не встречал. Он идет с нами.
Мер посмотрела в угол комнаты, где Фейн, опустившись на колени, чесал собаку за ушами.
– А если откажется? – тихо спросила она.
Ренфру не ответил, но Мер и так понимала: раз человеку известно об их предложении, назад ему дороги нет. Слишком высоки ставки.
Она потерла сухие покрасневшие глаза. Дорога сюда отняла почти неделю, и без отдыха магия Мер сделалась медленной.
– Я устала, – пожаловалась Мер. – Захочешь заставить его молчать – делай все сам.
На лице Ренфру не отразилось ни гнева, ни раздражения.
– Надеюсь, усталость не помешает тебе развести огонь? Проверю, не увязался ли за нами кто.
Мер бросила на Ренфру недовольный взгляд и опустилась у очага на колени. Дверь за шпионом закрылась, и Мер осталась с Фейном наедине.
Со злостью выдохнув, она уставилась в очаг. Потом достала из котомки огниво, и через несколько минут сухие поленья уже ярко горели. Корги неспешно подошел и улегся рядом с ней. В мерцающем свете пламени его взгляд казался разумным. Или же Мер просто вообразила это себе. О корги ходили разные слухи: мол, они прислужники и посланники тилвит-тег. Мер этим россказням не доверяла. Если бы иной народец и засылал к людям лазутчиков, то уж точно не таких… слюнявых.
– Откуда он у тебя? – спросила Мер, давая собаке обнюхать руку. Корги потыкался мордой ей в пальцы, а потом, громко чихнув, облизал их.
Фейн потрепал ему уши.
– Тревор-то? Я наткнулся на него в лесу. Угостил сыром, и он решил, что меня неплохо бы сопровождать.
– Он симпатичный. – Мер невольно заговорила мягче и, вздохнув, подняла взгляд на Фейна: тот не стал присаживаться у огня, просто расслабленно стоял, опустив руки по бокам.
У него были суровые черты, как будто некий резчик вытесал его из особо твердого дуба. Солнце палило его кожу многие годы, зачернив предплечья, и от того шрамы проступали еще заметнее. Хуже всего пришлось рукам: костяшки много раз сбиты, ногти сломаны, а безымянный палец на правой руке явно сросся неверно после перелома. Черные волосы, черные глаза – один подбит. В жилистых руках и плечах Фейна чувствовалась большая сила.
Но никакая сила в мире не спасет, если Мер обратит против него свой дар. Из сырости в воздухе получится отличный лед, и, обездвижив Фейна, Мер может заморозить воду в крови и легких или заставить его захлебнуться.
Прикидывать, как убьет тех, кого встречает, было нехорошо, но из-за своей доброты она уже хлебнула лиха.
Вошел Ренфру и стряхнул с плаща капли тумана.
– Все в порядке, – сообщил он. – Полагаю, с моей стороны невежливо обсуждать дела на пустой желудок, но я бы хотел покончить с этим прежде, чем пойду подыскать ужин.
– Ты имеешь в виду «купить»? – Фейн слегка выгнул бровь.
– Он имеет в виду «украсть». – Мер не смутил укоризненный взгляд Ренфру. Раз уж втянул ее во все, то она будет попрекать его когда захочет.
Ренфру бурно выдохнул, будто маялся с непослушным ребенком.
– Тебе ведь нужны деньги, так? – обратился он к Фейну.
Фейн вопросительно взглянул на шпиона; в свете очага его кривой нос отбрасывал причудливые тени.
– С чего ты взял?
– В боях участвуют, только если нужны деньги или надо что-то доказать, – ответил Ренфру. – Тебе доказывать явно нечего, если вспомнить, как старательно ты отговаривал Блайта от боя.
Фейн привалился плечом к стене. К облегчению Мер, трухлявое дерево не обрушилось под его весом. Она бы предложила Фейну сесть на стул, но из дома вынесли все, даже мебель.
– Так что за работа? – поинтересовался Фейн.
Мер снова ощутила на себе взгляд Ренфру и на этот раз подняла голову. Что именно из плана шпион собирался раскрыть, она не ведала, поэтому решила молчать.
– Гаранхир, – сказал Ренфру. – Что ты о нем знаешь?
Корги поднялся со своего места у очага, сел у ног Фейна, и тот рассеянно почесал его за ухом.
– Князь Гвелода. Правит, сидя у себя в городе Кайр-Витно. Совершает набеги на соседний Гвинед.
Это он очень мягко изъяснился. Ни словом не обмолвился о трупах, спаленных фермах и отравленных колодцах.
– Он тиран, – просто произнес Ренфру, – который слишком юным пришел к власти и которому почти никто не перечил. Ему мало собственных земель, хотя он и ими-то не в состоянии управлять. Однако за ним стоит большая мощь. – Шпион скрестил руки на груди и подался вперед, как бы собираясь нашептать секрет. Даже Мер, знакомая со всеми его уловками, и та едва поборола искушение наклониться. Спокойная уверенность наделяла властью, которой не добьешься криком. – У него есть колодец, где спрятаны волшебные сокровища. Многие искали их, но никто не преуспел. Мы намерены эти сокровища добыть.
Повисла короткая пауза.
– Да вы обычные воры, – сказал Фейн.
– Поверь, не обычные, – вмешалась Мер. – Таких, как мы, ты больше не встретишь.
Фейн перевел испытующий взгляд с нее на Ренфру.
– И вы ждете, что я соглашусь? Прямо вот так?
– Ну, мы пришли сюда в поисках наемника, которому хватило бы услышать про «волшебные сокровища», – сказала Мер. – Будь ты жадным, все оказалось бы куда проще.
– Уж простите, что я не такой, – уныло пожал плечами Фейн. – Это, наверное, невыносимо.
Ренфру выставил перед собой ладони.
– Я видел, как ты дерешься, парень. Ты мог бы продать свои навыки армии любого кантрефа, и тебя приняли бы с радостью. Но раз ты до сих пор не пошел в наемники, значит, либо бежишь от чего-то, либо не желаешь выделяться. – Он пристально смотрел на Фейна. – Где твой дом?
– К востоку отсюда. Близ границ Аннуна. Деревенька, о которой вы даже не слышали.
– Семья? – спросил Ренфру.
– Мертва, – просто ответил Фейн. – Наемники убили.
Теперь стало ясно, почему смерть Блайта его не печалила.
– А что потом? – продолжил Ренфру. – Армия?
– Податься было некуда, и я отправился в горы. Служил тамошним жителям.
На мгновение Мер почудилось, что она неверно расслышала Фейна: в горах людских поселений нет, значит…
– Тилвит-тег, – догадался Ренфру, меняя позу. Кто-нибудь другой и не заметил бы, но Мер увидела, как он чуть согнул пальцы и расправил плечи, готовый, если что, схватиться за ножи, прикрепленные к внутренней стороне запястий. – Ты служил иному народцу?
Фейн ответил как ни в чем не бывало:
– Какая бы молва ни ходила, иные не похищают людей. Разве что иногда, – добавил он, подумав немного. – Чаще всего они просят людей о том, чего сами не могут. Условия честные, да и я имел дело только с лесными жителями, не со знатью. Короля их я так и не видел и с его придворными не говорил. – Он пожал плечами и тут же поморщился от боли. Все же ему на ринге досталось. Удивительно, как еще на ногах стоял.
– И что делал ты? – спросила Мер. – Дрался? – О тилвит-тег она знала мало, только то, что они без меры красивы, а в питомцах держат чудовищ. Ходили слухи о возлияниях, что длились веками, о
