готовое вырваться проклятие. Ника наверняка патрулирует людные улицы, где работает смена воробьев. Ее место там, где больше риска. Я же устроил тайник в дальних закоулках квартала, а здесь подмоги ожидать не приходилось. И естественно, поблизости ни одного воробья – собаку позвать некому.
Я ускорил шаг, направляясь к выходу из переулка. Сзади раздался топот. Точно двое, и совсем рядом.
Чья-то рука схватила меня за одежду. Воротник туго сдавил горло, и я подался назад. Не дав врагам шанса ударить первыми, развернулся и, выбросив вперед кулак, угодил в лицо Типу. Еще немного, и попал бы костяшками пальцев точно в глаз.
Мальчишка отшатнулся, но хватка не ослабла – как выяснилось, за воротник меня держал Габи. Толстяк, не тратя времени на разговоры, решил меня проучить и отвесил звонкую оплеуху открытой ладонью.
Моя голова мотнулась вбок, и во рту появился привкус железа с солью.
– Похоже, ты забыл наш последний разговор, воробей, – хмыкнул Габи, сжав для убедительности кулак.
Плюнув кровью, я попал толстяку прямо в нос, и его лицо усеяли красные брызги.
– По-моему, это ты все забыл. Ника отделала вас двоих, как…
Мир вокруг окрасился багровым, в глазах на несколько секунд померкло. Вытекшая из ноздри струйка крови смочила мне губы. Нос от удара расплющился, словно блин.
Я зашатался. Не держи меня Габи за воротник – точно упал бы.
– Кажется, я сломал тебе клюв, маленький воробей, – ухмыльнулся он, вытирая с лица плевок.
Сломал, не сломал… Это сейчас большого значения не имело. Болело что так, что этак – какая разница?
– Ну, птичка наконец выучила свои уроки?
Голос Габи звучал словно внутри моей головы. Зрение вернулось, и я понял, что имел в виду толстяк. На земле у моих ног валялись приготовленные для Митху монеты. Моя лепта в общий котел… Деньги, которые обеспечивали мое пропитание и заставляли надеяться, что Митху сдержит свое слово насчет Коли.
– Собери их! – крикнул Габи, и Типу послушно поднял монетки.
– Гляди-ка, снова у него медный ранд. А тебе неплохо подают, воробей.
Я бросил злой взгляд на дружка Габи. Скорчить гневную гримасу не вышло – не позволял разбитый нос, поэтому я лишь прищурился и снова плюнул, вложив в плевок всю душу.
Типу немедленно ответил мне пощечиной – должно быть, брал уроки у Габи. Моя голова снова мотнулась, только на этот раз мир окрасился белым. Крови во рту не было – уже неплохо.
– Мы уже с месяц видим, как ты ныряешь в этот переулок, засранец. – Габи изобразил пальцами шагающего человечка. – Специально тебя поджидали.
Типу осклабился. Похоже, искал повод хорошенько мне врезать. Поводов давать не хотелось.
– В чем дело, воробей? Что случилось с твоим ртом, а?
Габи грубо попытался раздвинуть мне губы и сунуть между ними свой грязный палец. Вопрос был хороший. Как не ответить? Я изо всех сил сжал зубы и терзал его палец до тех пор, пока не ощутил во рту горький привкус горячей крови. Толстяк заорал настолько пронзительно, срывая связки, что у меня едва не подкосились ноги. Потом я получил удар в живот и на несколько мгновений лишился дыхания. Невольно разомкнув челюсти, грохнулся наземь и ударился спиной так, что из легких вышибло последние остатки воздуха.
Не в силах подняться, я наблюдал, как парни таращатся на искалеченный палец Габи. Типу разразился потоком затейливой брани, толстяк же, подвывая, рассказывал, что со мной сделает.
Свои обещания он сдержал.
Первый пинок пришелся в поясницу, и я скорчился от боли. Еще один, теперь в живот. И еще, чтобы жизнь не казалась медом. Разумеется, одним-двумя ударами дело не ограничилось. После пинка в голову глаза заволокло черной пеленой. Дальше меня избивали в полной темноте, и вскоре я уже не мог сказать, куда именно мне врезали, – болело везде.
До сих пор думаю, что они меня там и убили бы, однако жизнь порой любит выкинуть неожиданный фортель.
– Я смотрю, вы двое так ничему и не научились? – раздался крик Ники.
Судя по эху, она стояла в начале переулка.
– Как ты?.. – заблеял то ли Габи, то ли Типу.
– Нас, воробьев, куда больше, чем вы думаете. Мне сообщили – я пришла.
Ника двигалась так быстро, что ее очертания расплывались в воздухе. На раненого Габи она набросилась словно коршун – тот и опомниться не успел. Наша собака вцепилась толстяку в волосы и изо всех сил дернула, а потом всадила кулак ему в шею. Новый удар пришелся в лицо, и влажный хруст удовлетворил мое любопытство: вот, оказывается, с каким звуком ломается нос.
Бедолага Типу заработал пинок в пах. Ника привыкла к своим обязанностям относиться серьезно, поэтому для страховки еще раз махнула ногой, угодив в то же место. Подонки повалились как подкошенные.
В наступившей тишине Ника помогла мне приподняться:
– Обними меня за плечи.
Я закашлялся, и изо рта потекла кровь вперемешку со слюной. Попытался заговорить, но девочка прижала к моим губам сложенный платок.
– Не надо разговаривать. Кровь Брама, Ари! Похоже, ты получаешь удовольствие от побоев?
Едва не захлебнувшись желчью пополам с кровью, я зашипел и вяло оттолкнул платок языком:
– Говорил же, что ты можешь спасти меня еще раз…
Ника улыбнулась, помогая встать.
Увы, Габи и Типу успели сбежать, причем с моими монетами.
– Пойдем-ка домой. Хватит с тебя на сегодня.
Я сделал слабую попытку высвободиться, однако Ника держала меня железной хваткой.
– Мы возвращаемся, Ари. Сколько бы ты сегодня ни принес Митху – пусть всего несколько чипов, – этого будет достаточно. Сам знаешь, он стал совсем по-другому к тебе относиться после того, как ты научил воробьев разным приемчикам. – Ее лицо вдруг омрачилось. – Тем более что несколько наших братьев и сестер пропали.
В ее словах был резон, и все же я не мог позволить себе оступиться. Малейший промах – и Митху будет следить за мной, словно ястреб. Нельзя допустить, чтобы он усомнился в моей способности вносить долю в общий котел. При желании повелитель воробьев вполне мог пустить за мной шпиона, и о тайнике в тихом переулке стало бы известно.
Да, я у него воровал, но другого способа сдержать данное самому себе обещание не было. Как еще добраться до Ашрама? Я ведь поклялся изучить десять формул плетения и оправдать надежды, что возлагал на меня Маграб.
– Я вернусь сам, только мне надо немного побыть одному.
– Зачем, Ари? – вздохнула Ника, взяв меня за подбородок.
– Прошу тебя. У меня есть одна мысль, как раздобыть немного денег. Это безопасно, клянусь!
Девочка
