Игра
О. Кромер
Дизайнер обложки В. Морозова
Редактор Н. Шевченко
© О. Кромер, 2017
© В. Морозова, дизайн обложки, 2017
ISBN 978-5-4485-6658-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
На том же месте,
в тот же час
Часть I
Он
1
Познакомились они при обстоятельствах чрезвычайно романтических и чрезвычайно для Сергея нелестных. Если бы он нарочно искал, как предстать перед ней в самом невыгодном свете, он не мог бы придумать ничего более неприятного. Началось все стандартно, даже скучно. Он шел домой с классной вечеринки, было поздно, он торопился домой, зная, что мать не уснет, пока не услышит, как хлопнула дверь. Обычно вечером он не ходил дворами; не будучи трусом, он также не был авантюристом и лишних приключений, как правило, не искал. А тут вдруг пошел – то ли расхрабрился после выпитого (стакан портвейна, второй раз в жизни), то ли задумался, но пошел.
И конечно, тут же, за первыми же воротами в пустом дворе-колодце, окруженном со всех сторон высокими старыми домами, увидел троих парней, загородивших дорогу девушке. Первая его мысль была выйти со двора, вернуться на освещенную улицу и убежать. Но один из парней его заметил, развернулся в его сторону. Лица парня не видно было в темноте, только огонек сигареты, но Сергею и не нужно было видеть, слишком хорошо он их знал, этих вечных обитателей подворотни.
– Проходи, огрызок, – обидно сказал парень, – валяй, мы тебя не задерживаем.
Теперь уйти стало нельзя, не из-за девушки даже, а из-за себя самого, из-за унижения, которое – он это точно знал – будет сидеть в нем месяцами и жечь своей необратимостью, тем, что это случилось и нельзя это никак отменить или исправить.
Он пошарил в кармане – нет ли чего твердого, – конечно, ничего не было, ножик он не носил, кастета не имел. Вспомнив недолгий свой боксерский опыт, он встал в боевую стойку по всем правилам, что было смешно и глупо, между ними было еще метров десять расстояния, но была слабая надежда, что они испугаются. Они не испугались. Теперь уже все трое смотрели на него, и, чувствуя, что терять ему абсолютно нечего, он сказал как можно более твердо:
– Отпустите девушку.
– Начальник, да? – подал голос тот, что стоял в середине. – Большой начальник, да?
Он сделал какое-то движение, неясное в темноте, и медленно двинулся к Сергею, поводя плечами при ходьбе, словно придавая себе устойчивости.
– Отпустите девушку, – повторил Сергей. Он просто не знал, что еще можно сказать.
– А вот мы посмотрим, кто начальник, – заявил парень, подходя к Сергею вплотную, – ща посмотрим.
И на ходу, прежде чем Сергей успел сообразить, ловким, кошачьим каким-то, движением ударил его в лицо, раз и еще раз.
Падая, Сергей увидел, точнее, услышал какую-то возню в темноте, там, где два других парня стояли рядом с девушкой. Потом голос, негромкий, но очень ясный и далеко слышный в пустом колодце двора, произнес:
– С тремя, конечно, не справлюсь, но первого очень сильно покалечу. До инвалидности. Кто хочет быть первым?
– Психованная, – растерянно сказал один из парней, – на всю голову.
Тот, который ударил Сергея, обернулся на шум, и тогда Сергей, не вставая, со всех сил пнул его ногой под коленку. Парень упал, быстро перевернулся, при свете луны Сергею хорошо стало видно широкое лицо с перекошенным то ли от боли, то ли от ярости ртом.
– Ты, гаденыш, – прошипел парень, подползая. Напарники его, оставив девушку, развернулись к Сергею.
«Чего-нибудь точно сломают», – с тоской подумал Сергей. Вставать не имело ни малейшего смысла, он свернулся в клубок, закрыл голову руками и додумал: «Или почки отобьют».
В воротах показалась машина, ослепила всех своими фарами, и необычайно громкий и заливистый милицейский свисток вдруг заверещал на всю округу.
Парни подхватили своего дружка и рванули через двор наискосок, в темный его угол.
Кряхтя, Сергей сел, ощупал лицо. Кровь текла, но вроде ничего не сломано.
Машина въехала, остановилась, фары погасли. Стало еще темнее. Милиции не было.
– Дайте руку, – сказал кто-то рядом и, потянув Сергея за руку, помог ему встать.
Он пригляделся – это была девушка, причина и предмет несостоявшегося его подвига.
– Пойдемте, – сказала она, таща его за собой.
– Куда?
– Ко мне, вам нужно обработать рану.
– В два часа ночи? – удивился он, с трудом соображая, кровь все еще текла откуда-то, болела голова, болело ухо, и похоже было, что один зуб все-таки сломан.
Она не ответила, просто потянула его за собой, и он пошел, не зная куда и зачем.
Они вошли в подъезд, поднялись на третий этаж по широкой лестнице. Она открыла дверь, впустила его, включила свет. Никто не выбежал на шум и не спросил, что случилось. «Похоже, никого дома нет», – вяло подумал он. Она помогла ему снять куртку, за руку провела на кухню, усадила на широкий удобный стул у окна, сказала:
– Я сейчас, – и исчезла в глубине квартиры.
Какая-то мысль вертелась у него в голове, что-то очень важное он должен был ей сказать, но никак не мог вспомнить. Вспомнил наконец и, с трудом ворочая языком (теперь и во рту было полно крови), сказал:
– Я не могу. У меня мама.
Она посмотрела непонимающе, потом поняла, на секунду задумалась и убежала куда-то опять. Он попытался встать, чуть не упал, ухватился за стол, сбросил со стола что-то белое, что упало и разбилось на тысячу, как ему показалось, осколков.
Она прибежала, усадила его обратно, неожиданно сильно надавив ему на плечо маленькой своей ладошкой, и, не слушая его извинений, протянула ему что-то яркое, блестящее. Он напрягся, всмотрелся. Телефон, она протягивала ему красный телефон, за которым тянулся из комнаты, как змея, длинный черный шнур.
– Звоните, – сказала она и, видя, что он не понимает, добавила, даже ногой притопнув от нетерпения: – Ну маме же.
Набрать номер у него получилось с третьего раза.
Поискав глазами, куда бы сплюнуть кровь, и ничего не найдя, он сплюнул в свой носовой платок и, услышав мамино испуганное «алло», сказал, стараясь выговаривать слова как можно четче:
– Мам, я это, у Витьки переночую, – и, не слушая ее испуганных зачем и почему, повесил трубку.
Он знал, что мать не будет звонить Витьке в третьем часу ночи, а до утра, так он надеялся, все образуется.
Девушка забрала у него телефон, принялась чем-то теплым и влажным стирать кровь с лица. Она стояла очень близко к нему, он чувствовал ее запах, запах шампуня, шоколада и еще какой-то непонятный, но очень приятный запах.
«Как весной в саду», – подумал Сергей и вдруг понял, что сказал это вслух, потому что девушка взглянула на него вопросительно.
Он покраснел, надеясь, что она не заметит под слоем крови и грязи. Впрочем, кровь и грязь она всю уже смыла и теперь возилась с его левой бровью, чем-то прижигала, чем-то заклеивала.
Закончив, слегка отодвинулась от него, осмотрела его критически, спросила:
– Зубы в порядке?
Он засунул палец в рот, пошатал зубы, щелкнул челюстью.
– Вроде да.
– Тогда просто прополощите, будет щипать, но ничего, вы терпеливый, – и протянула ему высокий красивый стакан с какой-то мутной жидкостью.
Вставать со стула не хотелось. Не хотелось ничего менять в этом мире. Пусть бы так было всегда.
Он бы сидел на стуле в этой светлой красивой кухне, мир бы медленно и плавно вращался вокруг него, а она бы стояла рядом, не так близко, как раньше, но все же достаточно близко, чтобы он мог глядеть на нее, чувствовать ее запах, ее тепло.
Она по-прежнему протягивала ему стакан, но, видя, что он не встает, сказала:
– Откройте широко глаза.
И, не дожидаясь, своей маленькой, но на удивление сильной рукой раскрыла ему веки и заглянула прямо в глаза. Потом ему всегда казалось, что именно в этот момент он в нее и влюбился. Глаза у нее были зеленые, не болотного, не хаки, а именно зеленого, малахитового какого-то цвета, удлиненные и чуть приподнятые к вискам, ресницы недлинные, но очень густые и очень черные.
– Зрачки у вас не расширены и одинаковые. Скорее всего, сотрясения нет. – И вновь протянула ему стакан. – Прополощите – и спать.
– Спать? – глупо переспросил он.
– Конечно, спать. Полчаса уже прошло, теперь можно.
Про полчаса он не понял, но спать вдруг захотелось нестерпимо, он бы так и заснул прямо в кухне, на стуле, но она все-таки вынудила его прополоскать рот жутким раствором соды с солью, умыться, сказала было:
– Хотите принять душ? – но, поглядев на него, махнула рукой и повела за собой в комнату.
Он рухнул на диван, не раздеваясь, и заснул еще прежде, чем успел дивана коснуться.
