разводить. Буду работать не с мистером Галлатином, в министерстве финансов, а с мистером
Линкольном, Генеральным Прокурором. Все равно рядом с папой. У нас, в Вашингтоне - все
близко».
-Я покурю, - рассеянно сказала Эстер сыну. Натан предупредительно чиркнул кресалом.
Женщина достала «Анатомию мозга в гравюрах» Белла. Вынув из книги письмо, она стала
внимательно читать:
-Дорогие мои Эстер и Меир, - почерк был четким, разборчивым. «Спешу вам сообщить радостные
новости - ваша племянница, Элишева, благополучно родила. Мальчик большой и здоровый,
назвали его Исааком, в честь прадеда. Я был сандаком на обрезании. У меня самого уже есть
внучка Сара, как я вам писал, Малка вышла замуж за рава Судакова…»
Эстер свернула письмо. Взглянув в сторону сына, - тот углубился в какие-то документы, она
вздохнула:
-Зачем Аарону было выдавать ее замуж за этого Судакова, он ее на три десятка лет старше. Из-за
денег, что ли? Меир может весь Иерусалим купить, и у него еще сдача останется. А если Дебора?
Она как раз в возраст входит, шестнадцать лет. Нет, она слишком близкая родственница, да и
Мирьям мне говорила, что она с Давидом переписывается. Господи, Хаиму уже двадцать два.
Конечно, торопиться некуда, но ведь на территориях, он себе еврейскую девушку не найдет, и
никто за ним туда не отправится…, - Эстер выбросила окурок в окно кареты.
-Приехали, мама, - Натан выглянул наружу и присвистнул: «Впечатляет!»
Гранитные ступени поднимались к мраморному портику, у двери блестела табличка: «Теодор
Бенджамин-Вулф, член Ассоциации юристов Бостона, дипломированный адвокат, нотариальные
услуги, представительство в суде».
-Вот и Тедди, - улыбнулась Эстер, глядя на высокого, мощного мужчину, что спускался по
ступенькам вниз.
Дверца распахнулась. Тедди, помогая ей выйти из кареты, смешливо спросил: «Где наш
выпускник?»
-Здесь, мистер Бенджамин-Вулф, - робко ответил Натан. «Здравствуйте, рад вас видеть. Спасибо…»
Тедди отмахнулся: «У нас все зовут друг друга по имени. Так времени меньше уходит. Тетя Эстер,
кофе уже заварен. Я препоручу Натана заботам нашего старшего клерка, а мы с вами обсудим
контракт на продажу дома. Доверенность от дяди Меира у вас с собой? - поинтересовался Тедди.
Эстер помахала бархатным мешочком, и они зашли в контору.
В гардеробной было свежо, в окна, распахнутые на море, дул легкий ветер. Мораг открыла
кедровый шкаф и благоговейно провела рукой по своим платьям. Шелк - красный, темно-синий,
болотный, - ласкал пальцы, пахло цветами. Она, закрыв глаза, выдохнула: «Господи, как хорошо!»
В комоде орехового дерева лежало белье - рубашки брюссельского кружева, нежные, невесомые
чулки. Она подошла к шкапу, и полюбовалась туфлями, расставленными на полках.
-Больше ста пар, - подумала Мораг, - а еще шляпки, зонтики, меха...
Она вспомнила соболью накидку, которую Тедди подарил ей на Рождество и раскрыла шкатулку
на туалетном столике. Здесь были драгоценности на каждый день. Бриллиантовое колье,
гарнитур из жемчугов, - все это лежало в банковском сейфе.
Мораг оглянулась на закрытую дверь. Выдвинув ящик столика, девушка пошарила в нем. Она
достала конверт, и, раскрыв его - пересчитала деньги. «Триста долларов на хозяйство и сто - на
булавки, - зло сказала Мораг, поджав алые губы. «Упрямый пень, точно такой, как его матушка. Что
с этого отложишь?»
Ожерелье - из бразильских, дымчатых топазов, перемежающихся с бриллиантами, - стоило две
тысячи долларов. Ювелир только развел руками, когда Мораг предложила задаток в пять сотен -
все, что она скопила.
-Но я буду выплачивать, мистер Эденберг, - жалобно сказала женщина. «Я напишу вам долговое
обязательство...»
Эденберг вынул лупу из глаза: «Другого такого ожерелья в Америке нет, миссис Бенджамин-Вулф.
Две тысячи за него и так - слишком дешево. На днях заходила миссис Аткинс, и была готова купить
его за наличный расчет, здесь и сейчас. И потом, - он развел руками, - полторы тысячи долларов,
по сто долларов в месяц, - это больше года. А камни растут в цене. Нет, нет, - он помотал почти
лысой головой.
Мораг еще раз пересчитала деньги и швырнула конверт в ящик. «У Тедди просить бесполезно, -
вздохнула девушка, - он мне дарит драгоценности на день рождения, годовщину свадьбы и
Рождество. Родить, что ли? - она усмехнулась. «За Теда он мне колье бриллиантовое преподнес».
Мораг потянулась и прошлась по гардеробной. «За девять месяцев мистер Эденберг его продать
успеет. И потом, - она сморщила нос, - опять эти ужасные балахоны, опять быть неповоротливой,
не охотиться, сидеть дома..., Мама приедет, будет настаивать, чтобы я кормила...»
Она услышала ядовитый голос матери: «Ты здоровая, молодая женщина, для чего тебе
кормилица?»
-Для того, чтобы грудь оставалась красивой, - Мораг вскинула упрямый подбородок. «Я помню,
как Дебора в три года за тобой хвостом ходила, и ты ее кормила. И посмотри, - она кивнула на
простое, шерстяное платье матери, - все висит, как тряпка!»
Загорелые, усеянные веснушками щеки покраснели. Мирьям сочно сказала: «Доживешь до пятого
десятка, как я - у тебя тоже висеть будет».
-Не будет, - отрезала Мораг, скосив глаза на свою высокую грудь. «И я не собираюсь больше
рожать. Наверное, - прибавила она.
Мирьям вздохнула и наклонилась над колыбелью внука, - Тед лежал на спине, восторженно
рассматривая свои ручки, улыбаясь: «Ты маму не слушай, будет у тебя братик, или сестричка,
будет».
Мораг только закатила темные, большие глаза.
-Деньги, деньги, - раздраженно сказала женщина и бросила взгляд на письмо, что лежало под
шкатулкой с драгоценностями.
-Милая моя Мораг, - писала сестра, - надеемся, что у тебя и Тедди все хорошо. Посылаем
маленькому Теду наши пожелания здоровья и счастья. Я пока не работаю, ухаживаю за Беном - мы
крестили его Бенедиктом. Ему только два месяца. Мы живем в Мейденхеде, с тетей Мартой и
детьми.
Майкл и мистер Третвик поставили тележку на рельсы и показывали ее в Лондоне - она имела
огромный успех. Мы, конечно, тоже все катались - дети были в восторге.
У Рэйчел и Пьетро тоже родилось дитя, девочка, назвали ее Евой. Пьетро получил свой приход.
Они купили в рассрочку дом, чтобы открыть там приют для осиротевших детей рабочих...- Мораг
отбросила письмо и пробормотала: «Праведники, ничего не скажешь. Понятно, что Мэри больше
не на кого было рассчитывать, старой деве, только на этого инженера с грязными ногтями.
Железное кольцо ей подарил, - Мораг усмехнулась.
В дверь постучали и она крикнула: «Что еще?».
-Миссис Бенджамин-Вулф, - робко отозвалась горничная, - мастер Тед готов к прогулке, и мистер
Бенджамин-Вулф прислал записку.
-Этому-то что надо? - буркнула себе под нос Мораг и вспомнила сухой голос мужа: «Я не
собираюсь тратить две тысячи долларов на безделушку, которую ты наденешь один раз. Деньги
лучше вкладывать в землю, а не в золото и драгоценные камни. Сейчас рынок ими переполнен,
все индийские самоцветы отправляются сюда, раз в Европе война».
Мораг приподнялась на локте, - они лежали в постели, и ласково поцеловала его: «Тедди,
пожалуйста, в последний раз..., Обещаю, я больше ничего не попрошу...»
-Пятое обещание за этот год, - усмехнулся муж, - а ведь только май месяц на дворе. Мораг, - он
погладил ее по щеке, - то, что у меня много денег, не означает, что их надо все время тратить. Надо
подумать о Теде, о его образовании. Может быть, у нас еще будут дети, - Тедди привлек ее к себе.
Мораг, высвободившись из его объятий, отвернулась: «У меня болит голова».
-Очень хорошо, - Тедди потянулся за халатом, - я переночую в своем кабинете.
Уже у двери он обернулся и посмотрел на ее угольно-черные, рассыпавшиеся по белому шелку
простыней, волосы: «Этим ты ничего не добьешься, Мораг, скорее - наоборот».
Сын проковылял в гардеробную и положил голову ей на колени. Мораг старалась его любить.
Однако, как она ни хотела, она не видела в ребенке ничего своего. Это был Тедди - с каштановыми,
кудрявыми волосами, с лазоревыми глазами, высокий, крупный, упрямый. Мальчик любил музыку
и хлопал в ладоши, заслышав звуки фортепьяно. Он не боялся лошадей и уже ездил в седле,
вместе с отцом.
-Тедди с ним возится, как будто это не я - мать, а он, - кисло подумала Мораг и улыбнулась:
«Хорошо тебе погулять, мое счастье».
Тед обиженно дернул ее за руку: «Мама!»
-У мамы дела, - Мораг рассеянно распечатала записку от мужа.
-У нас сегодня обедают тетя Эстер и ее младший сын, - писал Тедди, - им нужна новая посуда и
