не мог отказаться: либо стать тем, кем я стал, либо отправиться с позором в тюрьму, как дезертир…
Громкий звук оглушил, я отдернула руки, закрыв уши так плотно, как могла. Слезы катились, смывая четкость реальности. Мозг пульсировал, а кислород превратился во что-то колючее. Этим отвратительным звуком оказался собственный крик.
— Я… Я… Это была Я!!!!!!
Глава 34
Яна
***воспоминания…
— Никто ничего не узнает! Вот увидишь! — мы крались по коридору, который казался бесконечно длинным. Металлическая дверь поблескивала хромированной ручкой где-то настолько далеко, что желание развернуться и снова убежать в комнату сестры крепло с каждой секундой. Взмокшие ладони легко скользили по деревянным панелям на стенах. Я слышала каждое поскрипывание паркета, чувствовала, как деревянные плашки двигались под тяжестью моего тела, и молилась. Молилась, чтобы нас не поймали, все сильнее прижимая новые кеды к груди. Они были неудобными и, скорее всего, на полразмера меньше, чем нужно, но я не могла не похвастаться обновкой, привезенной отцом из Штатов, перед Оксей. Но она даже не обратила на них внимания, расхаживая по квартире в новых лакированных босоножках на высоченном каблуке. Не видела сестру почти год. Признаться, я рассчитывала на более теплое приветствие, но она сухо кивнула, не скрывая усмешки, когда ее взгляд замер на моей обуви.
Оксана ткнула меня в бок, чтобы вытащить из собственных мыслей и потянула за подол сарафана, крепко сжимая его край. Будто чувствовала, что я уже почти готова дать дёру обратно в комнату.
В отличие от меня, скромной школьницы, Оксана не представляла своей жизни без постоянного бунта против старших. Вот и сегодня, чтобы отомстить нашим родителям, свалившим на ежегодный прием в доме мэра без нас, она спланировала побег. Ходила весь вечер задумчивая и постоянно кому-то звонила, унося телефон в ванную, оставив меня отдуваться одну, перебирая яблоки для бабушки.
Отец нехотя оставил меня на попечение дедушки и бабушки Оксаны. Он стоял на пороге, сложив руки на груди, и просверливал своим коронным тяжелым взглядом. Прозрачно-голубые глаза медленно двигались по мне от макушки до самых пяток. Он практически никогда не использовал силу своего взгляда на мне, но тогда я ощутила её в полной мере.
— Яна, может, лучше дома с тетей Машей? — громко вздохнул и прошелся рукой по волнистым волосам.
— Ну, пап… У меня остался месяц каникул, а потом снова в школу. Оксанка опять уедет в Москву, и мы не увидимся целый год! — я быстро развязала длинные шнурки на кедах, погладив подушечками пальцев мультяшных героев на бледно-розовой ткани. Смахнула пыль и поставила на коврик у двери. Старалась идти, как можно аккуратней, чтобы не испачкать, но не получилось.
— А Мариша где? Почему ее с вами нет? — отец не унимался, так и не отпуская моей руки.
Он не позволял сделать и шаг вглубь коридора, надеясь на то, что я могу передумать. Но желание встретиться с повзрослевшей сестрой было сильнее, чем провести очередной скучный вечер с няней. Зажмурила глаза, представляя наши ежедневные посиделки в компании домино или заунывное чтение классической литературы. Хотя нет… Сегодня пятница и тетя Маша смахнет несуществующую пыль с пианино и начнет наигрывать любимый романс, от которого хочется либо уснуть, либо спрятаться за диваном.
— Миша сказал, чтобы его не ждали. Татьяне плохо, опять в больницу повезли, он Марину с собой забрал, — Костя судорожно завязывал шёлковый галстук, параллельно влезая в туфли. — Ну, не брать же с собой детей? Им там не место, сам понимаешь.
Я видела, что отец напрягся. Не нравилась ему эта затея, возможно, он с легкостью оставил меня, если бы с нами была умная, тихая и весьма рассудительная Маринка. Но на излишне взбалмошную Оксану он смотрел крайне недоверчиво.
— Можно было бы и взять. Я читала про эти ежегодные приемы. Там же собираются сливки всего региона! — Оксана закатила глаза к потолку. — А в том году приезжали семьи бизнесменов из Китая и Японии!
— Оксана, а не рановато ли ты в бизнес подалась? — отец игриво дернул ее за хвост.
— При чем здесь ваш бизнес? Я замуж хочу… Чтобы тепло и богато, — сестра обвила руки вокруг себя и мечтательно прищурилась.
— Замуж, говоришь? А не рановато? Ты сначала в институт поступи, красотка, — прохрипел отец, прижав меня к себе.
— О! С этим все просто, да папуль?
— Если бы было просто, то не пришлось бы платить за тебя бешеные бабки! Представляешь, а мы учились бесплатно, не надеясь на родителей! — дядя Костя накинул пиджак и высунулся в коридор, — Нина! Пока ты будешь собираться, прием закончится!
— Иду! Не кричи. Что ты там опять на дочь накинулся. Бабки… Бабки… Только и слышно! А это же Москва! — тетя Нина обняла дочь, чмокнув в макушку. — Все лучше, чем жить тут, промерзая до костного мозга. Не обращай на отца внимания, дочь. А замуж — это никогда не рано. Смотря, какую партию найти. Но у нас есть пара мыслишек на этот счет, правда?
— Какие еще мысли? — дядя Костя был явно не готов к такому повороту разговора, — Вы что, жениха там нашли, что ли?
— Естественно! — тетя Нина подошла к мужу и стала перевязывать неаккуратный узел галстука.
— А с отцом познакомить?
— Вот полетим в Москву, там и познакомишься. Он же не полетит в наше захолустье!
— Ты захолустий не видела, видимо… — отец не смог сдержаться, чтобы не съязвить.
— Да, не видела и не желаю. Не для того замуж выходила. Мне жизнь была обещана сытая и богатая, — показалось, что тетя Нина на миг изменилась в лице. Что-то отвратительное промелькнуло, но уже через мгновение фарфоровая кожа снова озарилась румянцем, а глаза заблестели озорными искрами, — Так. Хватит. А то, и правда, прием закончится. Будем поздно.
Отец открыл входную дверь, выпуская брата и жену, а сам продолжал прижимать меня к себе.
— Дядя Витя, ну не съедим же мы вашу Янку! — рассмеялась Оксана, надувая огромный пузырь из лимонно-желтой жвачки. — Да, бабусенька? Да, дедусенька?
Оксана так неестественно прильнула к старикам, сложив голову на плечо хрупкой
