скосила глаза.
-Такой и останешься, - мать добродушно стукнула ее деревянной ложкой по лбу: «Мораг, достань
хлеб из печи, перекусим, и мне идти надо, детей осматривать».
-Все знаю, - томно повторила себе Мораг. Тихо рассмеявшись, девушка погладила его по плечу.
«Еще немножко, - сонно сказал Тедди, - сейчас досплю, и встану...»
-Можно не вставать, - шепнула ему Мораг. Тедди вдохнул запах цветов и беспомощно подумал:
«Мне в контору надо. Ладно, в Гайд-парк сегодня не пойду. Вечером возьму наемную карету,
заберу багаж, и отвезу ее в Мейденхед. Там Мадлен, дети, мама с Питером - там она ко мне ночью
не придет..., Потом вернусь в Лондон, и увидимся только в церкви».
Она уже была у него в объятьях, целовала его, тихо говорила что-то ласковое. Тедди прижал ее к
сбившимся простыням, и Мораг, раскинув руки, застонала: «Еще! Еще! Господи, как хорошо! Еще,
любимый мой!»
Марта взглянула на задернутые гардины комнат Майкла. Внезапно остановившись, женщина
достала из бархатного мешочка медь. «Сходи, пожалуйста, в лавку, - попросила она Мэри, - у
Тедди, наверняка, хлеба нет. И The Times купи, - она увидела улыбку Мэри и сама рассмеялась:
-Знаю, знаю, казалось бы - после сегодняшней встречи, что я еще хочу прочитать, в газете? Однако,
- Марта прервалась, будто прислушиваясь к чему-то, - журналисты часто первыми узнают важные
вещи.
-У меня есть деньги, - отмахнулась Мэри. Подняв полы легкого, уличного редингота, обойдя лужу,
девушка скрылась за углом.
Марта взошла по каменным ступенькам - у выкрашенной в оливковый цвет двери, висела медная
табличка: «Майкл Кроу, член Королевского Общества и Общества Гражданских Инженеров».
Она застыла. Сжав губы, женщина пробормотала: «Ах, Тедди, Тедди…, Говорила я тебе - не надо
торопиться...»
Марта решительно постучала молотком в дверь. Внутри все стихло, раздался какой-то шорох,
шепот. Наконец, она услышала голос Тедди: «Кто там?».
-Мама, - сочно отозвалась женщина. «Доброе утро, дорогой мой. Ты откроешь, или мне так и
мерзнуть? На улице прохладно еще».
Он был в бархатном халате, каштановая голова - растрепана, лазоревые глаза чуть припухли.
Марта вдохнула запах табака, шампанского и ароматической эссенции. Дверь в спальню была
приоткрыта, и она увидела брошенное на персидский ковер винно-красное платье.
Марта подняла руку. Сняв с халата сына длинный, черный волос, она сухо велела: «Оденьтесь и
приходите в столовую. Мы с Мэри хотели у тебя позавтракать. Она сейчас вернется. Давно Мораг
приехала?»
-Вчера утром, - услышала Марта. Девушка вышла из спальни, завернутая в шелковую
простыню.Она капризно сказала: «Тедди, помоги мне надеть платье, я одна не справлюсь.
Здравствуйте, миссис Марта, - она покраснела, - рада вас видеть. Я собиралась в Мейденхед, да
вот...»
-Да вот не доехала, - ехидно закончила Марта. Повернувшись, она прошагала на кухню.
Тедди втолкнул Мораг в спальню и зло спросил: «Зачем это было делать? Осталась бы здесь, они
бы позавтракали и ушли. Одевайся, - он поднял с ковра ее платье.
Простыня скользнула вниз. Мораг, прижавшись к нему, тихо рассмеялась: «Не хочу, любимый».
-Одевайся, - глубоко выдохнув, повторил Тедди. Он захлопнул за собой дверь в умывальную.
Мораг выпятила нежную губку и обиженно пробормотала: «Ничего такого не случилось, миссис
Марта и так все знает, зачем прятаться?».
В отделанной шелковыми обоями столовой вкусно пахло свежим хлебом и жареным беконом.
Марта взялась за серебряный кофейник. Она ласково заметила, глядя на Мораг: «Мы как раз с
Мэри по делам в город приехали. А ты, я смотрю, ранняя пташка. Сразу с корабля, и к своему
жениху».
-Конечно, тетя Марта, - пожала плечами Мораг, - я ведь соскучилась, мы долго не виделись. И
Тедди тоже, - со значением сказала она, покосившись на юношу.
Тот отложил газету: «Вы тогда отвезете Мораг в Мейденхед? Мне в контору надо. Я к репетиции
венчания появлюсь, вместе с Майклом».
-И багаж ее заберем, и отвезем, ни о чем не волнуйся, - ласково ответила мать. «Прощайтесь».
-Скоро увидимся, милый, - Мораг подняла руку. Тедди, поцеловав ее, не сказав больше ни слова,-
вышел.
Марта нагнала его на ступенях. Потянувшись, она остановила сына: «Тедди, ты подумай...»
-Да не о чем больше думать, - он раздул ноздри. Марта, на мгновение, увидела перед собой
темную спальню в виргинском поместье Бенджамин-Вулфов, и смуглое, красивое лицо свекра: «А
теперь попроси! - услышала она издевательский голос. «Встань на колени, поцелуй мне руку, и
попроси, Марта! Я тебя научу покорности!»
-А потом он взял свою плеть, - Марта поежилась и взглянула на сына. «Нет, Тедди не такой, как он -
подумала женщина.
-Не о чем, - повторил Тедди и махнул рукой. «Ты прости, мамочка, что так получилось..., - он
покраснел. Марта, перекрестив его, шепнула: «Ничего, ничего, милый. Все устроится. На
следующей неделе увидимся».
Тедди наклонился. Поцеловав ее в щеку, вдохнув запах жасмина, он шепнул: «Я люблю тебя,
мамочка».
-Я тоже, - она все смотрела ему вслед, пока его темный сюртук не пропал в утренней толкотне на
тротуаре.
Марта вернулась в столовую. Мэри, откинувшись на спинку стула, куря сигарку, читала вслух
газету: «По сведениям наших корреспондентов, генерал Наполеон собирается в скором будущем
нанести сокрушительный удар австрийским войскам в Италии».
Мораг зевнула. Отпив кофе, девушка сморщила нос: «Опять политика, на корабле только о ней и
говорили. Тетя Марта, - она взяла тарелку женщины, - давайте, я за вами поухаживаю. Вы знаете,
Констанца родила, как раз перед Пасхой. Мальчика, Дэвидом назвали».
-Откуда же мне знать? - усмехнулась Марта, разрезая бекон. «Ты сюда в одном платье прибежала,
без писем, без багажа».
Мораг покраснела и замялась:
-Она в Нью-Йорк переехала, Констанца. Мистер Александр Гамильтон, бывший министр финансов,
в следующем году газету открывает. Констанца будет ее редактировать, - Мораг пожала плечами, -
понятно, не открыто. Она книгу написала, об освоении индейских территорий. Люди ночью в
очередях стояли, чтобы ее купить, а репортажи ее - все газеты перепечатывают. Она еще колонки
пишет, политические. Она партию федералистов поддерживает, мистера Гамильтона партию.
-Вот как, - только и сказала Марта. Потянувшись, она забрала у Мэри сигару. «Сейчас в порт
поедете, - распорядилась она, - а оттуда в Мейденхед. К портнихе я сама схожу». Марта стряхнула
пепел: «А дядя Дэниел - тоже за федералистов?».
Мораг расхохоталась: «Нет, конечно. Он любимец мистера Джефферсона. Джефферсон и
Гамильтон - заклятые противники».
-Так я и думала, - усмехнулась Марта. Потушив сигару, она велела: «Пошли, посажу вас в карету».
Джованни устроился на скамейке. Осторожно поставив рядом с собой корзинку, мужчина заглянул
внутрь - Сидония мирно посапывала. Из-под кружевного чепчика были видные темные кудряшки.
Изабелла скинула туфли, устроившись под боком у мужа.
-Франческо, как приехал, так из студии и не выходит. Я ему дала эти новые цеха чертить. Что бы ты
ни говорил, - она ласково прижалась щекой к плечу Джованни, - он архитектором станет.
-Математиком, - пробурчал Джованни, - и не спорь со мной. Займет мое место в Кембридже. Грех
с его способностями просто строить.
-Просто строить, - усмехнулась Изабелла, но тут окно третьего этажа распахнулось. Франческо,
высунув темноволосую голову, недоуменно спросил: «А что с Рэйчел и Пьетро? На завтраке их не
было, а уже обед скоро…»
-Они в постели позавтракали, милый, а к обеду, - мать развела руками, - спустятся, наверное. Не
волнуйся, они отдыхают.
Окно закрылось. Джованни, посмотрев на корзинку, весело сказал: «Сидония тише Франческо
будет, все-таки девочка. Не устаешь ты, милая? - он поцеловал висок жены и понял: «Седые
волосы у нее. А у меня голова вся белая. Кто бы мог подумать, что у нас еще дитя появится».
Изабелла сладко потянулась: «Ты же меня из постели не выпускаешь, лежу и кормлю. Жалко
только, что на венчание мне не попасть будет, надо кому-то с детьми остаться. Но все в порядке.
Шатер завтра начинают ставить, а послезавтра - цветы привезут. Я загляну в церковь, присмотрю
за тем, как все украсят».
-Хорошо, что святой отец разрешил Пьетро ему помогать, - Джованни достал из кармана сюртука
письма, - мальчику практика нужна. И правильно мы не стали настаивать на том, чтобы он в
Кембридж вернулся. Видишь, уже и экзамены сдает.
-Рэйчел мне рассказывала, что он все эти два года по ночам занимался, - Изабелла стала
раскрывать конверты, - пусть хоть отоспятся дети.
-Отоспятся, - смешливо протянул Джованни. Над кустами роз жужжали пчелы, на траве еще
