— Мне не нужны ваши деньги. Мне не нужна ваша империя. И ваши пустые обещания мне тоже не нужны.
— Ну так стреляй, малыш. Почему ты медлишь? — На губах Гектора появилась легкая улыбка, и он кивнул самому себе. — Я вижу, что у тебя дрожит рука. Что бы сказали твои подопечные, увидев это?
Ливий перехватил рукоять пистолета, готовую выскользнуть из вспотевших ладоней, и посмотрел румыну в лицо. Тот весело рассмеялся.
— Ты не выстрелишь. Ты жалкий щенок, готовый лизать туфли Аднана Саркиса за доброе слово. Твой отец женился на шлюхе, растратил свое состояние на ерунду, не вылезал из-за карточного стола, ползал на коленях перед твоим дядей, выпрашивая деньги, а потом пустил себе пулю в лоб, потому что никогда не был мужиком. Это гены, ты понимаешь? Что бы мы ни делали, они окажутся сильнее. Я смотрю тебе в глаза и вижу твою трусливую душонку. Придет день — и ты умрешь в уличной перестрелке. Но, скорее всего, сдохнешь в грязном притоне со шприцом героина и иглой в вене. Ты слишком пристально разглядываешь женщин и ешь слишком много сладкого, что, если вдуматься, почти одно и то же. Такие парни, как ты, не умеют сопротивляться соблазнам. А соблазнов в нашем мире ох как много. Для того, чтобы добраться до самого верха, нужна воля. Я воспитаю тебя как следует. Знаю, ты будешь упрямиться, но так даже интереснее. Сломать того, кто не готов сгибаться — это вызов, а вызовы я люблю. Принимайся за еду, мерзавец. Повторяю в последний раз.
— Вы правы, мистер Минц, — согласился Халиф. — Я слишком пристально смотрю на женщин и люблю сладкое. И к наркотикам тоже неравнодушен. Вы правы насчет моего отца. Он никогда не был мужиком. Зато он преподал мне отличный урок. И вы тоже.
— Я рад, что к тебе вернулся разум. Так уж и быть, сильно пороть Грацию я не буду. Ох уж эта привычка не портить товар. К слову, завтра утром мы едем в Штаты. Познакомлю тебя кое с кем из своих ребят.
Гектор повернулся к Ливию спиной, и тот взвел курок.
— Я бы с удовольствием поехал с вами, мистер Минц, и с не меньшим удовольствием принял бы на себя титул вашего преемника. Но несколько дней назад вы сказали фразу, которая заставила меня задуматься.
Румын глянул на гостя через плечо.
— Что за фраза?
— «Никаких полумер».
Звук выстрела отразился от стен комнаты, и Халиф, чудом удержавший револьвер — он успел забыть, какая отдача у этого оружия — отступил назад, тряся головой. Звон в ушах прекратился через несколько секунд, и пространство заполнила неестественная тишина. Гектор лежал на ковре лицом вниз — руки раскинуты так, будто в последний момент он хотел обернуться и обнять гостя. Пуля попала в левый висок, и кровь медленно растекалась по пушистому ворсу творения персидских мастериц. Ливий почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, отошел еще на несколько шагов и повернул голову к двери, прислушиваясь. Осталось пять патронов, в доме пятеро телохранителей… четверо, Том уехал за Змеем и Фуадом. Мысли, подстегнутые щедрой дозой адреналина, носились в голове со скоростью ветра. Что он будет делать, если они явятся сюда вместе? Выпрыгнуть в окно, воспользоваться вторым выходом из столовой и уйти через черный вход… а что потом? Бежать некуда. В пустыню без воды отправится только полный идиот. Да и Грацию он здесь не оставит.
Дверь распахнулась, и на пороге появился первый телохранитель. Райли, вот как его зовут, запоздало вспомнил Халиф. Парень с отличным чувством юмора, который неплохо играл в теннис и умел непревзойденно мухлевать в покере. Если бы Ливий привез с собой деньги, давным-давно остался бы без гроша. Райли осмотрел комнату, подошел к лежавшему на полу Гектору и некоторое время смотрел на него, не шевелясь, а потом достал из заплечной кобуры пистолет и, небрежно перевернув тело бывшего хозяина носком ботинка, выстрелил ему в лоб.
— Контрольный, — деловито пояснил он, глянув на ошарашенного Халифа, а потом убрал оружие на место. — Распоряжусь, чтобы его закопали в саду. Полицейских тут не бывает, это безопасно.
— В саду? — переспросил Ливий, обретая дар речи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Можно и в лесу. Но там земля не очень, копать долго. Ребята это дело не любят.
Райли поднял руку, успокаивая столпившихся у входа в столовую телохранителей.
— Все в порядке. Пейте кофе, пока не остыл. — Он оглядел стол. — Похоже, мы испортили тебе обед. Как насчет того, чтобы перекусить со всеми внизу?
Ливий не ответил, и собеседник всмотрелся в его лицо.
— Эй, все нормально? Ты бледный, как смерть. В обморок падать не собираешься? — Райли потрепал Халифа по плечу. — Ты весь дрожишь! Может, это? Успокоительного? Или чего-нибудь покрепче?
— Да… да. Покрепче. — Он убрал пистолет за пояс и потер ладонями щеки, пытаясь привести себя в чувство. — С удовольствием.
— Одного не могу понять: почему ты не сделал этого раньше? — Телохранитель глянул на Гектора. — На твоем месте я расправился бы с ним побыстрее. Но он наконец-то сдох — и черт с ним. Теперь у нас новый босс.
— Нет. — Ливий схватил направившегося к двери Райли за руку. До него понемногу доходила суть происходящего, и он начал понимать, почему румын так опасался за свою жизнь. Гектора Минца ненавидели все, от сыновей до телохранителей, но ни у кого не хватало духу сделать то, что сегодня сделал он. Но вместо торжества и облегчения он чувствовал только одно: невероятную, чудовищную усталость. — Кем бы ни был ваш новый босс, это не я. Мне нужно позвонить. Где мистер Минц хранит свою телефонную книгу?
***
Воспользовавшись полученными от телохранителя ключами, Халиф открыл дверь кабинета хозяина, сделал пару шагов вглубь комнаты и замер, изучая заваленный бумагами стол. Сердце до сих пор колотилось так, будто он пробежал марафон по пустыне и не сделал ни глотка воды, но тошнота пропала, а вместе с ней ушло и ощущение нереальности происходящего. Он только что пристрелил Гектора Минца, давнего врага Аднана, человека, который не один десяток лет строил козни всем работорговцам Ближнего Востока, запрашивая гигантские проценты от каждой сделки. Это не сон, не видение, навеянное опиумом, и не пьяный бред. Гектор Минц мертв, а все его деньги — да и не только деньги — принадлежат Ливию Хиббинсу. Любой здравомыслящий парень, не думая дважды, сгреб все это богатство и вернулся домой с гордо поднятой головой. Но, во-первых, код от подвального сейфа хозяин, скорее всего, хранил в самом недоступном в двух мирах месте. Во-вторых, Халиф не собирался прикасаться к его деньгам. Только забрать то, что принадлежит ему по праву. Те самые пятьдесят процентов, о которых он договорился с румыном во время памятной встречи в кафе.
В дальнем углу кабинета Ливий обнаружил скромный бар в стеклянном шкафу. Скорее всего, предназначался он для гостей, так как Гектор алкоголь не жаловал. Халиф налил себе рюмку коньяка, выпил ее залпом, налил вторую и подошел к двери сейфа. На ней не было кодового замка, только три замочные скважины. Ключи обнаружились в нижнем ящике стола под горой исписанных блокнотов. В сейфе Ливий нашел бумаги на разных языках, стопку пронумерованных тетрадей — судя по содержанию, то были дневники — и ежедневник в кожаном переплете, который Гектор использовал в качестве телефонной книги. Бросив ежедневник на стол и вернув дневники на место, Халиф достал с верхней полки сейфа холщовую сумку. Он поставил ее на пол, расстегнул «молнию» и несколько секунд изучал лежавшие там деньги. Новехонькие долларовые купюры, до сих пор обернутые бумажной лентой с логотипом банка Цюриха. На пятьдесят процентов от сделки не тянет. Не тянет даже на десятую часть этой суммы. Но на то, чтобы сделать новый паспорт за короткий срок и купить немного одежды, хватит с лихвой. Куда румын спрятал оставшуюся часть? В заветный сейф в подвале, конечно же. Пусть зеленые бумажки там и остаются, дожидаясь других хозяев.
Подняв телефонную трубку, Халиф набрал первый на сегодня номер.
— Да! — после второго звонка ответил далекий голос Змея.
— Это я.
— Ливий! Господи, это правда? Ты до сих пор жив? Слава богам! То есть, нет. Какого хрена ты творишь, первые боги тебя побери? Я требую, чтобы ты немедленно сказал, где находишься! И тогда…
