Видны были только замок, река — и величие.
Замок был заперт.
Сисс обвела взглядом лица мужчин. Они разочарованы? Нет. На лицах ничего не прочесть. Что они думают об увиденном? В этом все дело.
Мужчины стояли молча.
Что, собственно говоря, перед ними?
Никто больше не обращал внимания на Сисс: пусть себе идет с отцом. Не задавали ей вопросов. Были заняты только поисками. Никто не смог бы проникнуть дальше в глубь льда, чем они. Они сошлись с обеих сторон по снегу на куполах замка и, стараясь перекричать гул водопада, держали совет.
Крик:
— Здесь все же есть вход!
Все заторопились на голос. Между зелеными стенами едва виднелся вход. Подняв фонари, несколько самых тонких протиснулись внутрь.
И там ничего. Лишь ледяное дыхание, пронизывающее тебя до костей. В замке намного холоднее, чем снаружи: в воздухе теперь потеплело. Ледяная комната, больше не видно ни одной щели. Сзади слышится немолчный рев слепого водопада.
— Ничего! — кричат они друг другу в наполненной гулом комнате. Еще раз осматривают каждую стену, находят лишь расселину меньше чем в руку шириной, по ее краям, журча, течет вода.
Ничего.
Они с трудом выбираются наружу.
— Ничего, — сообщают они.
Люди растерянно смотрят на уходящее ввысь дикое ледяное сооружение. Сегодняшней ночью все серьезны. Тот из них, кто взял на себя руководство поисками, произносит:
— Тут мы не скоро управимся.
Они не поняли, что он имеет в виду, но каждый чувствовал непостижимость происходящего. Сисс посмотрела на отца. Он ни разу не попытался руководить поисками, был рядовым участником.
Неожиданно один из спасателей приблизился к Сисс. Она, пожалуй, немного устала, вернее, очень устала, но была так возбуждена, что не чувствовала этого. Она испуганно подняла взгляд, ожидая новых вопросов.
— Унн говорила, что собирается сюда?
— Нет.
Отец подошел и резко сказал:
— Кончай! Хватит допрашивать.
Руководитель поисков тоже подошел и проговорил быстро и решительно:
— Сисс сказала все, что знает.
— По-моему, тоже, — сказал отец.
— Простите, у меня в мыслях худого не было, — извинился спрашивавший и отошел.
Сисс благодарно посмотрела на обоих суровых мужчин. Руководитель сказал:
— Мы пройдем всё еще раз. Тут столько трещин, куда она могла угодить — если она вообще была здесь и если ей вздумалось тут лазить…
Никто не возражал. Начались новые поиски. Незнакомый ледяной замок неудержимо влек их к себе, и они, усталые и возбужденные, отдались во власть этого влечения. Пройти еще раз.
Сисс осталась стоять внизу. Она смотрела, как ожил замок. Люди вновь устремились к нему со всех сторон. Фонари замелькали в хаосе углублений и трещин, наверху между шпилями, в просветах кружев. Перед ней был не просто замок, а замок праздничный, в огнях, хотя огни эти были снаружи.
Взволнованная сопричастностью происходящему и мучимая страхом за Унн, Сисс широко раскрытыми глазами впитывала в себя эту картину. Она поплакала украдкой, не могла ничего с собой поделать.
Надо во что бы то ни стало выдержать, думала она. Спасатели пока не собирались возвращаться домой. После замка они решили спуститься дальше вдоль реки до места, где она вливается в другое замерзшее озеро. Путь, в общем-то, недлинный, водопад был расположен примерно посередине между обоими большими озерами.
Люди продолжали поиски. Они несли с собой жизнь и свет. Они находились сейчас в незнакомом замке, он казался им замком смерти. Стены его были тверды как камень. Когда по ним ударяли палкой, она отскакивала и удар отдавался дрожью в руках. Нигде ничего не открывалось. И все же они продолжали бить.
3. Прежде чем люди уйдут
Они не уходят, они ждут.
Им не уйти.
Непостижимый ледяной замок высится над ними, возносит свои купола во мрак и зимний ветер, держит их в своей власти. Он словно приготовился стоять бесконечно — но это не так, стоять ему остается совсем недолго, в один прекрасный весенний день он рухнет.
Но сегодня он цепко держит людей. И они остаются здесь дольше, чем можно, когда ищешь пропавшего человека.
Они, наверное, сами не сознают этого. Они совсем выбились из сил, но никак не могут прекратить поиски, вновь и вновь возвращаются на места, где уже были. Запертый ледяной замок живет и не отпускает их.
Они сами дали замку жизнь. Дали жизнь и свет мертвой глыбе льда и безмолвной глухой ночи. До того как они пришли сюда, водопад вслепую низвергал с тоскливым гулом свои струи, а ледяной колосс был всего-навсего безгласным мертвецом. И лишь когда игра между царившей здесь смертью и внесенной ими жизнью захватила их, им открылось то, с чем они пришли сюда.
Но не это главное.
Здесь есть что-то таинственное. Они вспоминают о своих горестях и как бы вводят их в эту ночную игру с огнями и предчувствием смерти. Они отдаются во власть этой игры, и им становится легче. Они рассеиваются по ледяным закоулкам, фонари бросают блики, их свет пересекается с отсветами из трещин и от ледовых призм, на миг озаряются новые части замка — с тем чтобы вновь закрыться навсегда. Все это знакомо им до дрожи. Здесь опасно, но эта опасность влечет, от нее нет сил уйти. Сюда не войти, то, что поначалу кажется входом, оказывается игрой теней.
Надо уходить, но им никак себя не заставить.
Они все еще находятся во власти игры с ледяным дворцом. Словно что-то завладело ими, они продолжают лихорадочные поиски — ищут дорогого человека, попавшего в беду, но они и сами в беде. Они, серьезные мужчины, устали, они отдаются во власть чар и говорят: это здесь. С суровыми, напряженными лицами они стоят у подножия ледяных стен закрытого, манящего замка и готовы запеть скорбную песнь — если бы среди них нашелся первый, кто ее затянул, они бы все подхватили.
Девочка Сисс смотрит на них открыв рот и понимает: с ними что-то происходит. Она видит, что они готовы запеть. И отец ее тоже. Он запел бы, а она стояла бы, леденея, и слушала и ждала бы, что стены замка расколются. Она с испугом смотрит на взрослых мужчин.
Но никто не запевает, и песнь не рождается. Эти люди умеют искать, но умеют и держать закрытыми тайники своих душ.
Старший говорит: пройдите еще раз. Он сам захвачен общим настроением, он сам мог бы совершить неожиданный поступок. Все понимают в душе, что времени терять нельзя. Они с трудом карабкаются по гладкому льду, вылезают на заснеженную крышу замка, но ничего не находят. Ровный поток воды с его неведомыми глубинами вырывается из-под замка и несется дальше. И им надо дальше. Старший говорит: пошли. Он сам мог бы запеть с ними скорбную песнь.
4. В жару
Унн стоит в дверях и смотрит на нее.
Но разве Унн не потерялась?
Нет. Унн стоит в дверях и смотрит на нее.
— Сисс?
— Заходи…
Унн кивает и входит в комнату.
— Что с тобой, Сисс? — спрашивает она, но голос ее звучит необычно. Он меняется, это вовсе не Унн, это мама.
Сисс лежала в постели в своей маленькой комнате. Мысли у нее путались. Она видела Унн, но та оказалась мамой. Все было словно в тумане.
— Сисс, ты заболела. У тебя сильный жар. — Голос мамы звучал мягко и терпеливо. Она продолжала: — Эта ночь в лесу оказалась тебе не по силам, ты вернулась домой больная.
— А что с Унн?
— Насколько я знаю, ее не нашли. Все еще ищут. А ты вот вернулась сегодня утром совсем больная.
— Я тоже искала всю ночь!
— Конечно, но ты заболела.
— Мы были у большого замерзшего водопада и еще у реки… а больше я ничего не помню.
Да, когда папа вернулся с тобой, тебе было совсем плохо. Правда, шла ты кое-как сама. Потом приходил доктор и сказал…
Сисс перебила ее:
— Что у нас сейчас? Вечер?
— Да, сейчас опять вечер.
— А папа? Где он?
— Со всеми. Поиски еще идут.
Значит, он все-таки сильнее меня, — подумала Сисс, и мысль эта была ей приятна.
Мама продолжала:
— Ребята из твоего класса тоже сегодня участвовали в поисках. Уроков не было.
Как странно. Уроков не было. В школе не было уроков. Она попыталась представить себе это.
— Я в дверях сейчас вроде бы видела Унн. По-моему, она где-то неподалеку.
— Этого никто из нас не знает. Но в дверях она стоять никак не могла. Тебе сегодня столько всего виделось. Чего ты только не наговорила в бреду!
Что она говорила? Сисс вдруг почувствовала себя голой и подтянула повыше перину.
— Что я говорила? — Надо переменить тему, укрыться за чем-нибудь. — Унн жива!
Мать терпеливо ответила:
— Конечно, жива, ее скоро найдут. Может быть, уже нашли.
Она украдкой бросила испытующий взгляд на Сисс и сказала:
— Если ты что-нибудь…
Сисс поторопилась сделать вид, что засыпает.
