как если бы он не был шпионом инквизиции.
— Мы, вероятно, пробудем здесь по меньшей мере час или два, майор. На самом деле, вполне возможно, что мы задержимся здесь до обеда. Думаю, вам следует позаботиться о том, чтобы укрыть своих людей и организовать для них еду, если мы останемся до полудня. Должен ли я поговорить об этом с братом Линкином?
— Спасибо, но нет, ваша светлость. В этом нет необходимости. Я организую ротацию, чтобы никто не оставался на холоде слишком долго, и мы с братом Жоэлом договорились о том, чтобы моих людей всегда кормили, если мы остаемся здесь на время приема пищи.
— Хорошо, — сказал Дючейрн и пошел через двор к Фалтину, протягивая руку в перчатке. Чихирит наклонился, чтобы поцеловать кольцо викария через кожу, но взмах другой руки Дючейрна остановил его.
— Считай, что все любезности, подобающие моему благородному рангу, были должным образом предложены и приняты, брат, — сказал он с улыбкой, от которой перехватывало дыхание. — Нам не нужно, чтобы твои губы были обморожены!
— Для этого недостаточно холодно, ваша светлость. — Фалтин улыбнулся ему в ответ, но подчинился приказу. — Однако здесь холодно для долгого пребывания, и уверен, что вы предпочли бы оказаться в тепле, чем стоять здесь и разговаривать, — продолжил директор литейного завода и отступил в сторону, поманив викария к двери, из которой он только что вышел. — Викарий Аллейн уже здесь.
— Я видел его экипаж. — Дючейрн кивнул на другую карету, стоявшую во дворе, ее пара лошадей была хорошо защищена от безоблачной прохлады. — Он давно здесь?
— Всего двадцать минут или около того, ваша светлость. — Фалтин последовал за викарием через дверь в вестибюль своего офиса. — Мы с ним уже обсудили просьбу графа Рейнбоу-Уотерса ускорить производство его наземных бомб.
Дючейрн снова кивнул, на этот раз более серьезно. Предписанный инквизицией термин для рассматриваемого адского устройства, безусловно, был точным, хотя лично он находил первоначальное название армии Бога для него гораздо более подходящим. Они действительно были настоящим порождением Кау-юнга, и больницы ордена Паскуале были переполнены людьми, которые потеряли из-за них конечности. Тем не менее, он не был удивлен, что Жэспар Клинтан решил «отбить охоту» к ярлыку, выбранному войсками, особенно когда его собственные инквизиторы стали называть террористов здесь, в Зионе, «кулаком Кау-Юнга»… по крайней мере, там, где они не ожидали, что их слова дойдут до ушей великого инквизитора. И что бы он ни думал о них, он едва ли мог винить Рейнбоу-Уотерса за то, что они ответили тем же на оружие, которое будет стоить ему стольких людей в предстоящих кампаниях. И теперь, когда инквизиция подписала контракт на производство введенных чарисийцами «капсюлей», по крайней мере, литейные мастерские брата Линкина могли предоставить ему эти вещи, независимо от того, назывались ли они «фугасными бомбами» или «Кау-юнгами».
— Сможете ли вы изготовить то количество, которое он запрашивает? — спросил казначей, расстегивая свое тяжелое пальто, когда они пересекли вестибюль и вошли в приемную. Клерки Фалтина встали, низко кланяясь викарию, когда он проходил, а затем снова погрузились в свои бесконечные бумажные дела, как только он махнул им, чтобы они возвращались на свои стулья.
— Конечно, нет. — Фалтин криво улыбнулся. — Он знал это, когда подавал запрос, ваша светлость. Сомневаюсь, что мы сможем изготовить более трети того, что он запрашивает, особенно если мы хотим доставить их ему вовремя к началу кампании.
Дючейрн понимающе фыркнул. Честно говоря, он сомневался, что Церковь могла бы заплатить за все наземные бомбы, которые запрашивал командующий могущественным воинством Бога и архангелов, и он был почти уверен, что Рейнбоу-Уотерс это знал. Но он все равно прекрасно понимал, почему попросил их. Запросив в три или четыре раза больше, чем можно было бы изготовить и отгрузить за доступное время, он представил собственное мнение о том, как следует распределять производственные мощности. Граф и казначей довольно хорошо поняли друг друга, и в процессе Дючейрн получил несколько новых навыков в том, как манипулировать бюрократией.
Действительно, существовали некоторые навыки, в которых харчонгцам не было равных.
— Что ж, нам просто нужно подойти как можно ближе, — сказал он, когда Фалтин потянулся мимо него, чтобы открыть дверь внутреннего офиса. Он шагнул через нее, и Аллейн Мейгвейр отвернулся от окна во внутренний двор, через которое наблюдал за его прибытием, и протянул руку своему коллеге-викарию.
— Прекрасная погода, не правда ли? — сказал он, и Дючейрн кивнул.
— Думаю, что это лучшее, что мы видели с конца октября, — согласился он, пожимая предплечье Мейгвейру. — Надеюсь, никто не настолько глуп, чтобы думать, что это начало весенней оттепели!
— Никто, кроме инквизиции, — сухо сказал Мейгвейр. Глаза Дючейрна расширились, и он метнул их в сторону Фалтина, все еще стоявшего на полшага позади него и в стороне, но Мейгвейр только поморщился. — Брат Фалтин не поймет меня неправильно, — сказал он. — Он знает, что я просто имел в виду… нетерпение инквизиции возобновить операции, как только погода позволит это сделать. Или, желательно, даже еще раньше! Не так ли, брат?
— Конечно, знаю, ваша светлость, — невозмутимо ответил Фалтин… и именно так, как будто он действительно имел это в виду.
— Понимаю. — Дючейрн сжал предплечье Мейгвейра крепче, чем обычно, затем отступил назад, позволяя Фалтину обойти его и сесть на стул за столом. Чихирит прошел мимо него, затем остановился, когда Мейгвейр предостерегающе поднял руку.
— Да, ваша светлость?
— Я совсем забыл, что хотел попросить брата Силвестрея и мастера Брайерса присутствовать при нашей сегодняшней дискуссии, брат. — Капитан-генерал Церкви виновато улыбнулся. — Есть пара моментов, касающихся
