раза). Также нельзя не обратить внимание и на то, что доля военнослужащих пограничных войск, проявивших отрицательные политические настроения в тот период, оказалась значительно выше, чем по другим войскам НКВД.
Нельзя исключать, что это стало следствием не только недоработки командиров и политработников частей и подразделений, но и по причине длительного пребывания огромной группировки пограничных войск на территориях, которые еще совсем недавно входили в состав буржуазных государств Прибалтики, а также Польши и Румынии.
До недавнего времени в исторической литературе бытовало мнение, что уровень жизни населения этих государств был значительно ниже, чем в Советском Союзе. Да и сегодня можно встретить утверждения о том, что «призванный на службу из различных регионов СССР личный состав был удивлен бедностью и забитостью местного населения районов Западной Белоруссии, Западной Украины и Бессарабии, еще недавно находившихся под властью Польши и Румынии. Такую же бедность и бесправие пограничники наблюдали на сопредельной территории в Польше, Венгрии и Румынии. Увиденное они сравнивали с условиями жизни в СССР и гордились своей социалистической Родиной»[289]. Если все вышесказанное принять за чистую правду, а не за продукт политической пропаганды нашего недавнего прошлого, то напрашивается вывод, что советское руководство просто обязано было все преимущество нового общественно-экономического строя как можно скорее продемонстрировать своим новым гражданам. Как гласит народная мудрость, «Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать». А вместо этого была установлена специальная зона пограничного заграждения.
Здесь, так же, как и на государственной границе, был введен пограничный режим, который регламентировал не только организацию пропуска граждан одной страны в обе стороны, но и порядок применения оружия против нарушителей зоны пограничного заграждения.
Необходимость создания этой зоны в советское время (да и сейчас) объясняется исключительно тем, что разведки Германии и ряда других стран создали многочисленную агентуру в Прибалтике, западных областях Белоруссии и Украины, Бессарабии и Северной Буковины — и надо было лишить их возможности незаконно проникать оттуда вглубь СССР. В подтверждение правильности такого решения обычно приводится пример, что с момента установления зоны заграждения (октябрь 1939 г.) и до начала войны пограничными войсками на старой западной границе было задержано 174 783 нарушителя. Правда, сколько среди них разоблачено агентов, шпионов и диверсантов — не уточняется.
Если верить этой версии, то получается, что приняв, как писалось в те годы, в братскую семью советских народов нами же «освобожденные от капиталистической эксплуатации народы Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии и Северной Буковины», советское правительство тут же принимает решение отделить их от центральных областей страны, Сибири и Дальнего Востока внутренней границей. А за попытку незаконно преодолеть этот рубеж (независимо от того, с какой стороны) любому гражданину грозило уголовное наказание в соответствии с распоряжением Генерального прокурора Союза ССР от 5 октября 1940 года № 1/21429с. Если все же согласиться с утверждением о том, что с запада зону пограничного заграждения могли попытаться преодолеть отдельные агенты спецслужб Германии и ее союзников, то какие шпионы, диверсанты и террористы могли проникнуть из центральных регионов СССР в недавно освобожденные от капиталистов и помещиков районы страны? К тому времени они все были истреблены или находились в специальных лагерях. Что-то здесь не так. К тому же, численность всех пограничных частей, охранявших границу по второму рубежу, не превышала и 10 тысяч человек (войсковая плотность 1 человек на 3–4 км границы), и понятно, что при такой плотности охраны зоны пограничного заграждения обезвредить хорошо подготовленную агентуру противника практически невозможно.
На мой взгляд, создавая зону пограничного заграждения, советское политическое руководство в тот период преследовало цель не столько борьбы с агентурой вероятного противника, сколько пыталось таким образом замедлить процесс осознания местным населением по обе стороны старой границы того очевидного факта, что уровень жизни в Советском Союзе значительно ниже, чем в районах, ранее принадлежавших Польше, Румынии, а также в бывших государствах Прибалтики.
В подтверждение своего вывода предлагаю читателям ознакомиться с одним очень интересным документом, который, к тому же, еще ни разу не публиковался в исследованиях историков Пограничной службы ФСБ России.
НКВД СССР
Начальник пограничных войск Украинской ССР
№ г/0010529 3 июня 1941 г., г. Львов, коммутатор 130—63
Сов. Секретно Экз. № 1
В ЦК КП(6) Украины, гор. Киев
Вследствие недобора хлебов в 1940 г. (выбито градом) и неполадков организационной работы внутри колхозов Теофипольского, Ляховецкого и Плужанского районов Каменец-Подольской области, — экономическое положение ряда колхозов находится в неудовлетворительном состоянии. Особенно остро обстоит вопрос со снабжением хлебом, так например: по Теофипольскому району колхозники с. Колесец получили на трудодень 300 грамм хлеба, с. Чулгузово 350 грамм, с. Святеуц от 300 до 700 грамм, с. Шибин от 470 до 650 грамм. По Ляховецкому и Плужанскому районам почти аналогичное положение.
Районные и областные организации каких-либо реальных мер к организации снабжения хлебом, нуждающихся колхозников не принимают, в результате в целях приобретения хлеба в районах западных областей УССР, за последнее время наблюдаются массовые случаи попыток нарушения зоны заграждения со стороны жителей вышеперечисленных районов Каменец-Подольской области. Особенно этим поражен Теофипольский район. В подтверждение изложенного можно привести следующие данные: на участке 2 °Cлавутского погранотряда за время с 15 по 25.5.41 г. задержано при попытке нарушить зону заграждения — 1040 чел., являющихся в основном жителями Теофипольского района.
Для покупки хлеба в селах западной Украины идут не только беспартийные, но и коммунисты, комсомольцы и подчас учительский персонал.
В связи с тем, что создавшееся положение в названых выше районах осложняет охрану зоны заграждения — прошу принять необходимые меры.
Генерал-майор /подпись/ Хоменко[290].
Содержание этого документа напрочь опровергает укоренившееся мнение о сытой жизни в СССР и бедности населения в районах, ранее принадлежавших Польше. А с другой стороны — дает совершенно ясный ответ на вопрос о составе основной массы задержанных нарушителей в зоне пограничного заграждения. Среди них преобладали жители районов, прилегающих к зоне заграждения. Можно не сомневаться, что основной поток так называемых нарушителей двигался с востока на запад, т. е. из районов, разоренных советской властью за двадцать лет ее существования, в села и города Западной Украины, Западной Белоруссии и Прибалтики, где жизнь накануне войны была значительно лучшей. В подтверждение сказанного приведу выложенный в интернете В. Бардовым (Республика Беларусь) фрагмент из воспоминаний его родственницы, участницы Великой Отечественной войны, о жизни в г. Гродно накануне войны. Вот ее слова: «В конце 30-х годов я училась в фармакологическо-медицинском техникуме в г. Клинцы Брянской области. После его окончания по комсомольской путевке 1 августа 1940 года
