Барт не мог поверить своим ушам. Все было в точности как в тот проклятый день. Что это, кошмар или параллельная реальность? Впрочем, это было не важно. В голове Барта стучала лишь одна единственная мысль: надо спасти Зои.
— Идемте скорее! — скомандовал Барт. Снимая на ходу куртку, он направился в офисное здание напротив кафе, в котором был обустроен штаб.
— Куда? — непонимающе крикнул ему вслед Роби. Но, тем не менее, не отставал, шурша блокнотом.
— Нам нужна вся информация, планы здания. В нем есть запасные выходы? — Корнер обратился к Макфи, который тоже бежал следом.
— Все планы здесь, — ответил Роджер, вбегая в штаб и поворачивая стоящий на столе ноутбук так, чтобы всем было хорошо видно экран.
— Главный вход здесь, запасной выход тут, там кухня… некоторые заложники стоят спиной к окну.
— Я буду с ним говорить. Подключайте аппаратуру, — велел Бартоломью.
— А ты что, уже готов? — удивился Роби, брови которого поползли вверх. — Роджер, что мы знаем об этом парне? Правонарушения были?
— Нет, правонарушений не было. Женат, живет здесь недалеко, — оживился Макфи.
— Позвоните жене, может, она приведет его в чувство. Или хотя бы прольет свет на произошедшее, — распорядился Корнер. — И узнайте у его начальства, что лежит в том сейфе.
— В сейфе деньги и наркотики. Владелец кафе связан с криминалом и наверняка уже свалил из города, — сказал Барт. — Не тратьте время на звонки. Проверьте квартиру Кленси. Найдите его жену. Может, он с ней что-то сделал.
Макфи странно на него посмотрел:
— Но какие у нас основания полагать…
— Этот тип опасен! Он взял заложников. Подумай, Роджер! — Бартоломью собирался добавить еще аргументы, но в кармане завибрировал телефон. Рой будет звать на обед. Барт нажал на кнопку приема звонка:
— Я занят, перезвоню позже, — сказал он и отключил смартфон, даже не дождавшись ответа.
Макфи ушел. Получив отмашку, что можно звонить, Барт сел на стул у окна и надел гарнитуру. Спустя два невыносимо долгих гудка, он услышал в трубке уже знакомый ему голос Кленси:
— Алло, кто это?
Барта затрясло от злости. Вот бы Кленси подошел к окну, тогда притаившийся на грузовике снайпер сразу застрелил бы его. Но эта мразь прикрылась заложниками.
— Меня зовут Барт Дикинсон. Гил, мы получили ваши требования, — Бартоломью перевел дыхание, стараясь подавить гнев. Ему хотелось проорать в трубку о том, что Кленси убогий неудачник, чертов убийца, поднявший руку на беззащитных женщин, и посоветовать застрелиться самому прямо сейчас. Но вместо этого Барт сказал:
— К вам никто не войдет. Мы сделаем все, что вы просите.
— Когда? — взволнованно спросил Кленси.
— Чего? — Корнер округлил глаза. Дикинсон только что нарушил одно из главных правил переговорщиков — никогда не соглашаться с требованиями преступников, не получив чего-то взамен.
— Даю вам пятнадцать минут!
— Отпустите одного заложника. Девушку. И мы сделаем все через десять, — твердо сказал Барт.
— Сдурел? — Корнер оторопел. Его напарник снова нарушил еще одно правило — никогда не обещать преступнику то, чего не можешь выполнить. Подскочив с места, Корнер подошел к Барту: — Что на тебя нашло? Ты рехнулся?
Но Барт его не слушал. Все его внимание было приковано к человеку на другом конце провода.
— Хорошо, — согласился Кленси после минутного раздумья. — Но предупреждаю, мне придется убить заложника, если вы не сделаете, как обещали!
— Не кладите трубку, Гил, — попросил Барт, наблюдая за возней снаружи.
Раздался крик Брэндона:
— Заложник выходит. Не стрелять!
Из кафе с поднятыми руками вышла худенькая девочка лет пятнадцати.
— Не она… — прошептал Барт себе под нос. — Это не она!
— Десять минут! — крикнул Кленси, и в ухе Барта раздались короткие гудки.
— Нет! Скотина! Какая же ты скотина! — Бартоломью вскочил с места и несколько раз ударил кулаком в столешницу офисного стола, на котором стояла аппаратура.
— Дай сюда, — Корнер сорвал с его головы наушники. — Ты больше не участвуешь в переговорах.
— Роби, верни! — запротестовал Барт. Но Корнер был непреклонен. Он покачал головой. — Ты не в себе. Не знаю, что на тебя нашло. Сходи проветрись. Натворил дел…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отвернувшись от Барта, Роби набрал номер Кленси:
— Гил, здравствуйте. Говорит Роби Корнер. К сожалению, Барту Дикинсону пришлось отлучиться… Нам нужно еще немного времени. Автомобиль уже едет к вам…
Бартоломью ничего не оставалось, как отступить. К тому же он все равно уже не мог говорить. Его захлестнуло мучительное чувство бессилия. К горлу подступила тошнота. Барта трясла крупная дрожь, и он сполз на пол по стене. Он уже знал, что произойдет дальше. Выстрел. Звон экипировки и топот ног. Громкий голос Чарльза Брэндона:
— Обеспечьте прикрытие! Заходим!
***
Настоящее время (19 июля)
Громкий стук выбросил Барта в реальность. Открыв глаза, он вдохнул в грудь воздуха, словно только что вынырнул из ледяной проруби, и обнаружил себя лежащим на полу у зеркала. Комната была залита дневным светом. Ноющая боль в боку вернулась. Весь пол вокруг был усеян осколками. В дверь кто-то неистово колотил, будто в многоэтажке произошел пожар, и нужно срочно всех эвакуировать.
— Кто там? — спросил Барт, неловко поднимаясь с пола на ноги, и при этом стараясь не наступить на осколки. Зеркало выглядело как обычно, но Бартоломью был готов поклясться, что ему все это не приснилось. Но даже если и так, он был рад, наконец, проснуться.
Из-за двери раздался свирепый голос Роя:
— Открывай сейчас же, мать твою!
— Сейчас-сейчас. Дверь только не ломай. Сам новую ставить будешь… — проворчал Дикинсон, медленно плетясь по коридору.
Рой ворвался внутрь, как только щелкнул дверной замок. Оценивающе взглянув на Барта, он бросил у порога пакет из магазина тайской еды и молча прошел в комнату, даже не сняв обувь.
— Да что случилось-то? — непонимающе спросил Бартоломью, неторопливо тащившийся позади своего друга.
— Что случилось? — взревел Рой. Он был так бледен, словно только что увидел привидение. — Это ты меня спрашиваешь? Мы договорились, что я приду в обеденный перерыв. Я минут пятнадцать долбил в твою дверь. Телефон твой звонит внутри, я же слышу. Почему ты не открывал?
— Да я спал… — попытался оправдаться Барт.
Рой не поверил. В его взгляде читалась обида, словно он только что услышал самую глупую ложь в своей жизни.
— Что ты принял?
— Да ничего. Правда. Успокойся, — Барту уже надоело объясняться. В конце концов, почему Рой так себя с ним ведет?
— Где лекарства? — спросил Рой, не обращая внимания на попытки Бартоломью вразумить его. — Обезболивающие, которые ты вчера купил. Дай мне упаковку.
— Да вон они на столе, — Барт скрестил руки на груди. — Смотри, пожалуйста.
Рой схватил пачку и, убедившись, что не хватает лишь одной таблетки, опустился на краешек кровати.
— У тебя все? — подняв бровь, с вызовом поинтересовался Барт. — Или я должен пообещать, что буду приходить домой в десять?
Бартоломью пожалел о своих словах в ту же секунду, как они соскочили с его языка. Он давно не видел Роя таким взвинченным. Вскочив с места, его друг разразился обвинительной речью:
— Ты эгоист! — закричал Рой. — Со смерти Марка ты только и делаешь, что жалеешь себя. Напиваешься, дерешься, как будто со свету себя сжить пытаешься. Я хоть раз обвинил тебя в том, что случилось? Нет. Я поддерживал тебя. А ты… — Рой невесомо ткнул Барту пальцем в грудь. — Ты хоть раз спросил меня, как я себя чувствую?
Барт призадумался. Должно быть, он спрашивал. Но вот когда, он не помнил. Рой тем временем продолжал:
— Не только ты, Барт, потерял друга. Не только ты по нему скучаешь. Не только твоя жизнь изменилась!
Бартоломью был не согласен. Безусловно, Рой тоже переживал потерю. Но это ведь не совсем одно и то же.
— Никто, кроме меня, не виноват в его смерти, — возразил он.
