не видел разницы между тушами животных и телом мёртвого человека. А Кондрата, насмотревшегося на всякую мерзость, такое уже не трогало.
Вскрытие проходило без эксцессов, и единственное, на что они могли полагаться — на то, что видели сами, без каких-либо исследований и взятий проб тканей. Такого здесь ещё не было.
Когда работа была почти окончена, мясник вздохнул:
— Ну… я видел воспаления у животных, и могу сказать, что такого тут нет. И ничего, чем она могла бы подавиться.
Кондрат подошёл поближе к телу.
— А вот здесь, какие-то пятна на пищеводе и глотке, как ожоги. Это что?
Обычно пищевод, насколько Кондрат знал, должен быть розоватым или телесным… Короче, нормального цвета. Ну может какие-то вкрапления ещё. Однако здесь виднелись прямо-таки красные пятна, как язвы, которые никак не походили на нормальные.
— Не знаю, мистер, я не силён в этом, — он присмотрелся. — Возможно, выпила чего, что обожгло горло?
— Да, возможно…
Если никаких посторонних предметов и отёков они не видели, было логично предположить, что такие пятна возникли от чего-то агрессивного, как кислота или яд. К тому же, скоро выяснится, было ли вино отравлено или нет, но, глядя на картину, он уже мог предположить, что его самые неприятные предположения подтвердятся.
Кондрат попросил мясника вскрыть и желудок. Там они обнаружили остатки вина, от которых до сих пор несло спиртом, и ожоги, похожие на те, что были в пищеводе.
— Да, совсем молодая… — пробормотал мясник, отойдя от тела. Он отвернулся, чтобы не показывать, как у него появились слёзы на глазах.
Кондрат не хотел его тревожить, мужские слёзы никто не должен видеть, однако он был вынужден спросить:
— С телом вы сами или мне его забрать?
Тот лишь махнул рукой, показывая, что справится сам.
Что ж, у Кондрата были ещё дела, поэтому он покинул лавку без промедления.
Следующим на очереди был алхимик, какой-то совсем молодой юноша, живший на отшибе у самого леса, тем не менее, обзаведясь женой и маленьким ребёнком.
Когда Кондрат пришёл, тот встретил его прямо у тропы, поманив за собой в отдельную избушку, которая была заставлена с верху до низу разнообразными склянками. Где не было склянок — были книги. А на столах громоздились большие агрегаты из стекла для перегонки жидкостей, назначение которых для Кондрата оставалось загадкой. Спроси его в своём мире, что это, и Кондрат бы сказал, что место похоже на мет-лабораторию.
— Есть что-нибудь? — сразу задал он вопрос, едва переступил порог.
Парень был похож на классического ботаника в очках, и в другой ситуации он бы засомневался в способностях молодого алхимика, однако именно к нему направил Кондрата граф.
— Да, те образцы, что вы принесли — это вино! — с важным видом сообщил тот, поправив очки.
Сыщику оставалось лишь поморщиться.
— Это я понял. Но меня интересуют следы ядов, может кислот или чего-то, что могло убить человека.
— Ну такое тоже имеется, — согласился тот и поманил Кондрата пальцем к одному из столов, где на штативе стояли пробирки. — Взгляните.
Он вытащил одну из пробирок, после чего добавил туда из пипетки какую-то зелёную жижу. Та упала в жидкость, словно густой мёд в чай, не спеша растворяться.
— Видите? — спросил он.
— Что именно?
— Это слеза дракона, один из маркеров, которые показывают примеси в веществе, — решил прояснить учёный. — Добавляя разные маркеры, которые реагируют на определённый ряд веществ, можно определить, какие из них были добавлены в вещество. Видите? Она ведёт себя как густая капля, а не растворяется сразу.
Кондрат прищурился.
— Иначе говоря, он просто показывает наличие посторонних веществ. А можно выяснить, был ли там яд или другое вещество, смертельное для человека?
— Конечно. Зная, на что реагируют маркеры, можно методом исключения подобрать те, что выдадут точно, что внутри была за примесь. Один будет реагировать на одни вещества, другой — на другие. Там, где они пересекутся несколько раз…
— И будет наш яд, — закончил за него Кондрат.
— Именно. Осталось лишь их подобрать.
Юноша пробегался пальцами по полкам, забирая с них нужные флакончики, пока их не накопилось около десятка. После этого юный алхимик осторожно расставил их на столе и начал долгий и нудный процесс проверки.
Пипеткой он брал из каждого флакончика по несколько капель, после чего добавлял их в разные пробирки. Какие-то он отставлял, какие-то он, наоборот, придвигал ближе.
Это растянулось на несколько часов.
Кондрат уже сидел на свободном стуле, неподвижно глядя в один-единственный угол в то время, как алхимик, что-то бурча под нос и чертыхаясь, раз за разом пробовал разные комбинации, пробуя выявить яд или кислоту. Иногда он вставал и расхаживал по хижине, собирая с полок новые бутыльки, после чего возвращался обратно за рабочий стол.
Было уже пол-одиннадцатого, когда парень наконец-то выдохнул, откинувшись на спинку стула.
— Готово!
Кондрат, будто пробудившись от дрёмы, подался вперёд.
— Что это?
Алхимик встал, подошёл к одному из многочисленных шкафов, после чего достал оттуда бутылку и показал Кондрату. На этикетке был красноречиво нарисован череп с костями.
— Серная настойка! — сообщил он гордо, но, увидев непонимание Кондрата, продолжил. — Это вещество, которое используют для борьбы с крысами и другими грызунами-вредителями.
— Крысиный яд, иначе
