Последовала новая пауза. Скал оглядел собравшихся и тряхнул головой:
– А теперь позвольте спросить, сколько многоликих может встать на защиту Лютеца?!
Трижды посвященные переглянулись, явно не зная ответа на этот вопрос, зато со своего места поднялся командир стражи Совета.
– Сейчас в Лютеце находится около двух тысяч многоликих… – Он посмотрел на Скала и добавил. – Считая твою стаю – две с половиной тысячи бойцов.
– Так, значит, – усмехнулся Скал, – получается – четверо извергов на каждого из нас. – Он снова оглядел членов Совета и неожиданно спросил. – И нам, действительно нельзя оборачиваться к Миру звериной гранью?
– Действительно, нельзя! – Твердо ответил Ратмир. – И все те, кто пришел до вас, я надеюсь, очень хорошо это усвоили.
– Ну что ж, – снова усмехнулся Скал, – я считаю, что, не смотря на это… неудобство, нам вполне по силам уничтожить эту свору, потому что, их боевое искусство, безусловно, значительно уступает нашему! Но мы можем попробовать истребить их по очереди. Как я уже сказал, самая крупный отряд извергов всего в трех днях пути. Мы можем выйти ей навстречу и устроить засаду. В этом случае численность извергов будет лишь не намного превышать нашу, они будут уничтожены с очень малыми потерями для нас! После этого мы сможем снова отойти к Лютецу и встретить два других извержачьих отряда в выгодном для нас месте, либо, если один из них задержится, разбить их по очереди.
С минуту в малом зале Совета стояла тишина, а затем Ратмир, не поднимаясь с места, проговорил:
– Мы не слишком сильны с боевой стратегии, поэтому я принимаю вот какое решение. Скалу, вожаку полевой стаи восточных волков, я поручаю командование всеми стаями, собравшимися в Лютеце. Мне, как и прежде будет подчиняться только стража Совета. Скал будет делать то, что сочтет нужным для защиты Лютеца, университета и уничтожения взбунтовавшихся извергов!
Взгляды всех присутствующих обратились к вожаку полевой стаи восточных волков. Тот помолчал, а затем спокойно, словно его назначение было само собой разумеющееся, произнес:
– Прямо сейчас я отправлю разведку. Завтра на рассвете мне доложат действия всех трех отрядов мятежных извергов, и утром мы выступаем!
– Нет, Махась, мы должны остановиться или, по крайней мере, замедлить свое продвижение! Если ты этого не сделаешь, твой отряд выйдет к Лютецу на два-три дня раньше Сафата и Выжиги. И тогда тебе придется в одиночку сражаться со всеми силами оборотней. Даже если их в Лютеце не больше тысячи, тебе с твоими тремя тысячами против них не выстоять!!
Вотша давно уже был на ногах и быстро ходил из угла в угол просторной палатки Махася. А тот сидел на толстом ковре, брошенном на пол в окружении своих сотских, упрямо набычившись, и, покачивая головой, отметал все его доводы.
– У меня не три, а три с половиной тысячи!
– Да, три с половиной человека на одного оборотня! При этом, по-настоящему обученных бойцов в твоем отряде не больше половины!
– Больше! Много больше!! А потом оборотни не смогут долго драться в человеческом облике, рано или поздно они все равно повернуться к Миру звериной гранью, и тогда!..
– На это ты напрасно надеешься! Оборотни – очень опытные бойцы, они гораздо опытнее твоих, так что для них будет не слишком трудно сдержать твой натиск. А наше главное преимущество – численность! Так вот как раз численности тебе и не хватает! И если оборотни разгромят твой отряд, то с Выжигой и Сафатом они справятся без труда!
– Это почему же?! У Сафата и Выжиги вместе людей чуть ли не в два раза больше чем у меня! Даже если мой отряд разобьют, хотя я в это не верю, мы нанесем такой ущерб оборотням, что ребята их уже без труда задавят!
– Задавят?! А ты прикинь, сколько народу разбежится, когда станет известно о разгроме твоего отряда?!
– Я тебя не пойму, Старик! – Махась даже приподнялся со своего места. – То ты нас обвинял в том, что мы идем слишком медленно! Теперь ты хочешь, чтобы мы остановились! Лютец в трех днях пути, два дня мы движемся ускоренным маршем, к концу второго мы выходим к городу и утром атакуем. Атакуем внезапно, так что твои оборотни и опомниться не успеют, как мы уничтожим и город и университет!
– Ты ошибаешься! – Вотша остановился напротив стола и обвел взглядом всех сидевших за ним. – «Мои» оборотни не будут ждать, когда ты подойдешь к городу и атакуешь его. Через сутки они выйдут тебе навстречу и утром сами атакуют твой лагерь, когда вы будете отдыхать после «ускоренного марша». Атакуют и уничтожат, а после этого вполне успеют вернуться к Лютецу и прикрыть его от Выжиги и от Сафата. Если ты сейчас продолжишь движение, ты совершишь самую страшную стратегическую ошибку!
– Х-м! – Махась криво усмехнулся. – Стратегическую!.. Откуда ты слова-то такие знаешь?!
– Оттуда, что я у них, у «моих» оборотней учился! Я видел, как восточные волки воевали против медведей, и отлично знаю, насколько они хитры и изворотливы, насколько они владеют воинским искусством!
– Хорошо, что ты предлагаешь?!
«Сейчас пойдем по третьему кругу!» – Устало подумал Вотша. Однако он постарался подавить закипавшее внутри раздражение и начал объяснять сначала:
– Твой отряд останавливается и отдыхает два дня. По округе рассылаются разъезды – нам надо знать, не готовят ли оборотни внезапного нападения. За это время Выжига и Сафат подтягиваются к Лютецу. Затем мы возобновляем движение. Так как наши отряды будут подходить к городу с трех сторон и практически одновременно, оборотни поостерегутся выходить навстречу кому-то одному, ведь двое других могут в это время уничтожить оставшийся без защиты университет. Через пятеро суток мы сможем соединить все наши силы и атаковать город… Хотя я надеюсь, что оборотни выйдут нам навстречу и дадут бой в открытом поле, но в этот бой мы пойдем, имея подавляющее преимущество в численности.
– А зачем нам бой в открытом поле? – Переспросил Махась. – И Выжига, и мы доказали, что вполне способны разгромить оборотней в городе.
– Нет… – Покачал головой Вотша. – И твой отряд, и отряд Выжиги врывались в Рожон и Верну внезапно, когда оборотни вас не ждали. Ни лисы, ни вепри, по большому счету, не были готовы к обороне своих столиц. А в Лютеце все будет по-другому! Там они подготовятся, там они смогут драться с нами в зверином облике, нападая из-за угла, из-за каждого окна и каждой двери, и тут же скрываясь! Нет, сейчас нам выгодно драться с оборотнями в открытом поле, какой бы гранью они не повернулись к Миру. В этом случае наше преимущество в численности можно использовать с наибольшей выгодой!
– Ну?.. – Махась оглядел своих сотских. – Что скажите?!
Те молча переглянулись, и самый старший из них проговорил недовольным глуховатым басом:
– Мы ж хотели первыми в Лютец войти!.. Сам же говорил, добра там полно!..
– Ты, Рохад, не добро чужое считай, а жизнь свою оцени! – Откликнулся с противоположного конца палатки, молодой еще парень. – Бамбарак правильно говорит – посекут нас оборотни, вот и будет тебе добро! Всем вместе на Лютец наваливаться надо!!
Сотские заговорили все разом, сначала негромко, затем все больше и больше повышая тон.
«Ну, началось! – С угрюмым раздражением подумал Вотша. – Теперь пока не подерутся, не утихнут!»
Но в этот момент один их сотских, среднего возраста коренастый мужик поднялся с ковра и, перекрывая общий гул, сказал, обращаясь в Махасю:
– Ты, вожак – тебе и решать! Только, думаю, когда ярмо со своей шеи сбросим, тогда и о добре думать будем, иначе нам никакого добра не видать!
И вся палатка после этих слов примолкла, все взгляды скрестились на старосте Лосинки.
Тот медленно поднялся на ноги и, посмотрев на Вотшу, кивнул с улыбкой:
– Становимся на отдых, на два дня! Дурака не валять, не бездельничать – всем, и вам тоже, восемь часов в сутки с мечом! Сам проверять буду!!
Утром следующего дня, в самом начале часа Жаворонка, когда Ратмир только приступил к работе в своей лаборатории, его неожиданно вызвал Шавкан. Ратмир, поначалу, хотел блокировать свое сознание – предстоял очень важный эксперимент, и он не желал отвлекаться, но вызов был очень настойчив, и он ответил. В его голове тут же возникла раздраженная мысль трижды посвященного:
