Так-то составляются репутации‚ и так составилась репутация о целом народе в глазах многих русских людей! О‚ если бы эти люди могли заглянуть в глубь еврейской народной жизни‚ если бы они могли видеть эту миллионную массу честных тружеников‚ сдавленных в «черте оседлости»‚ эту еврейскую голь перекатную‚ еврейский пролетариат‚ подобного которому нет ни у одного народа… – что сказали бы они тогда о своем случайном «первом впечатлении»? Что сказали бы они на бессовестные выдумки о еврейском «миродержавстве» и еврейском «богатстве»‚ созданные жестокими шутниками ради насмешки над жалким положением обездоленного народа?»
После войны объявились «специалисты»‚ которые позабыли про истинные ее мотивы – овобождение славян‚ всю вину за ее начало взвалили на российских евреев. Писатель Г. Крестовский писал в одном из антиеврейских романов: «Вообще евреи были за войну‚ в особенности наши‚ предвидя в ней счастливую для себя возможность великолепных‚ грандиозных гешефтов. Во многих синагогах раздавались высокопарные речи казенных и иных раввинов‚ призывавшие «русских евреев» быть в готовности к услугам «отечества» и правительства… Более крупные евреи‚ вроде «генералов» Поляковых и Варшавских‚ делали даже «бескорыстные» пожертвования‚ и все вообще тщились заявлять себя «балшущими патриотами»… Один из расчетов двойной игры Запада‚ в союзе с жидовством‚ оправдался. Отступать России было уже поздно‚ да и некуда – и 12 апреля 1877 года война была объявлена».
В русских газетах ругали и премьер-министра Великобритании Б. Дизраэли‚ лорда Биконсфильда‚ крещеного еврея‚ за его протурецкую политику. Ф. Достоевский опубликовал такие строки в «Дневнике писателя»: «Я готов поверить, что лорд Биконсфильд сам, может быть, забыл о своем происхождении, когда-то, от испанских жидов (наверно, однако, не забыл), но что он «руководил английской консервативной политикой» за последний год отчасти с точки зрения жидов, в этом, по-моему, нельзя сомневаться». Заодно с Дизраэли доставалось и российским евреям. В ответ на это бердичевские евреи во главе со своим раввином написали в газете: «Мы‚ русские евреи‚ смело заявляем перед лицом всего русского народа‚ что с английским премьером мы положительно ничего общего не имеем и иметь не желаем‚ и что в России нам живется относительно хорошо…»
Из Болгарии в Россию шли поезда с ранеными‚ среди которых были евреи‚ а в газетах продолжали писать о плохих солдатах-инородцах‚ татарах и евреях‚ на которых можно было свалить военные неудачи. «И татары‚ и евреи‚ – защищал их начальник штаба генерал А. Куропаткин‚ – умели и будут уметь впредь так же геройски драться и умирать‚ как прочие русские солдаты‚ – надо только уметь повести их». Больше всего еврейских солдат было в шестнадцатой и тридцатой пехотных дивизиях‚ которые вербовали в Могилевской и Минской губерниях. Одну четверть рядовых составляли там евреи‚ а в некоторых ротах – более половины. Когда их отправляли на фронт‚ было немало злых и обидных шуток по этому поводу‚ но после первых боев офицеры этих дивизий высоко оценили еврейских солдат. «По общему отзыву ротных командиров‚ – писал один из них‚ – евреи дрались храбро и даже отчаянно».
Командир тридцатой дивизии вспоминал после войны: «Еврей-солдат – чаще всего‚ семейный – обычно обеспокоен и озабочен; но еврей-воин в пылу битвы – храбр и неимоверно решителен. Это не автомат‚ не машина‚ действующая по команде офицера; напротив‚ с полным сознанием грозящей ему опасности‚ позабыв и бедствующее семейство и беспомощных стариков-родителей‚ он с образцовой решимостью и самоотвержением бросается первым в огонь. Еще одним бесспорным отличительным признаком обладает еврей-воин: это – его быстрая сообразительность и предприимчивость в самые трудные минуты».
Военный корреспондент сообщал: «Я проделал значительную часть кампании на Балканах со Скобелевским отрядом‚ и мне ни разу не пришлось слышать о том‚ чтобы евреи-солдаты уступали в чем-либо русским солдатам. На Шипке было мало наших войск. Большая часть солдат была выбита. И в этих боях особенно отличился еврей. В то время как солдаты лежали в окопах на гребне горы‚ еврей-солдат бесстрашно стоял под дождем пуль и указывал товарищам‚ куда стрелять. Когда ему казалось‚ что кто-то трусит‚ он говорил: «Ай да воин! Я еврей – и не боюсь‚ а ты вот трусишь!»…»
На форте возле Шипки к ногам артиллериста Лейбуша Файгенбаума упал снаряд‚ но не успел он еще разорваться‚ как Файгенбаум‚ не растерявшись‚ отшвырнул его в соседний ров, спас орудие и солдат. За это он получил Георгиевский крест‚ был отмечен приказом по армии‚ о его подвиге много писали в газетах; в той же войне Лейбуш Файгенбаум получил еще два Георгия и умер от раны. Во время ночной атаки на турецкий редут сильный огонь остановил солдат шестнадцатой дивизии. «Среди жужжания пуль и гранат‚ – рассказывал один из офицеров‚ – подбежал унтер-офицер еврей и закричал в темноте: «Ваше высокоблагородие‚ надевайте феску‚ кричите «Аллах!» Я обернулся и вижу: еврей-унтер надевает на солдат фески убитых турок и велит им кричать: «Аллах‚ Аллах!» Я тоже надел окровавленную феску‚ и с криком «Аллах!» мы начали быстро подниматься в темноте. Турки тут же прекратили огонь‚ приняв нас за своих. Мы без труда ворвались к ошеломленным туркам‚ захватили их врасплох и одержали полную победу».
В боях за Плевну солдаты тридцатой дивизии пошли в атаку на турецкие траншеи‚ но оттуда по ним открыли сильный огонь. «Чем ближе мы подходили к турецкой траншее‚ тем положение наше становилось всё отчаяннее‚ – вспоминал командир дивизии. – Вдруг какой-то крик – «Шма‚ Исраэль!» («Слушай‚ Израиль!») – огласил воздух. Оказалось‚ это закричали евреи‚ за ними бессознательно повторили то же самое русские солдаты‚ и в общем смятении‚ при единогласном «Шма‚ Исраэль!» вся дивизия взобралась на турецкую траншею».
И еще одно свидетельство ротного командира тридцатой дивизии‚ настолько невероятное‚ что в него трудно поверить. Но, тем не менее‚ это факт. Офицер рассказывал: «24 декабря 1877 года‚ с рассветом… мы взобрались‚ еле дыша‚ на вершину неимоверно крутой отвесной горы. И тут мы неожиданно очутились лицом к лицу с неприятелем‚ в пять раз превышавшим нашу силу. Неприятель начал перестрелку‚ надо отступать‚ – но куда?.. Посмотришь вниз по спуску – голова кружится: верная смерть!.. Как вдруг раздалось несколько голосов: «Валяй турка‚ валяй его!..» Семь-восемь евреев-солдат кинулись к неприятелю‚ и хватая по два‚ по три турка‚ с криком «Валяй его!» бросались по откосу в пропасть. Их отчаянному призыву последовали другие храбрецы роты. Стоны и крики падавших настолько оглушили турок‚ что они пустились в бегство. Укрепив позицию‚ я отправил ординарцев разведать о судьбе отчаянных бойцов. С нашей стороны погибло двадцать шесть‚ из них девятнадцать евреев-солдат; турок же было шестьдесят семь. В живых осталось очень мало».
Остается добавить‚ что в Москве‚ за зданием Политехнического музея‚ по сей день можно увидеть памятник-часовню‚ которую поставили русские гренадеры своим товарищам‚ павшим под Плевной. На стенах часовни записаны имена офицеров и солдат‚ особо отличившихся в боях 1877 года. Есть там и еврейские имена: Абрам Клях‚ Самуил Брем‚ Наум Коломиец‚ Мошка Уманский‚ Исаак Родзевич‚ Моисей Масюк. Это их вспомнил в будущем‚ в Государственной Думе‚ еврейский депутат‚ выступая за отмену черты оседлости: «Если бы воскресли все эти люди‚ – сказал он‚ – которым нация поставила памятник‚ они не имели бы права приехать в Москву и посмотреть на свой памятник».
6
Еврейские банкирские дома играли важную роль в экономике Российской империи. Евзель Гинцбург и его сын Гораций учредили Коммерческий банк в Киеве‚ Учетный банк в Одессе и Учетно-ссудный банк в Петербурге. С. Поляков основал Московский Земельный банк, Донской Земельный банк, Азовско-Донской коммерческий банк. С. Френкель учредил Петербургский международный коммерческий банк; А. Соловейчик основал Сибирский Торговый банк, А. Варшавский был одним из учредителей Киевского промышленного, Екатеринославского коммерческого и Полтавского земельного банков. В начале двадцатого века Б. Каминка стал председателем правления Азово-Донского коммерческого банка‚ Я. Утин – председателем правления Учетно-ссудного банка в Петербурге.
Основатель банкирского дома Евзель Гинцбург родился в Витебске и составил состояние на винном откупе. Он постоянно жил в Париже‚ но часто приезжал в Россию по делам, ходатайствовал в столице за своих единоверцев. В 1863 году Евзель Гинцбург учредил Общество распространения просвещения между евреями России (ОПЕ)‚ которое существовало, в основном, на его средства. Свое громадное состояние он оставил сыновьям Горацию‚ Урию и Соломону – при условии‚ что они сохранят веру предков и российское подданство. Великий герцог Гессенский пожаловал Евзелю Гинцбургу и его сыну Горацию баронский титул‚ которым – с высочайшего позволения – им разрешили пользоваться в России потомственно.
