После умывания, завернувшись в огромный уютный махровый халат Леонхашарта, я выхожу в коридор: чисто. Ни следа муки. Леонхашарт как Золушка всю ночь порядок наводил или уборщиков вызвал? На кухню я иду, ведомая ароматом кофе и запахом блинчиков… Невидимая Саламандра шагает за мной, то и дело наступая на подол халата. Вот нравится ей это, вредине мелкой… громадной то есть.
Блинчики ждут на столе, Леонхашарт варит кофе, сверяясь с инструкцией на смартфоне, что не мешает ему поприветствовать:
– Доброе утро.
– Доброе. Первый раз делаешь? – уточняю я, устраиваясь на стуле и подтягивая к себе вазочку с его любимым сиропом.
– Да. Кофе – самое то для серьезного разговора.
– Надеюсь, серьезная беседа будет не о вашем желании непременно меня заполучить.
И не о моем полувампирском происхождении, потому что таких подробностей я не жажду. Да я даже стейки с кровью не ела никогда!
Леонхашарт бросает на меня взгляд через плечо, но шлем скрывает выражение лица, вообще его эмоций не понять.
– М‑м, я хотел поговорить о причинах отбора невест. О тех причинах, которые не заявляются официально.
Как там говорят: утро внезапно перестает быть томным.
– Улучшение породных качеств демонов – это та самая незадекларированная причина? Или иные есть? – Накручиваю на вилку блин и обмакиваю в сироп.
Леонхашарт выключает плиту под кофе. В его движениях улавливаю недовольное осуждение то ли моего тона, то ли формулировки. Вон как, уже и в броне начинаю его эмоции угадывать. Отбрасывая эту мысль, кусаю блин.
– М‑м, – тяну восторженно. – Быстро учитесь, архисоветник. Это просто божественно! Или правильнее сказать – демонически?
– Как угодно. Улучшение породных качеств, как ты изволила выразиться…
– А мы переходили на ты? – невинно уточняю я.
Легкий ступор Леонхашарта все же накрывает, но проходит быстро:
– Да. Настя, переходили. Можешь называть меня Лео.
– Зачем? – еще невиннее уточняю я и ресничками хлопаю.
Жаль, лица его не видно, но по напряжению плеч и тяжелому вздоху понимаю, что такого поворота он не ожидал.
– Хорошо, можешь называть меня Леонхашартом, – соглашается он.
Такого поворота не ожидаю уже я. Думала, он как всякий рогатый упираться будет, а нет, это вам не котик, который совсем‑совсем не слышит и в упор не понимает.
В любом случае, буду я называть Леонхашартом или просто Лео – выполню его просьбу называть себя определенным образом.
Нет, мне это не нравится.
– Так о чем ты собирался рассказать, Львенок? – елейно интересуюсь я с самой сладкой из улыбок.
Меня потрогали, очень интимно потрогали, теперь вылезают колючки. Это рефлекс. Хотя, наверное, впервые они впиваются в того, кто слишком хорош для такого обращения.
– О чем? – Леонхашарт накладывает в чашку две ложки сахара, заливает кофе, размешивает, добавляя сливки из маленькой коробки. Впрыскивает на поверхность шапку взбитых сливок и последним штрихом присыпает их корицей. Подхватив чашку вместе с блюдцем, выставляет угощение передо мной и облокачивается на столешницу. – Я хотел поговорить о том, что у шоу «Найди себе пару» вовсе не развлекательная причина, моя прекрасная Львица.
Его не так легко переплюнуть…
– Спасибо. – притягиваю чашку с воздушной пенкой и наклоняюсь, прихватываю губами. И лишь собрав с поверхности все взбитые сливки, сообщаю. – Я вся внимание.
Наблюдавший за мной Леонхашарт берет флакон со взбитыми сливками и выдавливает новую воздушную белую шапку.
– Насколько ты успела узнать, главным в Нараке является Архисовет. Но на деле это не совсем так. Хотя мы, архисоветники, контролируем почти каждый аспект жизни в Нараке, во многих моментах мы подчиняемся сектору Возмездие. Они контролируют перемещение между мирами, внешнеторговый оборот, военными действиями с Эераном, сетью шпионов. И на самом деле не Архисовет, а сектор Возмездие приказал провести отбор девушек среди иномирянок этого года.
Я много чего почитала о Нараке, но деятельность сектора Возмездие описывалась довольно расплывчато, понятно было, что он связан с контролем над Безымянным ужасом, но нигде не говорилось, что они вправе приказывать Архисовету. И Юмаат тоже это Возмездие упоминала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Сектор Возмездие существует уже тысячелетия, его задача – спасти Нарак от уничтожения Безымянным ужасом, они знают о нем больше нас всех, они проводят военные операции в Эеране, они обладают огромной скрытой от глаз простых обитателей властью, и поэтому в большинстве случаев мы вынуждены подчиняться.
– И причем тут иномиряне? Уж не думают ли в этом Возмездии, что мы сможем справиться с вашим Безымянным ужасом?
– Нет. Существует легенда, что раньше в Нараке появлялись истинные пары.
Я как раз подношу подхваченную вилкой пену из взбитых сливок к губам, фыркаю, и белые пятнышки разлетаются по черной лицевой пластине Леонхашарта.
– Ой, прости, – смеюсь я и машу рукой. – Салфетка есть?
Он вытаскивает из стола пачку бумажных салфеток и я, зацепив Леонхашарта за подбородок, начинаю оттирать сливки со странного материала шлема.
– Что смешного я сказал?
– Истинная пара, – повторяю я с улыбкой, – это случайно не пара, которая чувствует друг друга, жить друг без друга не может и чуть ли не мыслями обменивается на расстоянии?
– Откуда ты знаешь?
Сквозь смех отвечаю:
– Прочитала в одной глупой книжке, долго не могла понять, как такое взбрело в голову автору, это же нелогично и антиэволюционно.
– Ну, возможно потому, что это антиэволюционно, такие пары в Нараке больше не появляются. Но сектор Возмездие это не устраивало, они много лет проводили эксперименты в других мирах, и теперь уверяют, что в наборе этого года могут оказаться девушки, способные стать истинной парой кому‑нибудь из демонов Нарака.
То есть я не только наполовину вампир, но могу оказаться еще и результатом эксперимента. Час от часу не легче.
– И зачем это? Главы сектора Возмездие – неистребимые романтики? – отложив салфетку, оглядываю Леонхашарта еще раз, осторожно постукиваю ноготком по светящейся стекляшке глазной прорези. – Или есть какой‑нибудь практический интерес?
– Практический. У истинных пар при воссоединении значительно усиливается магия.
– Мне казалось, чем сильнее магия, тем опаснее: фон там повышается, все дела.
– Гатанас Аведдин – глава сектора Возмездие. Белорогий такой. Уверяет, что истинную пару можно экранировать, а вырабатываемую ими магию откачивать и подкармливать Безымянный ужас. На самом деле нам приходится воровать магию в Эеране, чтобы хватало для удержания его на месте, и наличие собственного огромного источника энергии значительно облегчило бы нам жизнь. В теории.
– Почему только в теории?
– Потому что на практике я слабо представляю, как они собираются удерживать в повиновении влюбленных, способных разнести весь кольцевой город. Впрочем, признаю, я не силен в этом отношении, и, возможно, сектор Возмездие сумеет управлять такой парой. Например, держать их в коме или на наркотиках и откачивать магию.
Я и раньше побеждать в этом шоу не хотела, а теперь совсем не тянет. И других невест надо как‑то спасать.
– Навскидку я вижу два варианта развития событий, – продолжает Леонхашарт – Либо мы получаем неконтролируемый источник магии, либо сектор Возмездие получает такой контролируемый источник, после чего они смогут крутить из Архисовета веревки, все равно мы не сможем ничего противопоставить такому шантажу.
– Ты их не любишь. Не нравится, что у Архисовета власть отгрызли?
– Мой отец считал, что сектор Возмездие скрывает от нас важную информацию, неоправданно вмешивается в жизнь Нарака и хочет отнять власть Архисовета.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– И ты придерживаешься такого же мнения?
– Не придерживался, пока отец не решил проверить какую‑то свою догадку.
Пауза напряженная, я чувствую, что ступаю на запретную, болезненную территорию. Протянув руку, накрываю теплую ладонь Леонхашарта своей и сжимаю, приподнимая уголки губ в ободряющей улыбке.
