спокойно: природа оделась в серебряный наряд, и мы оказались в мире чистейшей белизны. Нам удалось доехать до острова Садо, где жили красноногие ибисы – подарок Китая Японии. На тот момент в Ниигате еще не было китайского консульства, и местная администрация обратилась ко мне с просьбой о его учреждении. По возвращении я занялся этим вопросом, и, когда консульство наконец открылось, японская сторона отправила мне благодарственное письмо.
Хотя мы, пусть и по отдельности, искупались в источниках, термальная вода все же не умерила пыл сторон, и за столом переговоров начался новый спор по вопросу посещения храма Ясукуни. Я вновь рассказал о политике КНР и подчеркнул, что китайское правительство всегда придавало огромное значение отношениям с Японией. Если вспомнить послевоенный период, то народы наших стран, в частности, руководители всех поколений и интеллектуалы из самых разных общественных кругов, приложили большие усилия, чтобы преодолеть многочисленные трудности и преграды, заново наладить китайско-японскую дружбу и проложить путь для стремительного развития двусторонних отношений. Существуют официальные документы, в которых мы торжественно обещаем развивать продолжительные и мирные отношения добрососедства и сотрудничества и решать любые противоречия мирными методами. Этот важнейший наказ политические деятели прошлого оставили нам, своим преемникам. Испортить китайско-японские отношения собственными руками – значит быть недостойным предков и позором для потомков.
Я сказал, что Китай приветствует движение Японии по пути мирного развития в течение нескольких послевоенных десятилетий и искренне благодарит ее за активную поддержку курса реформ и открытости и строительства экономики. Мы надеемся, что Япония правильно отнесется к развитию Китая. Подъем государственной мощи КНР никак не изменит наш взгляд на китайско-японскую дружбу, но вместе с тем мы не перестанем выступать против посещения японскими властями храма Ясукуни. Сётаро Яти, в свою очередь, обозначил позицию японской стороны.
В ответ на его выступление я жестко подчеркнул, что вопрос поездок в храм затрагивает политическую основу двусторонних отношений. Китайская пословица гласит: «Если основа неустойчива, земля дрожит, а горы шатаются». Когда японский лидер едет в храм Ясукуни, он действует от лица государства, и его поступок отражает государственные намерения, к «личным предпочтениям» это отношения не имеет.
В заключение я отметил: только разобравшись, что хорошо, а что плохо, можно приступать к спокойному и уравновешенному поиску решения проблемы. И только устранив проблему, вырвав «корень болезни», можно наладить взаимодействие наших стран. В этом и состоит ключевая задача стратегического диалога.
Конечно же, помимо визитов в Ясукуни, на переговорах были затронуты тайваньский вопрос, ситуация вокруг Восточно-Китайского моря и совместные китайско-японские исторические исследования. Стороны пришли к единому мнению по многим моментам. Япония дала обещание продолжать руководствоваться предписаниями трех политических документов в тайваньском вопросе, согласилась всеми силами способствовать превращению Восточно-Китайского моря в «море дружбы и сотрудничества Китая и Японии» и выразила готовность совместно с китайской стороной создавать необходимые условия для проведения консультаций по этой проблеме.
За время этой поездки я успел пообщаться со многими японцами, так или иначе причастными к государственной деятельности, и заметил, что внутри страны с тревогой говорят о непрекращающемся «похолодании» в китайско-японских отношениях. Это давало нам надежду на выход из тупика.
30 марта 2006 года Пекин посетили главы семи дружественных Китаю японских корпораций во главе с председателем Ассоциации содействия международной торговле Японии, бывшим премьер-министром
Рютаро Хасимото. Совместный визит руководителей семи крупных организаций в истории китайско-японского взаимодействия происходил впервые и, конечно, привлек пристальное внимание международного сообщества. Всех интересовало, что же будет говорить китайское правительство. 31 марта Ху Цзиньтао принял делегатов в Зале народных заседаний. Помимо Рютаро Хасимото, в число японских представителей входили председатель Лиги парламентариев за японо-китайскую дружбу Масахико Комура, председатель Общества японо-китайской дружбы Икуо Хираяма, председатель Общества японо-китайского культурного обмена Такаси Цудзии, председатель Японо-китайского союза Такэси Нода, председатель Объединения японо-китайской дружбы Ёсиро Хаяси и председатель Японо-китайской экономической ассоциации Акира Тихая.
Председатель КНР вел беседу со всей откровенностью. Он сказал, что в последние годы отношения между Китаем и Японией сильно ухудшились. Китайский народ весьма удручен этим. Это совсем не та картина, которую всем нам хотелось бы видеть. И давайте скажем начистоту: ответственность за это лежит не на Китае и не на японском народе. Причина кроется в конкретном японском руководителе, упорно продолжающем посещать храм военных преступников. Он ранит чувства людей всех пострадавших стран, куда относится и Китай, подрывает политическую основу двусторонних отношений. Ху Цзиньтао подчеркнул: «Я хотел бы выразиться очень четко: только после того, как этот человек примет окончательное решение больше не ездить в храм, я буду готов вести с японским правительством переговоры и диалог об улучшении и развитии отношений Китая и Японии».
Японские СМИ опубликовали слова председателя КНР со своими комментариями. Новость вызвала бурную реакцию: представители самых разных кругов японского общества считали, что Китай недвусмысленно высказал свои убеждения касательно обсуждаемого вопроса и продемонстрировал народу Японии большое желание улучшать отношения.
Чтобы помочь сторонам сделать шаг навстречу друг другу, Пекин предложил провести в Китае новый раунд диалога 7 и 8 мая.
Пятый раунд, как и предыдущий, делился на два этапа. 8-го числа переговоры проходили в Гуйяне (провинция Гуйчжоу), на моей родной земле. Такой формат был ответным жестом на проведение прошлой встречи в Ниигате: мы надеялись, что в неформальной атмосфере диалог будет более откровенным, и стороны смогут прийти к каким-либо результатам.
Будучи в Гуйчжоу, Сётаро Яти изъявил желание побывать в храме Янмин. Храм находится у подножия горы Фуфэншань к востоку от Гуй-яна. Он был построен в честь известного философа и просветителя Ван Шоужэня по прозвищу Янмин. В самом центре главного зала подношений стоит стела из белого мрамора с его резным портретом. Это тихое уединенное место, насквозь пропитанное духом древности. Посетителей туда привлекает огромное количество мемориальных надписей и памятников искусства. Когда Ван Янмина сослали в Гуйчжоу, он поселился в пещере и принялся совершенствовать свое литературное мастерство. Не имея четкого представления о своем будущем, он занимался глубокими философскими размышлениями и предложил немало выдающихся философских идей, за что был причислен потомками к числу «четырех великих мудрецов» наряду с Конфуцием, Мэн-цзы и Чжу-цзы. Ван Янмин и его учение пользуются большой популярностью в Японии: для японцев большое значение имеют сила духа, единство знания и действия и роль практики, о которых говорил философ…
Во время переговоров я обратился к Сётаро Яти: с момента запуска диалога в мае прошлого года по настоящее время, всего за один год, уже состоялись пять раундов. На мартовской пресс-конференции «двух сессий» Вэнь Цзябао говорил о необходимости продолжать стратегический диалог между правительствами двух
