— Простите, — попросил прощения у всего неба сразу. — Но это будет не моя книга.
— Что? — набравшись смелости, переспросила Грязнулька.
— Говорю, мы с тобой прошли нужный поворот. Нам налево. К Бэгшоту.
— Я думала, нам туда нельзя, — сказала девочка и испуганно замолкла, опасаясь перечить Фирболгу.
— Я тоже думал, что нам туда нельзя. Но по-другому нам тоже нельзя.
Глава 75 Молчание Призраков
Глава 75
Молчание Призраков
Ингвар ещё раз посмотрел на Грязнульку, держится ли.
Сам-то он к вечеру уже еле дышал.
Чётко очерченные скулы девочки обозначились ещё острее.
Воспалённые глаза казались постоянно заплаканными.
Нос заострился, сделавшись более хрупким.
Облупившиеся губы стали жёстче.
Грязнулька молчала.
Гораздо отстранённее, чем молчала бы лошадка. Та постоянно держала бы связь с хозяином, вздыхала, фыркала, посматривала искоса.
Гораздо тише, чем кошка. Та мяукает и мурлычет, хотя бы и для того, чтобы показать, насколько ей всё равно, слышат ли её.
Грязнулька молчала непроницаемо, как призрак фамильяра.
Уголёк вышагивал по обочине крупным чёрным котом.
Постепенно, по чуть-чуть, Нинсон втягивал куклу в разговор.
Когда она не отвечала, умягчал словами, как умягчают словами характер не то что лошадей и кошек. Но и пользующихся дурной репутацией охотничьих хорьков.
По меркам заправского пешехода они двигались медленно.
Но по меркам толстяка и замученной девочки шли с приличной скоростью.
Глава 76 Красный Ворон
Глава 76
Красный Ворон
Ингвар бросил рюкзак к замшелому пеньку, отмечая конец дневного перехода.
Пригорок был подходящим. В стороне от дороги. Земля ровная, без камней и веток. Только зелёная весенняя травка. Великан вытащил спальный мешок из рюкзака куклы, на секунду подняв девочку в воздух. Единым движением развернул олений мех.
— Ложись, — как можно нежнее сказал он, глядя на девочку.
Кукла ещё не понимала, как общаться с Фирболгом и к чему готовиться.
И потому тюкнулась на подстилку деревянным истуканом.
Не шевелилась и только настороженно следила за его руками.
Перекусили отобранной у Красных Волков мурцовкой и запили её сырой водой в нарушение заповедей Макоши, велевшей кипятить даже родниковую воду.
Разводить костёр было хлопотно, поэтому Нинсон объявил, что это опасно.
Он пытался колдовать, но ни одна руна больше не легла как нужно. Так что он не поставил ни охранных, ни сигнальных заклятий.
Призрак фамильяра крутился вокруг в облике кота, выбирая местечко поудобнее. Ингвар заметил, как Грязнулька смотрит на Мортидо, и спросил:
— Хочешь посмотреть поближе?
Кукла всё ещё боялась прикосновений и поэтому с сомнением взялась за перстень. К тому же, чтобы стянуть его, понадобилось упереться в широкую ладонь Великана.
— Теперь будешь слушать?
Грязнулька кивнула, а в голове отозвалось: «Да».
Девочка играла с перстнем, крутила его и так, и эдак, что-то нашёптывала посветлевшему клюквенно-красному камню.
Ингвар стянул сапоги, закусил подобранную соломинку и указал в небо:
— Видишь те звёздочки? Похожие. Нет? Вон Млечный Путь. А вон они. Это Близнецы. Надо же, здесь, на Тэйне, я едва могу их отыскать. Я долго привыкал, когда перебрался из Омеласа…
Ингвар назвал разные архипелаги и атоллы, города и реки, надеясь, что какое-нибудь название покажется девочке знакомым. Полагая, что сможет распознать это по ней. Угадает по мимолётной перемене острых черт. Расслышит в дыхании.
Нинсон затихал после каждого произнесённого названия, после каждой попытки. Он походил на человека, который бросил в пропасть монетку, чтобы проверить глубину. И теперь напрасно ждал у края.
— … не то что здесь у вас. Здесь, на Тэйне… На большом-пребольшом Тэйне. А? В секторе Арма… В седьмом секторе Арма. На Оаху… на острове Оаху… рядом с которым…
Казалось, что девочке всё равно. Она не обращала на имена никакого внимания. Но потом ни с того ни с сего спросила:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Кто они?
— Что-то показалось знакомым? Какое название?
— Да нет, вон они кто? — Грязнулька показала на звёзды.
— Близнецы. Мальчик и девочка. Кто из них кто? Ну, по-разному. Кто как хочет. Они меняются иногда. А у тебя были братья или сёстры?
Он понимал, что она слышит, но никак реагирует.
— А ты наблюдала за звёздами когда-нибудь? Знаешь названия? Вот эту знаешь?
Девочка не помнила, как выглядело ночное небо у неё дома или у кукловодов.
От усталости последних дней Ингвар не мог спать. Куклу тоже потряхивало. Они, не раздеваясь, залезли в спальник и теперь то и дело вздрагивали, как вздрагивают во сне собаки после дня, полного беготни. Мышцы отказывались верить, что можно расслабиться.
Великан продолжал урок географии, начатый ещё утром. Он уже опробовал разные способы преподавания на детях барона Шелли. Да и на челяди. Так что умел подбирать слова, понятные любому возрасту. Кукла многое понимала, хотя и боялась как-либо это показывать.
Девочка опасалась задавать вопросы, а по непроницаемому лицу с плотно сжатыми губами сложно было различить, что ей уже известно.
Урок напоминал скорее пространную лекцию, так что сказочник оседлал любимого конька и в процессе понял, как же ему этого не хватало. Ингвар не только должен был поведать о своём мире, но и выспросить о мире куклы.
Он рассказал девочке о тысячи островов, из которых состоит мир. Об Альма-Исла — колыбели первых людей. Об архипелагах и атоллах. О редких материках — самых крупных островах Лалангамены.
— Ты жила на материке?
— Нет.
Он больше ничего не выпытывал. В конце красочного повествования, сдобренного живописаниями заморских диковин, осторожно поинтересовался:
— А какие животные у тебя дома?
Но не получил внятного ответа.
Ингвар рассказал кукле о быстроходных парусниках, которые называли «невестами ветра». О том, что они много дней кряду идут по океану, чтобы добраться до других материков. Попытался рассмешить моряцкими байками, которых девочка не поняла.
Тогда упомянул о резных носовых фигурах, заключавших оргон корабля. Об удаче, которую приносят некоторые люди, и о том, что судовые колдуны называют их «амулетами Ноя». О том, что многие капитаны не отправляются в дальний поход без такого человека на борту. И спросил:
— А ты когда-нибудь плавала на кораблях между островами? Помнишь, как назывался порт?
Но девочка не хотела помнить.
Ингвар рассказал кукле, что люди всё чаще путешествуют, проплывая океан насквозь. Хотя дело это остаётся рискованным.
Всё меньше из-за превратностей стихий.
Всё больше из-за пиратов.
— Ты жила у моря? Ты не боялась пиратов? А морских чудищ?
— Нет.
— Ну ты и смелая. Неужели мечехвоста или ракоскорпиона тоже не боишься?
— Нет.
— Ты знаешь таких тварей?
— Нет.
Ингвар раз за разом убеждался в том, что такой способ общения не особо проясняет картину мира куклы. Ответы Грязнульки могли означать что угодно, даже если и были правдивы.
Девочка могла быть с севера, жить в глубине материка, не знать названий или же в её секторе просто не водились такие твари. Коралловые отмели, водорослевые леса, ровное каменное дно, остовы чёрных башен, мелкие шестигранные камешки, обычная галька, красный песок, жёлтый песок, белый песок, даже пляжи вылизанных круглых стекляшек. Берег мог сильно различаться от сектора к сектору, не говоря уже о разных островах.
Но Великан продолжал. С упорством настоящего Фирболга он выспрашивал и выспрашивал, надеясь, что рано или поздно перекрёстные ответы дадут ему подсказку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Даже вблизи от берега можно наткнуться на зигоризу или дорудона. Большому кораблю они, понятное дело, ничего не сделают. А вот небольшие лодки опасаются заплывать далеко. Ты заплывала далеко?
