— Вроде того.
— Можешь меня забрать? Я у клуба «Вельвет». На Малберри стрит.
Уже через десять минут, за которые Барт как раз успел выслушать нотации от своей матери и сообщить ей, что переночует сегодня у себя, «Лэнд-Ровер» Роя ослепил Бартоломью светом фар. Барт тяжело вполз на пассажирское сиденье и опустил спинку кресла, со стоном принимая горизонтальное положение.
— Что, черт возьми, произошло с тобой? — судя по тону голоса Роя, он не на шутку разозлился.
— Долгая история, — отмахнулся Барт. — Подрался. Думаю, у меня сломано ребро.
— Придурок, — бросил Рой, резко разворачивая автомобиль в противоположную сторону. Барт догадывался, что Рой везет его в приемное отделение ближайшей клиники.
— Я тоже тебя люблю.
Однако эти слова не смягчили Роя. Он почти не разговаривал с Бартом, пока они ехали в клинику, и затем назад к дому Барта. И какая муха его укусила? Рой не спросил, что именно произошло у клуба. Барт не стал рассказывать. У каждого из них свои дела, другому это не интересно.
— Я завтра днем заеду, — предупредил Рой, и его слова прозвучали как «я приеду проверить, не покалечил ли ты себя еще». Барту няньки были не нужны. Но ссориться с Роем в планы не входило.
— Ладно. С тебя обед, — согласился Барт.
Попрощавшись, Бартоломью поднялся в свою квартиру и сразу же направился на кухню. Открыв бутылку Джека Дэниэлса, он приложился к горлышку, сделав несколько обжигающих глотков. И только потом вспомнил, что принял обезболивающее. Секунду поразмыслив, Барт сделал еще один глоток виски и поплелся в спальню. Усевшись на кровать, он уныло уставился на свое отражение в большом напольном зеркале, доставшемся ему от предыдущего владельца квартиры.
— Какое же ты ничтожество, Бартоломью Дикинсон, — сказал он себе, в очередной раз пригубив виски.
Глава 06. Таймтревел I
Настоящее время (19 июля)
Бартоломью проснулся от чувства, что кто-то наблюдает за ним. Он резко сел в кровати, открыв глаза, но никого не обнаружил. За окном была глубокая ночь. Через незашторенные окна в комнату лился холодный лунный свет. Скользнув по подоконнику, полоска света проходила через напольное зеркало, и оттого оно поблескивало, разрушая ночной мрак.
Барт откинулся назад на подушку, но сон не шел. В груди болело. Проклятое ребро. В голове крутились все те же мысли, которые не оставляли его с того рокового дня. Где он ошибся? Что сделал не так? Какие слова были неправильными? Какой из его шагов — неверным? Если бы только он мог еще раз вернуться в тот день, он бы сделал все иначе. Он бы все исправил. Но у него был лишь один шанс, который он упустил. Барт снова вспомнил слова Кленси: «Слушай, что я говорю», «Ты не слушаешь».
«Черта с два я его не слушал. Я слушал!» — Барт со всей силы ударил кулаком по матрасу и хотел замахнуться снова, но вместо этого в очередной раз скривился от боли, схватившись за бок. Чтоб вас всех! Ну ничего, он тоже отделал вчера тех подонков. Одному из них точно расквасил нос. Барт улыбнулся и понял, что получает злорадное удовлетворение, вспоминая силу в своих руках, с которой он наносил удар за ударом. Совсем как тогда, когда бил морду Кленси в переговорной. Как будто выплескивал свою злость, ненависть, ярость. От этого ненадолго становилось легче. Но сейчас все эти чувства вновь вернулись.
Барт знал, что теперь ему вряд ли удастся уснуть. В последнее время он засыпал, только приняв приличную дозу крепкого алкоголя, который вырубал его до утра. Откинув одеяло, он спустил на пол босые ноги и, споткнувшись о пустую бутылку Джека Дэниэлса, едва не рухнул на пол, запутавшись в собственных пижамных штанах.
— Твою мать! — выругался Барт, пнув бесполезную склянку. Она откатилась на середину комнаты. Но этого ему показалось мало. Со всего размаху он толкнул стоящий рядом стул, на котором была навалена куча его грязной одежды. Конструкция из мебели и барахла перевернулась с глухим стуком, а Барту в наказание достался очередной укол под ребрами. Но эта боль была ничем по сравнению с той, что разъедала его душу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Черт возьми, как же так? Почему ты ушел, Марк? — прокричал Барт в пустоту, отлично зная, что никто не ответит. Подняв бутылку, он с силой швырнул ее в стену. Осколки разлетелись по комнате. Не обращая на них внимания, Барт опустился на колени, закрыв лицо руками. Начало времени потерь — оно наступает в жизни каждого. Сначала ты живешь и думаешь, что все твои близкие рядом, и тебе спокойно. Но вот приходит момент, когда случается трагедия, вся твоя картина мира рушится навсегда, потеряв одну из частей паззла. Барт отлично понимал Марка. Если его друг чувствовал себя примерно так же, как он сейчас, то ясно, почему его сердце не выдержало.
Сквозь прижатые к глазам пальцы Барт увидел тусклый свет. Даже не представляя, что в его комнате может так светиться, он медленно открыл глаза, уставившись на зеркало. Оно странно мерцало, а отражение стало мутным. Он протянул руку, и под его ладонью зеркало завибрировало, отражение пошло волнами. Барт прикоснулся к нему — и в этот миг все вокруг озарилось яркой вспышкой…
***
— Встряхнись, тебе нужно растрясти вчерашние коктейли.
Голос Роби Корнера прозвучал прямо возле уха Бартоломью, который ошалело смотрел вокруг, не понимая, где находится. Ночь сменилась днем. Яркое солнце припекало, пронзая автомобильное окно. Барт почувствовал, как нагрелось его ухо, которым он прислонился к стеклу. Наверное, он задремал. В салоне автомобиля было жарко, Барт обнаружил, что поверх рубашки на нем надета весенняя куртка, а в руках тает пончик.
— Ты идешь, Барти? Поднимай зад, пора работать! — его напарник, успевший уже выскочить из остановившегося автомобиля, вернулся за ним.
— Да… иду, — выскочив из машины и бросив пончик, Барт быстрым шагом пошел за Корнером. Впереди он увидел то злополучное кафе, в котором погибла Зои Далтон.
— Какой расклад? — спросил Корнер, поравнявшись с Роджером Макфи и Чарльзом Брэндоном, которым не терпелось доложить обстановку. Мужчины, приветствуя, протянули Барту руки, и он пожал их левой, потому что правая все еще была в сахарной пудре. Достав из кармана платок, Барт принялся оттирать ладонь, пытаясь понять, сошел ли он с ума или это сон. Бок больше не болел, зато вот голова раскалывалась. Почему он не выпил таблетку? На всякий случай Барт ущипнул себя за руку. Это было неприятно, но, кроме этого, ничего не изменилось.
— Можете описать преступника? — деловито спросил Корнер.
— Это сотрудник кафе, кассир, Гил Кленси, тридцать пять лет. По словам повара, успевшего покинуть кафе до того, как Кленси заблокировал двери, преступник потребовал открыть сейф в кабинете шефа, но начальник смены отказался и позвонил владельцу кафе, Ральфу Дрэйку. Тогда Кленси стал угрожать оружием и запер двери. Удерживает внутри около пяти заложников. Трое работников кухни и, кажется, двое посетителей. Точно он не уверен, — пояснил Макфи. — Он пару раз стрелял в полицейских, чтобы показать, что настроен серьезно. Но никого не задело.
— Тепловое сканирование выяснит, сколько точно там людей, — вставил слово Брэндон.
— Он будет стрелять. Он настроен серьезно, — сказал Барт, остервенело борясь с карманом, который никак не хотел получить платок назад.
— Почему ты так уверен? — бросив на Барта оценивающий взгляд, спросил Корнер.
— Ты в порядке, Дикинсон? — спросил обеспокоенный Макфи. — Ты какой-то возбужденный.
— Я в порядке, — на автомате ответил Барт, на самом деле сильно в этом сомневаясь. Может, он умер и переместился на бесконечный круг своего личного ада? — Роби, ты же слышал, что сказал Роджер Макфи. Он хочет получить то, что в сейфе, и не остановится, пока не получит.
— Да. И он требует выдать циркулярную пилу для вскрытия сейфа и автомобиль с полным баком бензина, — добавил к вышесказанному Макфи.
— Мы эвакуировали людей и убрали лишние тачки. Готовы обезвредить угрозу, если вы провалитесь, ребята. Я пойду узнаю, как там дела у снайперов, — бросил Брэндон, направившись в ту сторону, где были припаркованы грузовики спецназа.
