поговорить, конечно, с ней наедине, без лишних ушей. И Вайрин, будто прочитав мысли Кондрата, тут же возмутился:
— Я всегда к вам хорошо относился!
Девушка перепугалась.
— Нет-нет! Конечно! Господин Легрериан! Вы всегда были очень добры к нам! Я… я не имела ничего такого ввиду! К нам все хорошо относятся!
— Не волнуйтесь, — мягко произнёс Кондрат. — Никто вас ни в чём не обвиняет.
Но сам в голове сделал пометку, что речь могла идти о старшем сыне, Джозефе. Ещё тогда около тела тот отнёсся к смерти служанки пренебрежительно. Так, будто это было лишь досадное недоразумение, которое испортило им утро.
Однако сволочность человека ничего не доказывала. Кондрат сам был далеко не сахар, что, правда, никогда не заставляло его совершать преступления, если не считать парковку в неположенном месте.
— Получается, вы работаете достаточно долго здесь. Знаете дом хорошо?
— Конечно, господин Брилль.
— И для вас это уже не впервые, когда слуг в доме остаётся всего четыре, если считать дворецкого?
— Да, мой господин часто отпускает слуг, чтобы те могли вернуться домой. Мы работаем ночью по сменам, мистер Брилль. И, кажется, только Макларен живёт здесь, — задумчиво произнесла Енса. — Он служит семье уже очень давно. С незапамятных времён.
— У него нет семьи? — спросил Кондрат.
— Есть какая-то… Но он здесь ещё с тех пор, как моя мама работала здесь. И, кажется, был до неё.
— Он служит нашей семье уже херову тучу лет, — вставил свои пять копеек Вайрин. — Я бы сказал, что в каком-то смысле он уже часть семьи.
— Понятно… Значит, для вас это обычное дело, — кивнул Кондрат. — Тогда может вы замечали что-нибудь необычное?
— Необычное?
— В конце концов, вчера приехал ваш младший господин. Как-никак, этот вечер явно отличался от остальных. Может ещё кто-то вёл себя странно? Старший сын господина может был очень активным? Или его дочь?
— Что? Нет, они… — опять взгляд за плечо Кондрата, — были обычными. Рады видеть Вайрина. Ничего такого.
— И ночью было тихо, — подытожил он.
— Да.
— А у вас есть тот, кто дежурит ночью? Слуга, который не спит и готов в любую секунду прийти по зову хозяев?
— Да, — кивнула Енса. — Это была я.
— И в чём заключается ваша работа, можно поконкретнее?
— Ну… — девушка слегка задумалась, собираясь с мыслями. — Я дежурю ночью и готова ответить на любой зов моих господ. А по утру я бужу остальных, и там мы распределяем роли, кто куда. Кто помогать готовить завтрак, кто прислуживать господам, кто по дому хозяйничать.
— И ничего подозрительного ночью не было? Никто вас не вызывал? Никто не бродил по коридорам?
— Нет, — покачала она головой.
— И утром вы никого не видели? — уточнил Кондрат.
— Нет, никого.
— Совсем?
— Совсем.
— Даже Гинею?
— Я… нет, я видела Гинею, — напряжённо произнесла Енса. — Но я думала, речь шла о семье Легрерианов.
Кондрат чувствовал, что девушка что-то не договаривает. Это было уже профессиональным чутьём человека, который разговаривал с тысячами людей и слышал сотни лжи, как самой оригинальной, так и настолько бредовой, что даже сумасшедший бы не поверил.
И сейчас он мог утверждать, что девушка кого-то покрывает. Кондрат даже догадывался, кого именно, однако не стал давить дальше. Будет ещё время поговорить с ней и вызнать, что именно она видела. Сейчас главное, что есть за что зацепиться. А пока можно было продолжить.
— Хорошо, — кивнул Кондрат. — А что было утром? Как всё происходило?
— Да как обычно, мистер Брилль. Я её разбудила, после чего мы разошлись по своим делам. Вроде всё было хорошо, но тут я услышала звук колокольчика из спальни моего господина. Ну знаете? Он дёргает за верёвочку, и у нас звонит колокольчик. Я быстро поднялась и узнала, что его вино ещё не принесли, после чего тут же спустилась вниз узнать, что Гинея там телится, а она… она… была мертва, — хрипло закончила девушка.
— И никого по пути вниз к Гинее вы не встретили?
— Никого, — покачала Енса головой. На этот раз, как показалось ему, искренне.
— Вы были дружны с Гинеей?
— Ну… мы общались… — уклончиво произнесла она.
— Насколько тесно?
— Как подружки, наверное? — Енса будто его самого спрашивала. — Просто разговаривали, шутили, смеялись…
— То есть вы знали её достаточно хорошо, — подытожил Кондрат, чтобы задать следующий вопрос. — Вы знали, что она отпивает вино иногда у вашего господина?
— Нет, я не знала, — покачала Енса головой. — Это очень непростительно, делать подобное за его спиной.
— Днём до случившегося и утром, когда она пошла наливать вино господину, Гинея была такой же, как и всегда?
— Да… — вновь взгляд мне за спину. — Да, такой же, как и всегда.
— Кто-нибудь ещё с ней тесно общался? — спросил Кондрат.
— Да мы все общаемся, — пожала она плечами. — Мы друг друга знаем, разговариваем друг с другом, обсуждаем… всякое…
— Всякое?
— Парней, — покраснев, произнесла она. — Она была хорошей девушкой, весёлой и доброй, поэтому… да, с ней все общались.
— И она ничего не рассказывала? Ничего необычного? Может что-то незначительное мелькнуло у неё? Или вам показалось, что она как-то иначе себя ведёт? Как-то по-другому, будто подменили? Тревожно?
— Она была обычной, — сказала, как отрезала, и Кондрат пожалел, что привёл с собой Вайрина.
— Я понял. Тогда я больше не буду вас беспокоить, но, если что, вы сможете мне ответить ещё на пару вопросов?
— Конечно, в любое время, — с готовностью ответила Енса.
И это она очень метко сказала про любое время. Потому что при господине они многого не выдадут.
Следующей на очереди была Мити. Весёлая девушка с озорным огоньком в глазах, который не потух, даже когда погибла её подруга. Это показалось Кондрату странным, потому что она сама подтвердила тот факт, что они с ней очень хорошо общались.
— Вы Мити…
— Мити Энкеро, мистер Брилль, — с готовностью кивнула она.
— И вам лет…
— Девятнадцать.
— Сколько вы работаете у Его Сиятельства, мисс Энкеро?
— Да уже годика три как, мистер Брилль. Меня взяли случайно. Пришла, им требовалась
