Он тяжело дышал, двигался в ней, а Маша гладила его по голове и думала о стае. Что они скажут, когда узнают, что она отдала себя без остатка некроманту? Не так она представляла себе это. Не так. Но с тем человеком. Паша был горяч, но нежен, хотя Маша не могла с уверенностью сказать и сравнить. Она очерчивала ладонями мускулы его сильного рельефного тела, зарывалась пальцами в пахнущие бальзамическими травами волосы. Ей было странно. Когда они закончили, Паша ушёл переодеваться и внезапно нашёл спутниковый телефон. Маша усмехнулась.
— Теперь ты, как порядочный человек, обязан на мне жениться, — произнесла она, садясь на продавленной кровати. Ноги дрожали и не слушались. Она прижала к голой груди, которую так усердно мял Паша, скомканное платье.
— Ради этого я всё и затеял, — отозвался он. — Иначе некроманту не получить волка.
***
― Сколько у нас всего было хорошего. С тех пор много воды утекло: ты изменился, я тоже, моя мать и твой отец умерли, Лёва вырос. А ещё я скучаю по тебе, Паша. ― Мария цеплялась покрасневшими обветренными пальцами за край пледа. Спасатели молча отступили в стороны. ― Паша, я скучаю по тебе! ― Губы Марии задрожали, на глазах выступили слёзы. Она судорожно проглотила рыдание и подняла взгляд на Пашу, подошедшего к ней вплотную.
Они смотрели друг другу в глаза. А затем Мария схватила Пашу за руку. Плед соскользнул с её плеч. Лёва, отделавшийся от спасателей, дёрнулся, чтобы поднять одеяло и укрыть мать, но Альфред жестом остановил его. Плед не успел упасть: его подхватил Паша и быстро набросил обратно на Марию. Закутал, словно маленькую девочку, и на миг запустил пальцы в свалявшиеся светлые с сединой волосы. Отнял руку и провёл по лицу Марии, стирая копоть и грязь. Она смотрела на него затуманенным взглядом и, казалось, вот-вот упадёт в объятия.
― Нам надо собрать тела. ― Мария взяла себя в руки. Альфред видел, как её ладонь замерла на полпути, едва касаясь кончиками пальцев руки Паши, которую он так и не убрал. ― Три воина и столько же хасок. Мои хаски и братья! ― Она на секунду прикрыла глаза.
― Я отправлю людей на поиски, ― произнёс Паша. ― Ситуация под контролем. Они вылетят на родину следующим рейсом.
― Каким рейсом? ― Мария настороженно посмотрела на Дорохова.
― Я арендовал частный самолёт.
Альфред никогда не летал с таким комфортом. Он вышел по трапу отдохнувший и даже как будто посвежевший. Чем дальше от Швеции, тем легче становилось на душе. А как только появилась возможность, он позвонил Анне и сказал, что жив-здоров, помог одержать победу и скоро будет дома. Паша предложил, чтобы его личный водитель отвёз Дрелиха домой, но Альфред отказался: он оставил машину на оплачиваемой парковке возле аэропорта.
Всю дорогу Мария, Паша и Лев тихо о чём-то проговорили. Альфред и молодые оборотни постарались максимально дистанцироваться, поиграли в карты и посмотрели фильм. Однако Альфред забыл их имена, как только сел за руль. Ведя машину по загородному шоссе по направлению к коттеджной застройке, он представлял, какое лицо будет у Ланы, когда она увидит шкуру химеры. Наверняка будет ходить вокруг с горящими глазами, радоваться, словно девочка кукле, а по углам мастерской будут клубиться зеленоватые тени и мерцать огоньки.
Альфред усмехнулся: он был уверен, что Лев наверняка извинится перед Ланой за грубость, а молчаливый Паша, который придёт с сыном к таксидермистке, осыплет Морозову чеканными золотыми монетами. Но с каждым метром образы Зейгеров, Паши и Ланы стирались. Отодвигались, уходили так же, как тупое ноющее ощущение незавершённости в душе. Когда он наконец подъехал к дому, августовские сумерки заполнили всё вокруг, цепляясь за кусты шиповника и отцветшую сирень. Из открытого окна кухни раздавались звонкие голоса.
― Кто папу встречает? ― с улыбкой произнёс Альфред, переступая порог. Голоса на кухне тут же смолкли, послышался звук отодвигаемых стульев. В дверном проёме возникла Анна в цветастом платье с повязанным поверх него фартуком. За ней вышла Милена, тонкие волосы которой были выкрашены в бело-фиолетовый цвет и собраны в высокий хвост. Из прорех на джинсах выглядывала свежая татуировка. На руках Милена держала Аврору.
― Мы, ― улыбнулась Анна. Она подошла к Альфреду и обняла, прижавшись прохладной щекой к его щеке. ― Сейчас провожу Милену, и отправишься в душ. Но сначала поужинаем.
За ужином Альфред говорил мало, только с улыбкой слушал рассказы Милены о новом приюте для животных, в котором она работала ветеринаром. Анна тоже в основном молчала и то и дело протягивала руку к кроватке Авроры, покачивая колыбель. Когда Милена ушла, Анна, на миг прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза, отправила Альфреда в ванную.
― О чём ты думаешь? ― тихий голос жены вывел Альфреда из раздумий. Он сидел в домашних штанах на краю кровати перед открытым окном и смотрел, как восходила луна.
― О том, что прошлое меня, кажется, отпустило. ― Он протянул руку и обнял Анну, присевшую рядом. ― Как вы здесь?
― Это были страшные три дня, ― чуть улыбнулась Анна. ― Мне звонил Павел Дорохов, ― добавила она. ― Извинялся за неудобства, предлагал посильную помощь и говорил, что всё под контролем. Знаешь, я ему поверила. ― Анна подняла голову и посмотрела на Альфреда. В её зелено-карих глазах отражалась начавшая убывать луна. ― А ещё я съездила в Бюро, забрала разросшийся вереск и высадила на заднем дворе. Он начинает светиться в сумерках. Можешь выглянуть в окно и посмотреть. Вчера было пасмурно, и над ним летали феи-светляки.
― Он же волшебный, ― улыбнулся Альфред. Они давно не проводили время просто так вдвоём. Альфред скользнул взглядом по лицу Анны и задержался на её губах. Осторожно положил ладонь ей на колено и провёл вверх по бедру. Анна шумно вдохнула.
― Давно мы с тобой…
― Боже, я и не заметила, ― улыбнулась Анна, пододвигаясь ближе и запуская пальцы в его влажные после душа волосы. Прильнула ближе и невесомо поцеловала в щёку, провела кончиком языка по скуле и уткнулась носом в ухо, жарко задышав.
Это было то, чего ему, как Альфред понял, так не хватало. Не говоря больше ни слова, он притянул к себе Анну и мягко повалил её на кровать, забираясь следом. Он комкал и задирал подол её платья, оглаживая стройные ноги, пока Анна расстёгивала мелкие пуговицы лифа. Альфред целовал её влажные припухшие губы, шею, а потом спустился ниже, стягивая с плеч Анны платье. Она проводила пальцами по его спине, разминая затекшие уставшие мышцы, и шептала на ухо что-то нежное и неразборчивое.
Он вошёл в неё, и она выгнулась ему навстречу, зарываясь пальцами в волосы и прикусывая мочку уха. По телу словно пустили электрический ток, Альфред двигался, чувствуя, как измученное химерой сознание постепенно отключается, а тревоги уступают место наслаждению.
Анна подстроилась под его ритм, и теперь они двигались в такт друг другу. Искры взрывались перед глазами, Альфред зарылся лицом в разметавшиеся по подушке волосы Анны, провёл носом по её шее, задыхаясь от сводившего с ума запаха.
Чувствуя, что завершающий миг не за горами, он ненадолго вышел из Анны, смотревшей на него затуманенными томными глазами, а затем снова быстро вошёл в неё. Она застонала, а он довольно усмехнулся. Впереди у них была целая ночь. Он ощущал себя воином, вернувшимся разгорячённым после битвы. Ведь он сражался. Не только с химерой, но и с самим собой.
Альфред Дрелих закрыл этот гештальт. За раскрытой дверью в детской сопела во сне дочка, а в свете луны поблёскивал бледными огнями сиреневый вереск, над которым порхали феи.
========== Вересковый мир: Город Громов. Часть 1 ==========
Комментарий к Вересковый мир: Город Громов. Часть 1
Арка вдохновлена потрясающим фильмом «Территория» (2014 год) и одноимённым романом Олега Куваева. А также сериалом «За гранью» Дж. Дж. Абрамса.
¹ По чукотской легенде Творец создал всех людей из нерпичьих костей, а русского — из огнива.
² Кэле — в чукотском и корякском фольклоре духи-оборотни, носители злой силы.
