Полковника Призывали? 2
Глава 1
Глава: 1
Григорий многое пережил на своем веку, а за последние месяцы даже больше, чем за всю предыдущую жизнь, но никогда ни в этой или прошлой жизни его голова не болела так сильно как сейчас.
Нудная и одновременно сильная, она пульсировала в висках, словно кузнечный молот, выбивающий из черепа последние крупицы разума. Григорий, с трудом разлепив веки, ощутил во рту привкус адского перегара.
Комната плыла в полумраке — сквозь щели автоматических жалюзи пробивались косые лучи, разрезавшие пыльную мглу. На тумбочке, словно одинокий часовой, стояла бутылка. Рука дрожала, когда он схватил её, и с жадностью приникнув к прохладному пластику.
«Знатно вчера повеселился, еще с питок дополнительных проблем к общей куче добавил, все же, какой я молодец...» — мысленно усмехнулся он, наблюдая, как солнечный зайчик пляшет на стене, будто насмехаясь над его состоянием.
Браслет на запястье вибрировал назойливо, будто рассерженная оса. Сообщения. Их были сотни — от Канни, Малии, Кана... и целой кучи народа, многих из которых он вообще не знал лично.
Но два заставили его обратить на себя внимание. Первое — сообщение из штаба о том, что совет старших офицеров был перенесен на 17.00.
Второе... от прочтения которого у парня застыла кровь в жилах. Лаконичное, и без подписи: «Долги надо возвращать». По спине пробежали ледяные мурашки, словно паук сплел паутину из его нервных окончаний. «Икс, сволочь, ты можешь выражаться нормально, я опять ничего не понял».
Григорий рассержено взглянул на потолок, с его точки зрения наниматель вел себя крайне нелогично, осложняя и без того сложное задание.
Тук-тук.
— Входите! — голос прозвучал хрипло, будто сквозь гравий.
Дверь распахнулась, впустив Шайю. Она вспорхнула в комнату, как тень, её хвост ритмично покачивался, словно маятник, отмеряющий секунды до неизбежного разговора.
— Доброе утро, — её улыбка была солнечной, но глаза хранили осколки льда.
— И тебе... — Григорий крякнул, отводя взгляд и с новой силы присосавшись к бутылке. Минералка жгла горло, как кислота, унося с собой его скотское состояние.
— Насчёт вчерашнего... — начала он, медленно растягивая слова. Девушка же лишь усмехнулась, играя прядью серебристых волос.
— Мы же взрослые люди, все в порядке. — сказала она. Гриша с некоторым облегчением кивнул, потупив взор на противоположную стену.
«И всё?» — Прошипела про себя она, её бровь изящно поползла вверх, а хвост гневно затрепетал, отчетливо выдавая недовольство своей хозяйки. Что не осталось не замеченным Григорием.
«Она сейчас выглядит словно паучиха, у которой из-под носа увели жирную добычу, просто скажи прямо, что ты от меня хочешь, ох уж эти женщины!», — мелькнуло в голове, но вслух он лишь хмыкнул и продолжил.
— Я тут подумал, начет «Кованных», я могу обратиться к Кану, и мы…
Однако Шайя, не дала ему договорить и щёлкнула по браслету. Экран вспыхнул телесно синим интерфейсом. — Текст на странице гласил:
«Предположительно вчера между трёх и четырех часов ночи на территории между третьем ангаром и зоной отдыха сектора три был убит сержант, третьей штурмовой бригады с позывным «Гвоздь», если у вас имеются информация относительно деталей дела просим обратиться в штаб...
Дальше Гриша уже не читал, а лихорадочно свайпал вниз. Появившееся фотография впилась в сознание: тело, уткнувшееся лицом в грязь, синеватые пальцы, сведённые в последнем спазме, и измазанная в крови рукоятка, торчащая из спины.
«Кованнный». Тот самый, с кем он, катался по полу, накануне...
— Только не говори, что... — Григорий выдавил из себя уставившись на Шайю, чувствуя, как желудок сжимается в комок. Та лишь покачала головой.
— За кого ты меня принимаешь? — её усмешка скользнула, как лезвие по шее. — Думаю, его так дружки-наркоманы?
Логично. Слишком логично. «Падальщики всегда находят падаль», — подумал он, но голос подсознания шептал: «Что-то не сходиться, слишком подозрительно...»
— Ладно, сейчас не об этом… — Сказала Шайя и вытряхнула из сумки арсенал медикаментов: шприцы, ампулы и капельницы. — Пора подлатать тебя.
— Серьёзно? А может не надо? — Григорий отпрянул, будто увидев гнездо змей. Еще с жизни на Земле он ой как не любил шприцы, травма с детства, которую он нес с собой до сих пор.
Видя, что клиент пытается соскочить, Шайя подошла ближе и с хищной улыбкой на лице прошептала.
— И психосоматику подкорректируем, — её пальцы легли на его ладонь, а затем — на свою бархатную кофту, под которой стучало разгорячённое сердце.
— А вот это... уже терпимо, — в уголках его губ заплясала чертовски знакомая ухмылка, пока игла вонзалась в вену, смешивая боль с сладким ядом предвкушения.
…
Солнечные лучи, били как из пулемёта сквозь, уже открытое окно, освещая стойку с капельницей, где жидкость мерцала, словно жидкий янтарь.
Григорий потянулся, ощущая, как витаминный коктейль разливается по венам теплой волной — похмельная тяжесть отступала, уступая место почти эйфорической легкости.
Рука машинально потянулась к браслету, но он передумал, зацепив взглядом Шайю. Она лежала, раскинув серебристые волосы по подушке, словно лунная река, а её хвост лениво подрагивал в такт дыханию.
— Шайя, как думаешь... — он провел пальцем по её ладони, заставляя её вздрогнуть, — за что тот кованный тогда на тебя полез?
Девушка перевернулась, на локоть, холодный как лезвие, скользнул по его груди, оставляя мурашки.— Не знаю, — голос её звучал, как перезвон хрустальных колокольчиков, — но я, кажется, достаточно... ослепительна, чтобы привлекать не только твоё внимание…
Она замолчала, приподняв бровь, а Григорий, едва сдерживая усмешку, театрально закатил глаза: — Дурак... — Прикрикнула она, занося руку для удара.
Шмяк! Ладонь врезалась в синяк на его груди, и боль, острая как укус скорпиона, заставила его согнуться.— Будешь знать, — прошипела Шайя, но вдруг тень обеспокоенности пробежала по её лицу. — Их лидер... Он не просто мерзок. Он... — губы сомкнулись, будто склеенные невидимой нитью.
Григорий, всё ещё кряхтя, дотянулся до стакана с водой:— Ему от тебя что-то нужно?— О-о, да ты гений! — она щелкнула пальцами у его носа.
— А что именно то? — Спросил Гриша, но девушка ограничилась молчанием и с интересом смотрела в его глаза.
Он притворно задумался, изображая наивность: — Может, это связано с
