— Отец, помоги мне!
Валентайн подбежал, откинул занавеску и отступил, ошеломленный. В алькове прятался старик могучего сложения, черноглазый, смуглый, с блестящим золотым обручем на лбу. В руке он держал какой-то прибор из кости и золота с ремешками, застежками и рычагами. Это был Симонан Баржазид, внезапно очутившийся здесь, в судейском зале Коронованного.
Это он посылал леденившие мозг послания, чуть не сбившие с ног Валентайна.
Сейчас он хотел послать еще одно, но его отвлек сын, истерически цеплявшийся за него и умолявший о помощи.
Валентайн понял, что одному тут не справиться, и громко закричал:
— Слит, Карабелла! Залзан Кавол!
Доминин Баржазид всхлипывал и стонал. Король Снов пнул его, как надоедливую собачонку. Валентайн осторожно пробрался в альков, надеясь выхватить у старого Симонана эту ужасную сонную машину, пока он не нанес ею большого ущерба.
Как только Валентайн потянулся к ней, произошло нечто еще более ошеломляющее: контуры лица и тела Симонана Баржазида стали расплываться, изменяться, превращаться во что-то чудовищно-странное, угловатое, тонкое. Глаза скосились внутрь, нос стал просто бугорком, губы почти исчезли.
Метаморф.
Не Король Снов, а поддельный, маскарадный король, Меняющий форму, пьюривар, метаморф…
Доминин Баржазид в ужасе завизжал, отскочил от странной фигуры и бросился на пол у стены, дрожа и причитая. Метаморф посмотрел на Валентайна с нескрываемой ненавистью и со страшной силой запустил в него сонным аппаратом. Валентайн отстранился, но недостаточно: машина легко ударила его в грудь, и в этот момент метаморф проскочил мимо него, стремительно пронесся через зал к открытому окну, перемахнул через подоконник и исчез в ночи.
Бледный, потрясенный Валентайн обернулся и увидел, что зал полон народа: Слит, Карабелла, Делиамбер, Тунигорн и множество других, поспешно вбегающих из узкого вестибюля. Он указал на Доминина Баржазида, скорчившегося в жалком состоянии шока и коллапса.
— Тунигорн, поручаю тебе заняться им. Отведи его в безопасное место и присмотри, чтобы с ним ничего не случилось.
— Понитор Корт, милорд, самое безопасное место. Дюжина вооруженных людей будет все время охранять его.
Валентайн кивнул.
— Хорошо. Не оставлять его одного. И вызови к нему врача: он испытал чудовищный испуг, и это, я думаю, не пройдет бесследно.
Он посмотрел на Слита.
— Дружище, не принесешь ли фляжку вина? Я и сам пережил тут несколько странных моментов.
Слит протянул ему фляжку. Рука Валентайна так дрожала, что он чуть не пролил вино, поднося флягу ко рту.
Несколько успокоившись, он подошел к окну, через которое выпрыгнул метаморф.
Где-то далеко внизу, футах в ста, если не больше, горели фонари. Несколько фигур во дворе окружили нечто, покрытое плащом.
Валентайн отвернулся.
— Метаморф, — растерянно сказал он. — Не сон ли это? Я видел, как здесь стоял Король Снов и вдруг он превратился в метаморфа и выпрыгнул в окно.
Карабелла тронула его за руку.
— Милорд, не хочешь ли отдохнуть? Замок взят.
— Метаморф, — снова удивленно повторил Валентайн. — Как это могло случиться?
— Метаморфы были и в зале погодных машин, — сказал Тунигорн.
— Что? Кто это сказал?
— Милорд, Илидат только что вернулся из подземелья с удивительными вестями.
Тунигорн махнул рукой, и из толпы вышел сам Илидат, усталый, в запачканном плаще и разорванном костюме.
— Милорд!
— Как машины?
— Они невредимы и снова дают теплый воздух, милорд. Валентайн облегченно вздохнул.
— Хорошо! Там были метаморфы?
— Зал охранялся отрядами в униформе личной стражи Коронованного, — сказал Илидат. — Мы приказали им сдаться, но они не подчинились даже мне. Тогда мы вступили с ними в сражение и уложили их, милорд.
— Другого выхода не было?
— Не было, милорд. Умирая, они изменялись…
— Все?
— Да. Все они были метаморфами.
Валентайн вздрогнул. Странность на странности в этом кошмарном перевороте!
Он чувствовал, как его охватывает безмерная усталость. Машина жизни крутится снова, Замок принадлежит ему, фальшивый Коронованный — пленник, мир спасен, порядок восстановлен, угроза тирании устранена, и все-таки есть еще новая тайна, а он так страшно устал…
— Милорд, — сказала Карабелла, — пойдем со мной.
— Да, — глухо сказал он, — мне надо немного отдохнуть. Он слабо улыбнулся.
— Отведи меня, милая, на кушетку в комнате для одевания. Я часок посплю. Ты не помнишь, когда я спал последний раз?
Карабелла взяла его под руку.
— Кажется, несколько дней назад.
— Недели, месяцы назад. Но все равно, не давай мне спать больше часа.
— Хорошо, милорд.
Он упал на кушетку. Карабелла укрыла его, погасила свет, и Валентайн позволил усталому телу расслабиться.
В его мозгу проносились ярме образы: Доминин Баржазид вцепился в колени старика, Король Снов злобно отталкивает его и пускает в ход ту странную машину, а затем — быстрая метаморфоза, и на Валентайна смотрит лицо пьюривара. Страшный крик Доминина, метаморф, бросающийся к открытому окну. Все это снова и снова проносилось в измученном мозгу Валентайна.
Наконец он уснул.
Спал он не час, как намеревался, а несколько больше. Он проснулся от яркого золотого утреннего света.
Все тело болело. Сон, — думал он, — дикий смущающий сон. Нет, не сон.
— Отдохнул, милорд?
Карабелла, Слит, Делиамбер охраняли его сон. Он улыбнулся.
— Отдохнул. И ночь прошла. Что произошло?
— Ничего особенного, — сказала Карабелла, — кроме того, что воздух нагревается. Замок ликует. Вниз идет весть о переменах, пришедших на планету.
— Метаморф, который бросился из окна, разбился насмерть?
— Конечно, милорд, — ответил Слит.
— На нем были одежда и регалии Короля Снов. Как это случилось?
— Я могу только предположить, милорд, — сказал Делиамбер. — Я разговаривал с Доминином Баржазидом. Он сошел с ума и поправится не скоро, если вообще поправится. Он рассказал мне только кое-что. В прошлом году его отец, Король Снов, тяжело заболел, думали, что он вот-вот умрет. Ты в это время был еще на троне.
— Но я ничего не слышал об этом.
— Они, об этом не извещали. Но он был очень плох, и тогда в Сувраеле появился новый врач откуда-то из Зимроеля, якобы обладавший большими знаниями. Действительно, Король Снов чудесным образом выздоровел, можно сказать, восстал из мертвых. Вот тогда, милорд, Король Снов вбил в голову сына мысль устроить тебе ловушку в Тил-омоне и сместить тебя.
Валентайн задохнулся.
— Врач-метаморф?
— Да, но принявший вид человека вашей расы. Затем, я думаю, он принял облик Симонана Баржазида и сохранял его, пока яростное сражение в судейском зале не заставило измененную форму заколебаться и упасть.
— А Доминин? Он тоже…
— Нет, милорд. Он настоящий Доминин, и вид того, кого он считал отцом, поверг его в безумие. Но именно метаморф толкнул его на узурпацию, и легко догадаться, что другой метаморф заменил бы Доминина как Коронованного.
— А метаморфские стражники повиновались приказам лже-Короля Снов, а вовсе не Доминина. Тайная революция, так, Делиамбер? Захват всей власти не семьей Баржазида, а Меняющими Форму.
— Боюсь, что так, милорд.
— Это многое объясняет, — сказал Валентайн, глядя вдаль, — и вносит еще больше беспорядка.
— Милорд, — сказал Слит, — нужно разыскать тех, кто скрывается среди нас, и истребить, а остальных запереть в Пьюривайне, где они не смогут причинять вреда.
— Полегче, дружище, — сказал Валентайн. — Ты ненавидишь живых метаморфов, верно?
— Не без причин.
— Да, возможно. Ну, что ж, мы их разыщем, чтобы не было тайных метаморфов, прикидывающихся Понтификом, Леди или даже работником в стойле. Но я думаю, что мы должны установить контакт с этим народом и вылечить его от злобы, если это удастся, иначе Маджипура окажется втянутой в бесконечную войну.
Он встал и поднял руки.
— Друзья, у нас впереди много работы, но первым делом — праздник! Слит, ты отвечаешь за празднование моего восстановления, устройство банкетов и развлечений, приглашение гостей. Пошли известие на Маджипуру, что все хорошо или почти хорошо и что Валентайн снова на троне!
Тронный зал Конфалума был самым большим из всех помещений Замка, роскошным, величественным залом с яркой позолотой, прекрасными гобеленами, полом из шелковистого дерева с гор Кинтора. Там происходили самые важные имперские церемонии, но такое зрелище Тронному залу редко случалось видеть.
Высоко на громадном многоступенчатом Троне Конфалума сидел лорд Валентайн Коронованный, слева на троне чуть пониже — Леди, его мать, вся в белом, а направо на троне такой же высоты, что у Леди, Горнкейст, главный спикер Понтифика: Тиверас прислал извинения и его вместо себя, а перед ними выстроились герцоги, принцы и рыцари королевства в таком ансамбле, какого не бывало со времен самого лорда Конфалума — верховные лорды из далекого Зимроеля, из Пидруда, Тил-омона, Нарабала, герцог-гайрог из Долорна, великие герцоги Пилиплока и Ни-мои и пятидесяти других городов Зимроеля, из сотен городов Альханроеля, кроме пятидесяти с Горы Замка.
