Сисс чувствовала, что надо было бы разрешить матери пойти с ней, что она обижает родителей. Ведь они не знают, что она должна поговорить с тетей Унн наедине.
Она быстро дошла до стоявшего на отшибе дома. Деревья вокруг него были в снегу. Дом казался безлюдным, однако тропка, ведущая к крыльцу, была расчищена. Тетя Унн сама не сумела бы ее так хорошо расчистить, явно кто-то заботился о ней и приходил разгребать снег. Может быть, она и сейчас не одна. Сисс набралась духу и вошла в дом.
Тетя была одна.
— А, это ты, — сказала она, едва Сисс открыла дверь. — Хорошо, что ты пришла. Ты совсем поправилась? Я слышала, что ты заболела после этих поисков у реки.
— Теперь все хорошо. Завтра пойду в школу.
Сразу отлетели все страхи. Напротив, появилось ощущение спокойствия и уверенности. Тетя продолжала:
— Я знаю, ты не приходила из-за болезни, а вовсе не потому, что боялась или тебе было неприятно. Однако я ждала тебя.
Сисс не ответила.
Тетя помолчала, потом поднялась и села рядом.
— Может быть, ты хочешь спросить что-нибудь про Унн? — сказала она. — Пожалуйста.
— Что? — спросила Сисс. Она, сжавшись, сама ожидала вопросов.
— О чем ты прежде всего хочешь спросить?
— Ни о чем, — ответила Сисс.
— Такая это тайна? — спросила тетя. Сисс ее не поняла. Она воскликнула:
— Неужели ее скоро не найдут?
— Я каждый день надеюсь на это, но…
Что это, тетя потеряла веру? Слова ее прозвучали как-то странно.
— Хочешь заглянуть в ее комнату?
— Да.
Тетя отперла дверь в комнату Унн. Сисс быстро огляделась, желая убедиться, что тут все осталось как прежде. Зеркало, стул, кровать, альбомы на полке. Все на месте. Конечно, и времени прошло немного…
Но здесь ведь ничего нельзя трогать, подумала она. Все должно оставаться как есть до ее возвращения. Тетя сказала:
— Садись на стул.
Сисс села на стул, как в прошлый раз. Тетя присела на край кровати. Было это немного странно. У Сисс вырвалось:
— Почему Унн такая?
— А что в ней необычного? — мягко спросила тетя. Они обе следили за тем, чтобы говорить об Унн как о живой.
Сисс сказала с вызовом:
— Унн, она добрая.
— Да, а еще она была веселая — в тот вечер, правда?
— Не только веселая, — ответила Сисс, забывшись.
— Я совсем не знала Унн до того, как у неё весной умерла мать. Разумеется, я видела ее, но не знала. А ты, Сисс, знаешь ее и того меньше. Не может она быть всегда веселой, так рано потеряв мать.
— Дело не только в этом.
Сказала и вздрогнула. Не надо касаться этой опасной темы. Но поздно: что сказано, то сказано.
— А в чем же? — спросила тетя как бы невзначай.
Сисс сразу пошла на попятный.
— Нет, я ничего не знаю, она мне об этом ничего не говорила.
Boт оно опять — снова она в этом злосчастном круге, из которого ей никак не выбраться. Тетя сейчас близка к тайне Унн. Сисс разнервничалась, ее бросило в жар. То, что сказала Унн, предназначалось только ей, Сисс, а не доброй тете. Тетя стояла над ней и говорила:
— Сисс, они совсем измучили меня своими расспросами — обо всем, что касается Унн. Я знаю, что и тебя они тоже в покое не оставляли. Но тут ничего не поделаешь, им это было необходимо.
Она умолкла. Сисс нервничала. Конечно, она знала, что, когда будет у тёти, разговор зайдет и об этом, но все же… Надо взять себя в руки.
— Извини, что и я тебя расспрашиваю, но я ведь тетя Унн, а это другое дело. Видишь ли, я ничего об Унн не знаю — кроме того, что знают и видели все. Она мне никогда ничего не рассказывала. А тебе Унн в тот вечер ничего особенного не сказала?
— Нет!
Тетя посмотрела на нее, Сисс ответила ей смелым взглядам. Тетя не стала настаивать.
— Ну, ясное дело, ты больше ничего не знаешь. Вряд ли Унн в самую первую вашу встречу стала бы выдавать тебе свои тайны.
— Да, такого не могло бы случиться, — ответила Сисс. Теперь ее было не сбить. — А что, если Унн не вернется? — вдруг спросила она, вздрогнула и тут же раскаялась в своих словах.
— Нельзя задавать таких вопросов, Сисс.
— Конечно…
И все же она услышала ответ на свой вопрос:
— Знай же, что и я об этом думала. Если Унн не вернется, я продам этот дом и уеду. Мне кажется, что я не смогу здесь оставаться, хотя мы с Унн прожили здесь вместе всего-то полгода… Ладно, — сказала она немного спустя, — не будем говорить об этом. Унн еще двадцать раз может вернуться, неважно, что она еще не появилась. Я ничего здесь не трону, можешь об этом не беспокоиться.
Откуда она это узнала? — подумала Сисс.
— Мне пора домой, — беспокойно проговорила она.
— Да-да. Спасибо, что зашла.
Она думает: я что-то знаю. Я сюда больше не приду.
Тетя держалась все так же спокойно и приветливо.
Сисс поспешила домой. Слава богу, это уже позади.
8. Школа
На следующее утро Сисс пришла на школьный двор. Как обычно в это время года, было еще темновато. Ее сразу же обступили: в школе ее любили.
— А, вот и ты!
— Поправилась?
— Ужасная тогда была ночь?
— Как же это с Унн? В голове не укладывается. И никаких следов!
Сисс отвечала односложно, и, приглядевшись к ней, школьники оставили ее в покое.
Подошли другие, тоже обступили ее плотным кольцом. Не только девочки, но и мальчики, все примерно одного с ней возраста. Они всегда охотно позволяли ей верховодить. Теперь Сисс могла прочесть в их глазах, что они рады снова видеть ее. Это было очень приятно, но она ни на секунду не забывала о своем обете. Сейчас ей предстоит выдержать испытание.
— Мы тоже участвовали в поисках, — гордо сообщили несколько школьников.
— Знаю.
Исчезновение Унн наполнило последние дни страхом и напряженным ожиданием, легло на все темной тенью. Но теперь, когда они уже больше не принимали участия в поисках, когда Сисс стояла среди них, в общем такая же, как и прежде, у них отлегло от сердца. На лицах появилась радость. Среди окруживших ее детей Сисс увидела нескольких, которых раньше считала равнодушными к ней, но и они смущенно улыбались. Она смотрела на них, и в ее памяти прошла вереница их общих игр и забав. И потому, что она поклялась держаться в стороне от подруг и товарищей, у нее сжалось горло.
Вокруг по-прежнему были дружелюбные лица, но нервы ее напряглись до предела.
Кто-то не удержался и задал вопрос, который у всех вертелся на языке:
— Что же произошло?
Сисс словно ножом ударили. Но спрашивающий уже не мог остановиться и продолжал:
— Говорят, Унн тебе кое-что сказала, а ты не хочешь…
Кто-то резко выкрикнул:
— Перестань!
Но было уже поздно, вопрос был задан. Нервы Сисс, и так натянутые до предела, не выдержали. Не помня себя, она прыгнула вперед — она всегда отлично прыгала, все в школе только ахали, — она прыгнула вперед и закричала вне себя:
— Не мучьте меня!
Бросилась в сугроб и разрыдалась.
Школьники стояли в полной растерянности. Такого никто не ожидал. Как это не похоже на ту Сисс, которую они знали. Чтобы Сисс плакала! Наконец один из мальчиков подошел к ней и потрогал ее сапогом. Другие переглядывались или смотрели на небо. День сегодня снова выдался хмурый, небо было обложено плотными тучами и словно грозилось.
— Сисс, — ласково произнес мальчик и легонько толкнул ее сапогом.
Она подняла на него взгляд.
Этот?
Раньше он всегда держался в тени, ничем не выделялся. Она поднялась на ноги. Никто ничего не сказал. Быстрыми движениями они счистили снег с ее спины. На счастье, в этот момент появился учитель, и начался обычный школьный день. Когда все расселись, учитель дружелюбно кивнул ей. Она почувствовала себя в безопасности, ей не станут больше задавать вопросов.
— Ты поправилась, Сисс?
— Да.
— Вот и хорошо.
Всего несколько слов, и ей сразу стало легче. Она подумала о том мальчике, который так славно трогал ее носком своего сапога. Он сидел впереди, и она видела его затылок. Ее охватило чувство благодарности, утро оказалось легче, чем она думала, намного легче, чем предвещало его печальное начало. Как все хрупко, как все тонко!
Бросив быстрый взгляд, она убедилась, что место Унн не занято. Никто туда не пересел, хотя парты стояли так, что это было бы вполне естественно.
Весь день никто не беспокоил Сисс. Она одиноко стояла у стены, и все пока что примирились с этим. Наверное, им было немного стыдно за то, что произошло утром. Не слышно было и разговоров об Унн и поисках — видно, об этом все уже наговорились досыта, и лишь приход Сисс вызвал новую вспышку интереса к таким разговорам. Кроме того, Унн всегда держалась особняком, ее уважали, но не более, она никогда не была по-настоящему вместе с ними.
Вдруг Сисс сообразила, что стоит у стены, как раньше стояла Унн. А неподалеку, как обычно, возились школьники. Одна девочка, похоже, уже быстро сумела стать у них главной.
