до невозможности; за малейшее — дают гауптвахту и наряды, политруков и не слушают, т. к. их считают пустышками, трепачами, в их агитацию никто не верит.
Мы сознаем, что в стране у нас экономическое положение тяжелое, поэтому просим:
1) отпустить нас домой;
2) сократить срок службы, т. к. длинный срок хуже отражается на моральном состоянии;
3) приравнять бойца к человеку;
4) в корне изменить питание;
5) дать хорошее обмундирование;
6) выпускать из расположения части хоть часа на три, Вы видите, какие результаты, когда не выпускают;
7) уменьшить рабочий день;
8) предоставить свидание с родными.
Поверьте, т. Жданов, если это будет выполнено, то все недостатки в армии ликвидируются и моральный дух будет высокий, и бойцы будут сражаться. Убедительно просим, проделайте эти мероприятия. Вы сами хорошо знаете из опыта царской армии — репрессии, наказания порядка не восстановят»[294].
А вот как обстояли дела за несколько месяцев до начала войны на некоторых пограничных заставах западной границы. В феврале 1941 г. из 13-го (Березиновского) пограничного отряда Белорусского пограничного округа в редакцию журнала «Пограничник» поступило письмо за подписью политрука 3 пограничной заставы И. П. Марченко. В нем он поведал о тяжелейшем материальном и бытовом положении, которое сложилось на многих заставах их пограничного отряда. В частности, в письме отмечается, что на заставах на протяжении длительного времени «нет крупы, нет мяса, а если когда привезут, то получается так, что мясо покушают, а потом привозят крупу. Уже два месяца как бойцы 1937 года ходят только в верхнем обмундировании, так как то, что было положено на 3 года, изношено, а на 4-й год, на который они задержаны, не выдавали. На некоторых заставах, появилась вшивость. С августа (1940 г. — Прим. автора) не видели ни одного кинофильма, с октября не слушаем радио»[295]. Из этого следует, что бедность и нищета были присущи не только большинству слоев советского общества, но и военнослужащим Красной армии и пограничных войск НКВД СССР.
Думается, что в ранее приведенных документах, а также в воспоминаниях нескольких человек достаточно убедительно показана главная причина того, почему советское руководство, по сути, отгородило вновь присоединенные к СССР территории от остальной страны. Ведь невозможно воспитывать в народе «классовую ненависть» к помещикам и буржуазии всего мира, а тем более формировать осознанную готовность силой оружия «осчастливить» весь земной шар большевистской моделью власти при явно более высоком уровне жизни населения в тех же капиталистических странах. Необходимо было замедлить процесс осознания этой очевидной объективной реальности как гражданами СССР, давно задействованными в социалистическом строительстве, так и вчерашними подданными Польши, Румынии и государств Прибалтики.
Нельзя также не отметить, что определенное негативное влияние на морально-психологическое состояние личного состава западных пограничных округов оказывала специфика выполняемых ими задач в предвоенные годы. Когда речь заходит об этом, историки обязательно подчеркивают, что самой важной задачей у пограничников в тот период была борьба с многочисленными врагами советской власти, а также с агентурно-разведывательной, диверсионной и другой подрывной деятельностью иностранных разведок. В подтверждение этого вывода приводятся невероятно большие цифры задержанных нарушителей границы, а также количество произошедших на государственной границе боевых столкновений с подразделениями пограничной охраны и полевых войск сопредельных государств.
Ни в коей мере в целом не подвергая сомнению это утверждение, я предлагаю более внимательно взглянуть на ту статистику неправомерных действий на государственной границе, которая приводится в современной исторической литературе.
Итак, судя по историческим работам, число задержанных нарушителей на всех участках государственной границы в 1940 году по сравнению с 1937 годом выросло более чем в 16 раз (с 13 801 чел. до 227 831 чел.). Этот невероятный рост в основном произошел за счет новой западной границы. С момента ее установления и до начала войны здесь было задержано более 215 тыс. нарушителей. Количество боестолкновений с подразделениями пограничной охраны и регулярных войск сопредельных государств, а также бандами и вооруженными группами нарушителей по всему периметру границы в 1940 г. по сравнению с 1939 г. выросло в 1,9 раза (с 292 до 539). При этом обязательно подчеркивается, что начиная с сентября 1939 г. особое значение и большой размах приобрела борьба пограничников с агентурой вражеских разведок — и прежде всего Германии.
Далее, как правило, приводятся такие цифры: за первый квартал 1941 г. задержано и разоблачено 153 агента германской разведки, тогда как за такой же период 1940 г. — всего лишь 26 агентов[296]. Рост почти в шесть раз. Подобная статистика, конечно, впечатляет. Но если начать более внимательно разбираться с вышеприведенными цифрами, то можно выйти на несколько другие выводы и обобщения. К примеру, сравнив число задержанных нарушителей границы на западе страны с количеством разоблаченных среди них агентов иностранных разведок, эмиссаров зарубежных антисоветских центров и членов националистического бандподполья, мы увидим, что число последних не превышало и 2–3 % от общего количества. Другими словами, доля настоящих врагов Советского государства, задержанных пограничниками западных округов, на самом деле была не столь высока.
В некоторых других исторических работах встречаются утверждения, что примерно десятая часть из остальных задержанных нарушителей границы представляли собой «классово враждебные элементы», то есть бывшие военнослужащие польской и румынской армий, а также служащие государственных учреждений этих государств. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что остальные 85–86 % — это обычные жители приграничья, еще не осознавшие до конца, на черту какого раздела они попали. Многие из них, пользуясь наличием знакомых и родственников на сопредельной стороне, а также прекрасно ориентируясь в приграничной зоне, стали промышлять мелкой и крупной контрабандой. Но основной поток составляли переселенцы и беженцы из Советского Союза.
Несмотря на это, пограничники в силу существующих в то время советских законов и изданных на их основе приказов и инструкций любого такого нарушителя границы рассматривали не иначе как классового врага первого в мире государства рабочих и крестьян. И с такими особо не церемонились.
В подтверждение сказанного приведу один документ, который дает более-менее полное представление об обстановке, сложившейся в некоторых приграничных районах Западной Украины и Белоруссии, а также о действиях пограничников в тех условиях.
О волнениях в приграничных
с Румынией районах
Москва, ЦК ВКП(б) товарищу СТАЛИНУ
02.04.1941 г.
Сегодня, 1 апреля, часть крестьян ближайших четырех сел Глыбокского района Черновицкой области направились в районный центр село Глыбокое с требованием отправить их в Румынию. Толпа насчитывала около одной тысячи человек.
В середине дня 1 апреля толпа вошла в село Глыбокое, подошла к зданию райотдела НКВД, некоторые несли кресты, было одно белое знамя (которое, как объясняли сами участники этого шествия, должно было символизировать мирные намерения). На одном кресте была
