Уничтожили. Еще одна память о «старых добрых временах», воспоминание о друге, жившем на луне… Здесь люди тоже умирают, но их не заражают, не отравляют, не взрывают ядерными бомбами. Смерть и тут часто забирает их жизни, но это имеет вид честного поединка.
Она упустила свое время. Одна во тьме, Тейт прижала кулаки к вискам, закачавшись от невыносимой боли нескончаемого одиночества.
Ее мир. Каким бы он ни был ужасным, он звал ее. Он уничтожил все и вся, что она знала, но эта странная земля, несмотря на прозрачный воздух, кристальную воду и неисчислимых птиц и зверей, никогда не станет ее домом.
Одно время Доннаси склонна была считать причиной свою разлуку с остальными и изменения в характере Джонса, но теперь поняла, что это не так. Она не несчастный беглец, нет. Она изгой и никогда не сможет стать такой, как все вокруг.
Эти свадьбы чуть не доконали ее. Ее друзья. Такие счастливые. А она сама? Одна. Эмсо — хороший друг, да и несколько других офицеров из отряда Волков находят ее интересной. Тейт понимала, что сама не хочет ничего, но в то же время ее снедала жгущая, горькая зависть к Сайле и Ниле, временами выливавшаяся во вспышки холодной ненависти. Доннаси тут же становилось стыдно за себя. Ведь они не виноваты в том, что она не может найти подходящего мужчину.
Но кто виноват?! Эта мысль все больше беспокоила ее в последнее время. Тейт печально улыбнулась. Может, это зима подбирается к ней, а она просто не хочет проводить все ночи в холодной постели. Она направилась обратно к своему жилищу, твердо решив об этом не думать.
Однако теперь ее мысли прочно заняла новая тема — остальные чужеземцы. Тейт знала, что они еще живы. Или скорее жив больше чем один из них. Плененный у Медвежьей Лапы оланский воин утверждал, что им удалось бы выиграть сражение, если бы в нем приняли участие чужеземцы с громовым оружием. Гэн настоял на том, чтобы Тейт не показывалась Оланам, сохранив таким образом в тайне существование своего оружия. Но он разрешил ей слушать во время допросов. Тот пленник оказался несговорчивым: не моргнув глазом, он пообещал, что Ола отомстит за его убитых товарищей не просто обычными клинками, а громом и молниями. Доннаси размышляла, удалось ли им вернуть шлем с ее «гравюрой» в столицу. Вряд ли. Она надеялась, что сейчас он на дне реки. Чувство, что она подвела Гэна, все время тревожило ее.
Когда Тейт подошла к деревушке, где жил Джонс, поднялся ветер. Он унес с собой тепло, и Доннаси съежилась, ссутулив плечи и засунув руки в карманы куртки. Однажды она рассказала женщине, с которой работала, что в подобной одежде в ее стране ходят все; она называется айк-жакетом. Один такой Тейт видела во время церемонии, а теперь жены двоих Волков попросили одолжить ее собственный, чтобы снять с него копию.
Доннаси Тейт — дикарский модельер!.. Когда она попыталась рассмеяться, ветер подул прямо в лицо. Вытирая глаза, Тейт твердила себе, что это не слезы, а если и слезы, то только от ветра. Скорее почувствовав, чем заметив, какое-то движение, Тейт резко остановилась. Инстинкт подсказал ей присесть — так легче заметить любого по силуэту на фоне звезд. Доннаси застыла на месте, вслушиваясь в непрерывный шелест травы на ветру, и огляделась, стараясь смотреть краем глаза — именно так лучше видится ночью. Движение больше не повторялось, но, обдумав увиденное, Тейт решила, что это был свет, прикрытый от посторонних глаз. Все это казалось очень подозрительным, будто кто-то хотел что-то скрыть. Через пару минут поднявшись, она продолжила путь с клинком в руке, стараясь держаться центра дороги: нападающим пришлось бы пересечь открытое пространство, чтобы добраться до нее.
Слева уже смутно проглядывала первая избушка села, и тут темный силуэт отделился от ее тени, двинувшись в сторону дороги. Когда она поняла, насколько уверен этот некто в том, что остается незамеченным, испуг сменился гневом. Он явно не ожидал, что Тейт сможет защищаться. Ошиблись, мистер, подумала она и подняла мурдат, держа клинок по диагонали, готовая нанести или отразить удар. Темная фигура скрылась за кустом, но теперь Доннаси точно знала, где он. Она продолжала идти вперед.
Он шагнул навстречу — черная, лишенная деталей тень. Сделав два длинных шага, Тейт уткнула острие меча прямо ему в живот.
Человек поднял руки.
— Не очень-то дружеская встреча для старого друга, Доннаси! Особенно если он так долго ждал, что промерз до костей, а его глаза слезятся от недостатка отдыха. — Даже в этот хриплый шепот он смог вложить смесь оскорбленного достоинства, обвинения и немного насмешки.
— Билстен!.. Сумасшедший, что ты здесь делаешь? Я ведь могла тебя убить.
— Я готов был поспорить, что ты бы поколебалась. Так оно и вышло.
Тейт чуть отодвинула клинок.
— Гэн рассказал мне, как ты появился там, в замке. Ты бы поспорил, что он помедлит?
— Не знаю. Я позвал его, чтобы дать знать о своем присутствии. А оказалось, что если Гэна испугаешь, то это может стать последним испугом в твоей жизни. Но к тебе я не хотел подходить в замке.
— Зачем я вообще тебе понадобилась?
— Присядь и послушай. — Сдвинувшись на траву около обочины, он встал на одно колено. Торговец двигался мягко и бесшумно, словно кошка, и Тейт начала подозревать, что он нарочно позволил ей заметить себя на дороге. Когда она устроилась рядом, Билстен продолжил: — Передай своим друзьям, что король объединился с тремя другими баронами, чтобы заманить Волков в ловушку. Приманкой послужит Малтен, баронство к западу от Джалайла.
— Барон Малтен — его лучшая защита против Олы! Какого чер…
— Тсс-с! — Торговец оборвал ее, положив руку на плечо. — Не так громко. Гэна он боится больше Олы. Мне кажется, он прав. Буду благодарен, если ты забудешь, кто именно передал тебе все это… Да, еще для Гэна — Дьяволы разгромили лагерь Людей Собаки.
Тейт слушала с возрастающим ужасом. Первая группа напала открыто, не обращая внимания на ночных дозорных и поднявшуюся тревогу. Как только она отвлекла на себя большую часть защитников, вторая и третья группы обрушились с разных сторон. Закончил Билстен мрачным перечислением погибших:
— Погибли больше тридцати воинов — в основном из Северного клана, откуда Гэн родом — и восемнадцать женщин. Двое мужчин, двенадцать мальчиков и три женщины пропали. Отдельные летучие отряды нападали на собачьи питомники и корали. Застав Вождя Собак врасплох, они уничтожили почти всех животных. Вождь Лошадей узнал об их приближении, так что им не удалось захватить обученных лошадей.
— Передай ему сам, — только и смогла произнести Доннаси.
Билстен усмехнулся:
— С рассветом я исчезну и вряд ли стану беспокоить Гэна этой ночью. Но у меня есть для него и хорошие новости. Сообщи ему, что поражение у Медвежьей Лапы разбудило сопротивление на Китовом Берегу. Ола не сможет помочь Дьяволам этой зимой. — Торговец замолчал, и Тейт невольно подалась вперед в ожидании, однако он продолжил уже другим тоном: — Поговорим теперь о вопросах религии. Алтанар утверждает, будто Сайла связана с зарождением в этих местах новой веры. Это напугало и его, и короля Харбундая: они хотят заключить союз и расправиться с ней. У Церкви здесь нет своих людей, и она не знает, кому верить. Может, ты знаешь?
Тейт покачала головой:
— Сайла работает в лечебнице. У нее не остается времени на проповеди или еще что-нибудь в этом роде. Наверное, их напугало то, что мы помогли местным женщинам.
— Она проводит с тобой много времени?..
Что-то в этом вопросе насторожило Тейт.
— Больше, чем с кем-либо другим, не считая Класа и Нилы. А в чем дело?
— Столько же, сколько ты проводишь с Джонсом?..
Доннаси снова подняла клинок к его животу.
— Лучше объясни мне сразу, что ты имеешь в виду.
Билстен вздохнул:
— Другие торговцы слышали, будто Джонс связан с этой новой религией. Очень сильно связан.
— Это глупо. Он ведь… Впрочем, не важно. Послушай, оставь его в покое. Он все еще болен. И что ты вообще знаешь?! Ты принес все свои веселенькие вести, почему бы теперь тебе не убраться подобру-поздорову, пока еще не поздно?
Торговец поднялся. Тейт двинулась за ним, держа клинок наготове. Осторожно подняв руку в салюте, он обошел ее и направился к Горам Дьявола. Она как раз поворачивалась, когда услышала тяжелый глухой звук. Затаив дыхание, Доннаси напряглась, пытаясь услышать что-нибудь еще. Дважды за эту ночь она чувствовала угрозу, и на этот раз тревога грозила перейти в панику. Она неохотно двинулась вперед. Пара напряженных шагов, и ей удалось убедить себя, что все это — шутки разыгравшегося воображения. Пять ярдов, подумала Тейт; я должна пройти еще пять ярдов.
Она споткнулась и упала, чуть не закричав, но успев нанести удар мечом в сторону еще до того, как коснулась земли. Перекатившись, Тейт приняла низкую оборонительную стойку.
