Эльфийка, к моему разочарованию, не обиделась.
– Я совмещаю приятное с полезным. И занимаюсь любовью с теми, кто мне нравится. Не только с мужчинами, – она лукаво улыбнулась. – Ты мне нравишься.
Я не поддалась на провокацию.
– Ты не в моём вкусе. Предпочитаю темноволосых.
– Я заметила, – согласилась она. – Но, поверь мне, цвет волос – это не самое главное в сексуальном партнёре.
– Да ну! Вот это откровение. Что же самое главное?
– Для кого как. Некоторые считают, что чистота крови…
Её лицо омрачилось, и в какой-то момент мне даже показалось, что Ним сейчас заплачет, но глаза остались сухими. Так-так. И кто здесь после этого «бедная девочка»?
Видимо, она здорово разозлила меня своими намёками о наших с Вереском отношениях – отношениях, о которых она не имела ни малейшего понятия! Иначе не могу объяснить, зачем я завела этот садистский разговор, единственной целью которого было побольнее уколоть собеседника.
– А ведь весь твой эпатаж – это не просто так, Ним. Кому и что ты пытаешься доказать, прыгая из постели в постель? Дай-ка угадаю. Тебя бросил любовник-человек? Какой-нибудь высокомерный зануда из Ближнего Круга?
– Юлия! – Вереск предостерегающе повысил голос.
– Всё в порядке, Кристоф, – успокоила его Нимроэль. – Твоя подруга наблюдательна и догадлива. И, пожалуй, заслуживает того, чтобы услышать эту историю. Ты не возражаешь?
– Я тут ни при чём, – Вереск пожал плечами – вроде бы равнодушно, но мне показалось, он не хотел, чтобы Ним откровенничала на эту тему. Это подогрело моё любопытство. Я подалась вперёд, выжидательно уставившись на эльфийку.
Она помолчала, собираясь с духом. Уже тогда было видно, что рассказ намечается не из лёгких, но, распалённая обидой и любопытством, я не обратила на это внимания.
– Это было очень давно, – тихо начала Нимроэль. – Я только-только вышла из детского возраста и познала чувственную любовь. У меня не доставало ни опыта, чтобы отличить любовь от желания, ни силы, чтобы противиться своим чувствам. Он был меня старше в несколько раз. Один из самых могущественных магов своего времени… Ему прочили место Архимагистра водной элементали, и он его не получил только потому, что был известен своими античеловеческими настроениями. Но мне не было дела до его политических убеждений. Я потеряла голову в один миг – это было как вспышка молнии… У нас с ним ничего не было, мы даже почти не разговаривали. Но один его взгляд заставлял меня сходить с ума от желания принадлежать ему – немедленно, целиком, до последней клеточки тела… Я искренне принимала своё влечение за любовь, и только много позже, уже в Академии, поняла, что это было не естественно.
Видишь ли, у эльфов инстинкт размножения проявляется не так остро, как у людей. Вы, смертные, торопитесь жить, любить, размножаться. Нам спешить некуда – впереди вечность. Тебе, наверное, сложно понять, но эльфы вполне могут обходиться без секса годами, столетиями – пока желание иметь ребёнка не станет нестерпимым. Потерять голову от простой животной страсти – это не нормально. Скорее всего, он использовал магию. Среди классических водных заклинаний нет таких, что могут вызвать подобную гормональную бурю, но он, повторюсь, был магом невероятной силы и таланта. Я бегала за ним послушной собачонкой, выпрашивая взгляды и улыбки, как подачки с хозяйского стола. Меня запирали дома – я убегала. Я разругалась с семьёй и с друзьями… Ему нравилось дразнить меня. Однажды он сказал, что готов сделать меня своей любовницей, если я докажу силу своих чувств – попрошу его об этом публично, – Ним на секунду прикрыла глаза и проглотила комок в горле, но тут же взяла себя в руки и продолжила прежним ровным тоном. – Я, конечно, пришла. И валялась у него в ногах, и умоляла о милости, и обещала сделать всё, что он потребует. Он рассмеялся и ответил, что никогда не осквернит своё тело любовью со шлюшкой из воздушного клана – только истинная дочь Воды достойна разделить с ним ложе. Для него это был всего лишь очередной ход в кампании за чистоту брачных союзов.
– Вот сука! – вырвалось у меня. Я искренне сопереживала Нимроэль, совсем позабыв, что этот разговор начался с моей попытки уязвить собеседницу. – Надеюсь, ты ему потом отомстила?
– Я? – Ним грустно усмехнулась. – Нет, что ты. Я ещё долго приходила в себя, но это уже совсем другая история. Ему отомстила судьба.
– А что с ним случилось? Расскажи. Должен же у этой драмы быть счастливый конец.
– Ну, он не такой уж и счастливый. Как всегда, когда судьба берётся мстить, под раздачу попадают невиновные… Его сын не на шутку влюбился в смертную женщину. Она родила от него ребёнка. А мой мучитель ненавидел людей куда больше, чем всех эльфов вместе взятых. И тогда настал его черёд сходить с ума. Он умолял сына разорвать позорную связь со смертной, угрожал, шантажировал, пытался убить ребёнка. Всё тщетно. И когда одно из его покушений чуть было не увенчалось успехом, сын вызвал его на поединок чести.
– Дуэль?
– Не совсем. Поединок чести ведётся до смерти одного из участников, исключений нет. Но перед поединком каждый дуэлянт может высказать посмертное желание, и после его гибели противник обязан это желание выполнить. Их желания были схожи. Отец потребовал, чтобы в случае его гибели сын не искал встреч со смертной и её отпрыском. Сын пожелал, чтобы отец оставил их в покое и не пытался причинить им вред. Все считали, что сын сознательно жертвует жизнью ради благополучия дорогих ему людей: он был неплохим магом – но и только, его отец был великим. Однако неожиданно для всех сын победил и, исполняя посмертную волю поверженного, перестал видеться с любимой женщиной и ребёнком. А когда мальчик подрос достаточно, чтобы самому искать встреч с отцом, было уже поздно – он умер от лунной лихорадки.
Порой я соображаю очень медленно, но тут даже я не могла не сложить два и два. «Я всегда терпеть не мог твоего деда, но, надо признать, магистр Эль-Стаури был великим магом. Величайшим…» Я потрясённо вытаращилась на Вереска: у меня на глазах его семейный скелет вывалился из шкафа и рассыпался в пыль у моих ног.
– Да, – просто сказал полуэльф в ответ на мой взгляд. – Дед был порядочной сволочью.
Даже не знаю, кто в этой истории вызывал большее сочувствие: Вереск, который с первых дней своей жизни столкнулся с ненавистью? Его отец, который был готов пожертвовать жизнью ради любимой женщины и ребёнка – и навсегда потерял возможность их видеть? Или юная Нимроэль, которой пришлось пережить такое унижение?
Ним светло улыбнулась:
– Не надо меня жалеть, Юлия. Ты ведь наверняка думаешь, что своим поведением я пытаюсь скомпенсировать психологическую травму на сексуальной почве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
