– Каким образом?
– Вот этого я не знаю.
– Хм, – промычал Карелла.
– Значит, тебе это уже известно? Ничего нового?
– Не все. Я не знал о девушке. Что еще?
– Поездка на охоту.
– Крамера?
– Да.
– Когда?
– В начале сентября. Сразу после возвращения он начал бросаться деньгами. Ты думаешь, здесь есть какая-то связь?
– Пока не знаю. А он хороший охотник?
– Так себе. Зайцы, птицы. Со шкурой тигра его не видели.
– И куда он ездил?
– Не знаю.
– Ездил один?
– Да.
– Ты уверен, что он ездил на охоту?
– Нет. Он вполне мог съездить в Чикаго и ухлопать там кого-нибудь. Может, там и получил деньги.
– А что, он вернулся с деньгами?
– Вряд ли. Если, конечно, не проявил редкостное терпение. Дело в том, что охотиться Крамер поехал в начале сентября, а бросаться деньгами начал в конце.
– Деньги не могли быть ворованными?
– Сомневаюсь. Тогда он тратил бы их по-другому. И к тому же, мы кое-что упускаем из виду.
– Что именно?
– Его профессию. Он шантажист. Преступники редко меняют занятие.
– Пожалуй, ты прав, – согласился Карелла.
– Может быть, эта охота была всего лишь крышей. Может, он поехал на встречу с одной из своих жертв. – Дэнни пожал плечами.
– В любом случае, в результате охоты он разбогател.
– Значит, он поехал один?
– Да.
– И это было перед тем, как он встретил Нэнси?
– Да.
– А все-таки может она что-то знает?
– Возможно, – улыбнулся Дэнни. – Я слышал, иногда во сне говорят.
– Мы проверим ее еще раз. Спасибо, Дэнни. Ты нам помог. Сколько?
– Я не хочу брать у тебя слишком много, Стив. Особенно, когда ты мало что узнал от меня. Но туго с деньгами. Четвертной?
Карелла достал из бумажника две десятки и пятерку.
– Спасибо, – сказал Дэнни. – Я в долгу у тебя.
– В следующий раз – бесплатно.
Они поболтали еще немного. Потом Карелла окунулся, и вернулись в раздевалку и попрощались. Было три часа дня.
* * *
Любовь, эта мимолетная химера, не явилась на следующую встречу Коттона Хейза с Нэнси О’Харой. Если не считать того, что они звали друг друга на “ты” и по именам, трудно поверить, что совсем недавно эта пара была так близка. Какая ты быстролетная, любовь! Что легко достается, с тем легко расстаешься.
– Привет, Нэнси, – сказал он, войдя в квартиру. – Надеюсь, я тебе не помешал.
– Нет, ничуть, – ответила Нэнси. – Заходи, Коттон. Они прошли в гостиную.
– Ну как, нашли убийцу?
– Еще нет. Можно несколько вопросов?
– О ком?
– О Крамере. Он говорил тебе, что ездил на охоту?
– Да. Я ведь тебе рассказывала. Охота – его хобби.
– Ездил он в сентябре?
– Да. – Она замолчала. – Еще до того, как мы познакомились. Он говорил о поездке.
– А он точно ездил на охоту?
– По-моему, да. Он хвастался своими успехами. По-моему, он подстрелил оленя. Да, конечно, он был на охоте.
– А куда он ездил?
– Не знаю.
– После того, как ты поселилась здесь, он ездил на охоту?
– Ведь я уже тебе говорила. Ездил несколько раз.
Хейз задумался.
– Скажи, а у него есть кредитная карточка заправочной компании?
– Не помню. А ее носят с собой?
– Когда ездят на автомобиле.
– Его бумажник все еще в полиции. Наверно, она там.
– Хорошо, мы посмотрим. А Крамер хранил свои счета?
– Ты имеешь в виду счета из булочной, мясника?
– Нет, я говорю о счетах за телефон, оплату электричества, бензина.
– Конечно.
– А где они?
– Они все еще там. В тумбочке. Я ничего не трогала.
– Можно, я посмотрю?
– Конечно. А что ты ищешь, Коттон?
– Счета, которые могут быть лучше карты автодорог, – сказал Хейз и пошел в прихожую.
Глава 9
Кредитная карточка Сая Крамера была выпущена компанией “Меридиэн Молилуб” и давала ему возможность покупать масло, бензин, проходить обслуживание и так далее на всех станциях этой компании. Большинство счетов по заправке автомобиля были получены им в центре техобслуживания “Джорджиз” в Айсоле. Заглянув в книгу телефонных абонентов, полиция быстро установила, что эта станция находилась в трех кварталах от квартиры Крамера. Он регулярно заправлялся на этой станции.
Итак, Крамер отправился на охоту 1 сентября. В этот день он приехал на станцию “Джорджиз” в Айсоле, где ему залили тринадцать галлонов бензина и кварту масла. Телефонный разговор с фирмой, выпустившей автомобиль Крамера, помог узнать, что топливный бак вмещает семнадцать галлонов и что одного галлона хватает на пятнадцать – шестнадцать миль. Счета, подписанные в этот день Крамером, подтверждали сведения, полученные от фирмы. Через каждые сто миль, когда бак пустел примерно наполовину, Крамер останавливался на заправочной станции и наполнял его снова, всякий раз подписывая новый счет. На каждом из них было название заправочной станции и ее местонахождение.
Крамер ехал на охоту в Адирондакские горы, штат Нью-Йорк.
Положив перед собой карту автомобильных дорог, Хейз проследил движение автомобиля Крамера по этому штату, отмечая каждую станцию, где он заправлялся и подписывал счет. Последний раз 1 сентября Крамер заправился на станции в городке Гловерсвилль. Отсюда он мог ехать в Адирондакских горах в любом направлении – в этот день он больше не заправлялся. Хейз обвел Гловерсвилль кружком и вернулся к счетам.
Через неделю, 8 сентября, Крамер приехал на заправочную станцию в городке Гриффинс. Там ему залили пять галлонов бензина и кварту масла. Остальные счета, выписанные в этот день, принадлежали станциям, расположенным вдоль шоссе, ведущего обратно в город. Остановка у Гриффинсе была, по-видимому, первой на обратном пути.
Хейз задумался. Его расчеты могли быть и неправильными. Он отдавал себе отчет в этом. Однако расстояние между Гловерсвиллем и Гриффинсом было примерно тридцать пять миль. Крамер наполнил бак своего автомобиля в Гловерсвилле. Тратя галлон бензина на пятнадцать миль, он сжег бы чуть больше двух галлонов по пути к Гриффинсу. Можно предположить, что, проехав Гриффинс, Крамер углубился миль на пятнадцать в горы и затем проехал еще столько же на обратном пути. В этом случае пять галлонов, купленных им в Гриффинсе по дороге домой, соответствовали количеству топлива, израсходованного его автомобилем.
Вполне возможно, Гриффинс был плацдармом перед выездом в горы. Предположение нуждалось в проверке.
Одно было совершенно ясно. Крамер был осторожным водителем, хорошо следящим за своим автомобилем. В то же самое время он был или лгуном или браконьером. Он сказал Нэнси О’Хара, что застрелил оленя.
Проверка установила, что сезон охоты на оленей открывается только 25 октября.
* * *
– Привет, Джин!
– Здравствуй, Люси.
– Как поживаешь, Джин?
– Так себе. А я только что думала о тебе.
– Вот как?
– Да. Я хотела позвонить и узнать способ приготовления фаршированного перца. Помнишь, ты готовила его прошлый раз, когда мы ужинали у вас.
– А тебе он действительно так понравился?
– Люси, он был великолепен!
– Я очень рада. Я привезу рецепт... или... видишь ли, я звоню, чтобы пригласить тебя с детьми к нам. Приезжайте после обеда, дети будут в бассейне, а мы поболтаем. Вода просто великолепная, а день обещает быть жарким.
– Не знаю, Люси. Фрэнк хотел вернуться пораньше.
– Захвати и его. Чарльз тоже дома.
– Тоже?
– Да. Ты знаешь, Джин, мы всегда рады видеть вас всех.
– Ну, не знаю.
– Приезжай, Джин. Я тебя прошу.
– А когда, Люси?
– В любое время после обеда.
– Хорошо, мы приедем.
– Отлично. Жду тебя.
Клик.
Магнитофон в будке телефонной компании не прекращал работу. Артур Браун, сидящий рядом, устал. Ему было скучно до слез. Он принес с собой дюжину журналов “Нэшенл Джиофэфик” и успел прочесть их от корки до корки. Телефон Люси Менкен звонил не переставая. Но звонка, которого ждал Браун, не было.
* * *
О, этот Коттон Хейз.
9-го июля, во вторник утром он выехал из города. Это был поистине великолепный день, не слишком жаркий для июля, с солнцем, сияющим над головой, и прохладным ветерком, дующим от реки Харб. Он пересек широкую гладь реки по мосту Гамильтона и оказался в соседнем штате. Дальше Хейз направился по шоссе Гринтри, ведущему на север, вдоль реки. Наслаждаясь прекрасной погодой, он ехал с опущенным верхом своего “Форда”. Пиджак лежал на сиденье рядом. Перед отъездом Хейз надел спортивную рубашку в черно-красную полоску и серые брюки, оставшиеся у него от службы на флоте. Там он был главным старшиной, и несмотря на то, что прошло много лет, все еще хранил флотскую форму, часто надевая то рубашку, то брюки. Делал это Хейз не из сентиментальных соображений, а просто потому, что жалованье младшего детектива не позволяло ему одеваться так, как хотелось.
