А теперь в деле появился неожиданный поворот. Люси Менкен уверена в том, что фотографии попали в руки кого-то еще. Несомненно, она узнала об этом в течение нескольких последних дней, и сразу отправилась к Блайеру и Дину Крамеру, издателю журнала. Значит, кто-то получил фотографии и пытается вымогать деньги, как будто смерти Крамера и не было? И кто это?
Наконец, если Люси была виновата в смерти Крамера, не приведет ли новая попытка шантажа ко второму убийству?
Хейз задумчиво кивнул.
По-видимому, настало время прослушивать телефон Люси Менкен.
* * *
Мастер, приехавший в машине телефонной компании, был чернокожим. Когда Люси Менкен открыла ему дверь, он тут же предъявил свое удостоверение. Дело в том, объяснил он, что линия, ведущая в ее дом, уже давно беспокоила компанию, и ему придется кое-что проверить.
Мастера звали Артур Браун, и он был детективом 87-го участка.
Он установил подслушивающие устройства на все три телефона в доме и протянул провода через задний двор усадьбы Менкенов. Там он перекинул их по столбам через дорогу и подключил к магнитофону в будке телефонной компании. Отныне всякий раз, когда в доме будут снимать трубку на одном из телефонов, магнитофон будет автоматически включаться и записывать все разговоры – ведущиеся как из дома Менкенов, так и в дом с других телефонов. Звонки к парикмахеру, мяснику, звонки от друзей и родственников – словом, все разговоры будут записаны и затем прослушаны в 87-м участке. Разумеется, ни один из них не может быть использован в судебном процессе.
Но один из них может навести на след человека, снова угрожавшего благополучию Люси Менкен.
Глава 8
Когда Марио Торр зашел в участок, Берт Клинг говорил по телефону со своей невестой. Увидев посетителя, Клинг положил трубку и жестом предложил ему войти. Как и раньше, Торр был одет с безупречной заурядностью. Он опустился на стул рядом со столом Клинга, подтянув вверх колени брюк, чтобы сохранить складку.
– Шел мимо и решил зайти. Все в порядке? – спросил он.
– В полном, – ответил Клинг.
– Напали на след?
– Более или менее.
– Отлично! – с удовлетворением воскликнул Торр. – Сай был моим другом. Вы по-прежнему считаете, что это было наемным убийством?
– У нас несколько версий, – сказал Клинг.
– Хорошо, – ответил Торр.
– А почему ты не сказал, что имеешь судимость?
– Что?
– Два года в Кэстлвью за попытку вымогательства. Ты отбыл один год и был досрочно освобожден. Почему, Торр?
– Ах, да, – сказал Торр. – Наверно, вылетело из головы.
– Вот как.
– Я выбрал путь честного человека. Зарабатываю хорошие деньги. Быть преступником просто невыгодно.
– Равно как иметь друзей среди преступников.
– Каких друзей?
– У честного человека не должно быть друзей вроде Сая Крамера.
– У нас были чисто личные отношения. Я не интересовался его делами, и он не рассказывал мне о них.
– Но ты считал, что он во что-то замешан?
– Да, ведь Сай хорошо одевался и ездил в дорогом автомобиле. Естественно, я считал, что он занимается чем-то выгодным.
– Ты встречался с его девкой?
– С Нэнси О’Хара? Мистер Клинг, она – не девка. Если вы хоть раз видели ее, вы не назвали бы ее девкой. Совсем наоборот.
– Значит, ты с ней встречался?
– Только однажды. Сай проезжал с ней в своем кадиллаке. Я помахал рукой, он остановился и познакомил нас.
– Она утверждает, что ничего не знает о его делах. Ты думаешь, это правда?
– Да. Кто сказал, что женщине нужны мозги? Мозги находятся у них между...
– Значит, вы оба ничего не знали о делах Крамера.
– Я просто считаю, что Сай был замешан во что-то крупное, – сказал Торр. – А как же иначе? Мужик вдруг покупает пару автомобилей, роскошную квартиру, обставляет ее так, что у тебя глаза на лоб лезут – конечно, на это нужны деньги. И большие деньги.
– А что ты считаешь малыми деньгами?
– Когда их едва хватает на жизнь. Ясно?
– Нет, не ясно.
– Пара сотен в месяц. Да вам это известно лучше меня. А сколько ему платили?
– Достаточно, – ответил Клинг.
– Я имею в виду не крупные деньги, а те, которые он получал каждый месяц.
– Откуда ты знаешь, что были крупные деньги и ежемесячные взносы?
– Догадываюсь, – сказал Торр. – Мне кажется, что крупные деньги пошли на покупку автомобилей и квартиры, а те, которые выплачивались ежемесячно, шли на повседневные расходы. Я прав?
– Может быть.
– Не может быть, а точно. Именно крупные деньги оплачивали роскошную жизнь Сая.
– Наверно, – сказал Клинг.
– А вам известно, откуда он получил эти деньги?
– Нет.
– А ежемесячные взносы?
– Возможно.
– Сколько человек платили ему?
– Знаешь, Торр, тебе бы работать полицейским.
– Я просто хочу, чтобы восторжествовала справедливость. Сай был моим другом.
– Справедливость всегда торжествует, – заметил Клинг. – Знаешь, у меня много работы.
– Конечно, – сказал Торр. – Не буду мешать.
И он вышел.
* * *
Дэнни Гимп позвонил Карелле и сказал, что надо бы встретиться, но не в полицейском участке. Карелла понял, что его осведомитель что-то разнюхал. Раньше – до дня своей глупости – Карелла давал свой домашний телефон только родственникам, близким друзьям и, разумеется, дежурному сержанту. Он не любил, когда ему звонили домой. Карелла нарушил это правило для Дэнни.
Отношения между детективом и его стукачом – даже если они не испытывают дружеских чувств друг к другу – основаны на доверии. Раскрытие преступлений – это гонка с препятствиями, и жокеев приходится выбирать со всей тщательностью. Жокей, работающий для тебя, не сообщит результат утренней пробежки сопернику из соседней конюшни. Решающим фактором в деловых отношениях между быками 87-го участка и их стукачом были деньги. Просто и ясно. Однако доверие тоже играет немалую роль. Полицейский платит за информацию и надеется, что она стоит этого. Стукач верит, что полицейский заплатит, получив информацию. Полицейские не любят работать с осведомителями, которых они не знают. И осведомители, источником дохода которых являются слухи, полученные здесь и там, не слишком уж любят рекламировать свои товары перед неизвестным им полицейским.
Когда стукач звонил своему детективу в участок, он был готов говорить с ним и только с ним. Если детектива не было у себя – он вышел или у него выходной – стукач просто вешал трубку. Часто опоздание приводило к тому, что преступники ускользали от ареста. При расследовании убийства опоздание могло привести к новому убийству. Поэтому у Дэнни был домашний телефон Кареллы, и как только дежурный сказал, что Карелла сегодня выходной, Дэнни повесил трубку и позвонил Карелле домой.
Они договорились встретиться на пляже в Риверхеде. Карелла напомнил Дэнни, чтобы тот не забыл плавки.
Они лежали на горячем песке как два старых приятеля, обсуждающих достоинства проходящих мимо красавиц.
– Что у тебя? – спросил Карелла.
– Прошлое Крамера.
– Валяй.
– Он жил на широкую ногу в течение нескольких лет, но по-настоящему разошелся за несколько последних месяцев. Сечешь?
– Секу.
Мальчишка, пробежавший мимо, осыпал их песком.
– Помню, я был хилым слабаком, – произнес Карелла, протирая глаза от песка. Дэнни хихикнул.
– Что, уже слышал? Этот анекдот?
– Слышал, но все равно расскажи.
– Помню, был я хилым слабаком и весил пятьдесят килограммов. Однажды мы с девушкой пошли на пляж. К нам подошел дубина килограммов под девяносто, пнул мне песком в лицо и увел мою девушку. Я начал тренироваться. Скоро у меня появились широкие плечи, могучие бицепсы и весил я уже девяносто килограммов.
Дэнни заливался смехом. – Ну-ну, – торопил он.
– И однажды мы с девушкой пошли на пляж. К нам подошел дубина килограммов так под сто двадцать, пнул мне песком в лицо и увел мою девушку.
– Замечательно! – захохотал Дэнни.
– Ладно, – сказал он наконец. – В сентябре он начинает тратить деньги как пьяный матрос. Два новых автомобиля, гардероб, квартира. И Нэнси О’Хара.
– Как они познакомились?
– Нэнси выступала со стриптизом в клубе на Бродвее. Она – красивая баба, Стив. Выступала под именем “Красные подвязки”.
– Да, это ей подходит.
– Точно, ведь у нее волосы как пламя. Увы, ее представление никуда не годилось. Все, что было у нее, это тело. И чем меньше она танцевала, чем быстрее раздевалась, тем лучше было для всех – и для нее и для зрителей.
– Итак, она встретила Крамера и переехала к нему.
– Я думаю, Стив, она поняла, что пусть уж лучше ее щупает один мужик в роскошной квартире, чем сотня – в дешевом клубе.
– Дэнни, ты циник, – засмеялся Карелла.
– Я просто реально смотрю на жизнь, – пожал плечами Дэнни. – Как бы то ни было, в сентябре Крамер разбогател.
