Карты пришлись Бианке по душе. У её бабушки они тоже имелись, но другие – широкие, посеревшие от времени, с чудными картинками. Старая кочевница рассказывала, что эти карты служили манушам ещё до исхода из Гундигарда. «В них сосредоточена вся мудрость мира, они подскажут ответы на любые вопросы». Главное, правильно их истолковать, но с игральными картами у Бианки ничего не получалось.
Она села на стул перед столом Николаса.
Тот вынул из ящика подарок и протянул ей:
– Я постарался сделать всё так, как ты рассказывала.
Тщательно изучив работу Бианки и её воспоминания и дополнив эти знания скудными сведениями из книг, Николас смастерил гадальную колоду. Ученица приняла её трепещущими руками и прижала к груди.
– Они как бабушкины! Нет, даже лучше. Картинки… они завораживают!
– Ну-ну, не перехваливай, – усмехнулся Охотник. – Тебе ещё предстоит научиться с ними работать. Если что-то не понравится, не стесняйся сказать. Я переделаю. Очень важно, чтобы карты стали твоими друзьями.
Бианка принялась перебирать колоду тонкими пальцами.
– В Гундигарде эти символы изображались на стенах древних храмов и гробниц. Каждый олицетворял событие или этап в жизни всего сущего: растения, животного, человека и даже мира, – делился своими изысканиями Николас. – Складываясь в узор, карты подсказывают, как пойдёт жизнь дальше, но конкретное значение в каждом раскладе зависит от того, кому ты гадаешь. С последним мы разберёмся позже. А пока внимательно изучи рисунки. Запомни все мысли, которые приходят тебе в голову, когда ты смотришь на карту. Представь себя изображённым на ней персонажем и проживи один день так, как прожил бы он. Когда что-то делаешь, смотри на карту и спрашивай себя, как бы поступил персонаж на твоём месте. Когда ты проживёшь так каждую карту из колоды, то познаешь их суть, и они будут служить тебе верой и правдой. Поняла?
Бианка задумчиво повела плечами.
– С чего начать?
– С чего хочешь. Выбирай то, что тебе ближе и нужнее, а если не знаешь, делай это наугад. Ты должна ощущать связь с картами гораздо лучше меня. У меня нет ни твоего дара, ни твоего чутья. Не хватайся сразу за сложные и неприятные, вроде «Смерти» или «Демона», начни со светлых.
– Иногда мне кажется, что ты знаешь и умеешь всё на свете, – Бианка покраснела и потупилась.
– Люди называют это излишней самоуверенностью. Не обожествляй меня, я всего лишь человек и могу ошибаться. И кое-что я всё же не умею – любить.
– Умеешь, просто не хочешь, – возразила она, скользнув по его лицу испуганным взглядом.
Он сделал вид, что не услышал.
– Ладно, мне нужно к портному, а ты занимайся. Завтра расскажешь об успехах.
Николас помчался обратно в главный корпус.
Когда он влетел в гостиную на третьем этаже, Ноэль уже застёгивал крючки на камзоле. Подмастерье суетился с тканями, поднося лоскуты к его лицу.
– Почему чёрный? Мрачный цвет не подходит для праздника любви и начала лета, – возмущался портной, который не любил их с Николасом одинаково. – Надели бы для разнообразия что-нибудь яркое. Бирюзовый бархат тоже был бы вам к лицу.
– Нет, я хочу костюм цвета вороновых крыльев, – упрямился Ноэль. –В остальном я буду казаться нелепым.
Портной всплеснул руками в досаде:
– Где же мне взять подходящую маску? Если вы будете выглядеть невзрачно, вождь Пареда меня в порошок сотрёт!
– Не беспокойтесь, я сам сделаю ему маску, – Николас вышел вперёд, чтобы его заметили.
– А ты успеешь? Времени мало, – забеспокоился Ноэль.
– Не посплю пару ночей. Пустяки. Я люблю работать руками.
– Тогда… – друг задумчиво хмыкнул. – Может, ты соорудишь маску и для Бианки? Такую, чтобы она перестала бояться выходить на люди. Это бы очень ей помогло! Если… если ты разрешаешь подсказать тебе, что делать с твоей ученицей.
– Тебе – достаточно попросить.
– Хм… раз ты сегодня такой добрый, посоветуй, как завоевать расположение девушки. У тебя же так легко получается. Что для этого нужно? Говорить красиво? Засыпать подарками? Вести себя напористо?
Николас хохотнул в кулак. Никогда не видел друга таким: бабочки в животе, ветер в голове, глаза сверкают, как алмазы.
– Ничего особенного я не делаю! Да и нравлюсь не больше, чем ты, – замотал головой Охотник. – Просто будь собой. Собой настоящим, а не таким, каким хочет тебя видеть дед. Тогда та девушка, которой ты подходишь, обязательно тебя заметит.
Друг промолчал.
– Прошу, поторопитесь! У меня очень много работы, – напомнил о себе портной.
Николас поспешил раздеться и встал на примерочный стул.
– Вам тоже тёмное и мрачное?
– Нет. В этом сезоне в моде огненно-рыжий, – ответил Охотник. – И обязательно с хвостом.
***
Платье появилось комнате Бианки на кровати накануне праздника. Пышная юбка и тугой лиф с глубоким вырезом, высокий воротник-стойка. Всё из блестящего кремового шёлка, обшитого золотистым кружевом. Рядом лежала переливающаяся маска-бабочка с вкраплениями маленьких жемчужин и перламутра. Сверху её украшали павлиньи перья.
На бал манушка идти не собиралась, но не удержалась от примерки и закружилась по комнате, представляя, что танцует с Николасом.
В таборе её считали красавицей. Любой, кто видел, как она пляшет, отбивая ритм в увешенный медяками бубен, оказывался очарованным ею. Но ни одному из соплеменников её сердце не отзывалось. За это мужчины звали её гордячкой, а родители попрекали, что нельзя витать в облаках и всю жизнь ждать принца.
Теперь она дождалась, но красоту потеряла. Да и не знала она этих чопорных придворных танцев. В таборе-то и движений не разучивали. Ты просто слушал ритм и двигался так, как подсказывало сердце.
Маска скрывала шрам, в её прорези даже стеклянный глаз не выглядел мёртвым. Может, попробовать? Николас же так старался. Последние дни ей приходилось заниматься в его комнате, потому что он безвылазно мастерил маски. Эту Охотник тоже делал при ней, хотя гораздо больше времени потратил на собственную маску-ворона.
Из деревяшки он выстрогал длинный, закруглённый клюв. Выкрасив его в чёрный цвет, Николас вырезал тонкие волнистые узоры и обрисовал их золотистой краской. По краям деревянный каркас был обклеен вороновыми перьями, которые переливались на свету.
– Ну как? – спросил Охотник, примерив её, когда они встречались в последний раз.
– Просто невероятно! Она очень живая, как и всё, что ты делаешь. Уверена, в ней тебя выберут королём маскарада! – Бианка опустила взгляд, стыдясь своего восторженного лепета.
– Осталось только найти подходящую королеву, – усмехнулся Николас, приподняв её подбородок указательным пальцем.
Это же был намёк!
Нет, нельзя разочаровывать наставника. Сходит один раз. В маске она не так уж дурна, точно не хуже, чем другие девушки из Компании. Никто не увидит шрама, никто её не узнает, кроме Николаса. Для него это – лишь часть обучения, а для неё – сокровенная мечта.
Чтобы укрепить решимость, Бианка перетасовала колоду. Та оказалась поразительно удобной: карты цепко ложились в руки, края шелестели, соприкасаясь друг с другом. Манушка вытянула одну из середины. На картинке были изображены мужчина и женщина, сверху на них смотрел златокудрый бог солнца, соединявший влюблённых.
Именно эту карту она проживёт сейчас, поступит так, как велит сердце. И будь, что будет!
Весь день перед маскарадом Бианка прихорашивалась. Служанка сделала ей высокую причёску, как было принято в Дюарле. Волосы, мягкие, насыщенного каштанового оттенка, блестящие и пышные – единственная красота, что у неё осталась. В них вплели несколько живых роз, которые подходили по цвету к платью.
Соседки в экипаже не узнавали её.
– Смотрите, какая у неё кожа смуглая. Какой вульгарный загар, совсем как у простолюдинки – фу! – доносились завистливые перешёптывания. – Зато цвет платья ей очень идёт. И рот выглядит таким чувственным. Интересно, чем она его подводила?
Прикрывая лицо веером, Бианка усмехнулась. Маски – удивительны. Они делают тебя тем, кем тебе хочется быть: более уверенным, загадочным, красивым. Как же здорово хоть на одну ночь почувствовать себя прежней властительницей взглядов и сердец!
