Стеклянный глаз сверкал, как маленькая звёздочка, а настоящий стал тусклым из-за подступивших слёз.
– Я бы смог…
– Ш-ш-ш, не стоит, – Бианка забылась, зачарованная близостью, тёплым запахом, и коснулась пальцем его пересохших губ. – Ты же внук вождя, его наследник, принц маленького королевства одарённых. А кто я? Безродная нищенка с изуродованным лицом.
– В нашей Компании нет ни королей, ни принцев. Здесь все равны и получают согласно своим заслугам, – ожесточился Ноэль. Она ускользала от него, как неуловимый сон.
– Только на словах, – покачала манушка головой.
– Я это изменю, – возразил он. – Не веришь?
Они долго смотрели друг на друга, не замечая, как на разгорячённые лица падают первые капли летнего дождя.
========== Глава 35. Венец лидерства ==========
1570 г. от заселения Мунгарда, Норикия, Дюарль
Шли месяцы, а желающих испытать удачу с книгой меньше не становилось. Особенно наглые прорывались по второму кругу, но писари их не пропускали. Всё больше приходило нищих, калек и разбойников. Охранники относились к ним настороженно, но Николас никому не отказывал. Жерард не уставал распекать его за это и заставлял пить омерзительные зелья, чтобы не подцепить никаких болячек. Даже книгу и ту раз в час приходилось смазывать жидкостью, пахнувшей как вишнёвая настойка.
Появлялись и странные личности: древняя старуха Корделия, которая утверждала, что управляет Норнами силами Безликого. Говорила, что переродилась женщиной, потому что хотела узнать, каково это – рожать детей. Николас с трудом сдерживался, чтобы не покатиться со смеху. Напыщенный божок на сносях, похожий на утку с огромным пузом! Вот умора!
Книгу старуха открыть не смогла, а потом её сыновья, извиняясь, увели Корделию домой.
Приходили и дети, пройдохи даже не гнушались притаскивать младенцев, потому что якобы видели знаки на их телах. Особенно запомнились близнецы лет десяти: мальчик и девочка со светлыми кудряшками, Брис и Бри. Совсем тощие, одеты они были в серые лохмотья, видно, жили на улице. Забавные, дети благодушно улыбались и заявляли:
– Дух Безликого поделился на две половины, чтобы воплотиться в нас обоих и не мучиться от одиночества.
Неплохая идея. Правда, Николас и одного-то себя плохо переносил, а уж двоих!
Близнецам книжка не поддалась. Охотник не сдержался и вручил им пару медек на еду.
Он внимательно осматривал каждого и ни в ком не узнавал фигуру в балахоне. Голоса и глаза, походка и манеры – всё было другим. Да и чутьё не отзывалось, сам Безликий больше не отвечал, словно обиделся. Но ведь это самый простой способ узнать его. Жаль, что бог оказался таким упрямым. Интересно, в каком пекле придётся его искать?
Закончилось знойное лето, началась тёплая в Норикии осень. В преддверии Фелесана, равноденствия, Жерард прислал посыльных с требованием закончить пораньше и явиться к нему с докладом. Входя в его кабинет, Николас предчувствовал бурю.
– Ты удовлетворился? – спросил вождь, оторвав взгляд от бумаг.
– Нет. Никто не открыл книгу, хотя я уже перевидал всех сумасшедших и плутов Норикии, – непринуждённо ответил Николас.
– Тем лучше. Значит, самое время сворачиваться. Король теряет терпение. Да и я тоже устал наблюдать за этим фарсом.
Жерард отпер стоявший рядом со столом сундук и достал оттуда книгу.
– Мастера из нашего цеха изготовили. Никто не заметит разницы.
Николас пощупал острые края, окованные серебром. Рисунки на обложке точь-в-точь повторяли тотемы на «Книге тайн». Охотник распахнул фолиант и прочитал первые строки, написанные витиеватой руницей. Копия обычной исторической хроники.
– Завтра в полдень я отправлю к тебе Ноэля. Ты должен незаметно подменить свою книгу этой. Сможешь? У тебя же руки, как у карманника. Когда Ноэль её откроет, объявишь его Безликим.
– Неужели вы сами не верите в своего внука? – нахмурился Николас.
– Нет. Я не верю в тебя и твою дурацкую затею. Так что помни наш уговор. Как только все поймут, что Ноэль – Безликий, ты будешь свободен. Но об этом, – Жерард указал на поддельную книгу, – никому ни слова.
Он-то не скажет, а вот книжники из цеха… Эх, почему вождь не понимает, как всех подставляет, и в первую очередь своего внука? Дело не в обмане и не в хитрости, а в том, что обходить некоторые законы – опасно для жизни. Хрупкая гармония нарушается, и это может привести к ужасным последствиям. А если испытывать судьбу так часто…
Ладно, не его заботы. Нужно думать о свободе. С развязанными руками он сможет куда больше.
Николас завернул книгу в мешковину и вернулся к себе. В большом зеркале отражался только он сам: Безликий исчез, как и все остальные пугающие маски. Может, сумасшествие отступило и больше не вернётся? Тогда до свободы, настоящей безграничной свободы, и правда, рукой подать. Даже не верится!
Распалив камин, Охотник занавесил окна плотными гардинами и запер дверь на засов. Поддельная книга полетела в огонь. Как только дрова прогорели, Николас пошевелил кочергой пепел. Нужно, чтобы от подделки не осталось и следа. Не хватало ещё, чтобы её обнаружили.
***
С рассвета Охотник снова испытывал желающих на главной площади. Охранниками назначили весельчака Жюльбера и несколько его товарищей, видимо, не без умысла. Всё-таки оборотень из клана Лугару считался одним из сильнейших воинов Компании.
Когда солнце скрылось за набежавшими облаками, в толпе показался низкорослый горбун. Кость правой скулы выпирала вперёд так, что искажались все черты, делая лицо несимметричным. Золотистые огоньки глаз едва просматривались сквозь узкие щёлки век. Горбатый нос был свёрнут набок. Толстые губы не смыкались, показывая ряд неровных острых зубов. Звенели бубенцы на пёстром костюме из красных и зелёных лоскутов.
Даже нищие и калеки шарахались от него.
– Боитесь Умбера? Не любите Умбера? Отвергаете Умбера? – бормотал он.
Горбун похромал к помосту, двигаясь боком на полусогнутых ногах, и не остановился, даже когда охранники направили на него копья.
Николас вскинул руку, приказывая пропустить. Замечательное, однако, будет завершение фарса.
– Ваше имя Умбер? Тоже хотите испытать себя книгой? – спросил Охотник, спускаясь с помоста, чтобы помочь.
– Я выброшенный принц! – хрипловато и едва разборчиво заявил горбун. – Я позор королевства. Я принц всех отверженных. У меня нет своего лица. Мои черты отражают страдания и пороки всех людей. Кто привечает меня, будет навеки проклят!
А речь у него удивительно правильная несмотря на глухой голос. Босяки так не разговаривают.
Охотник ведь и так проклят, печатью мар и своим прошлым воплощением. Угрожать бесполезно.
Он протянул горбуну руку, и тот долго всматривался в неё, аж вся площадь замерла в ожидании.
– Ты тоже чужак с той стороны, затаившийся в овечьей отаре, – наконец, вымолвил горбун. – Злокозненный шут в человечьей маске, зачем ты играешь с людьми, как с куклами? Зачем обманом заставляешь исполнять твою работу?
В чём его обвиняют на сей раз?
– Никого обманывать я не желаю и буду счастлив, если Безликий явится сюда и откроет книгу. Как и все, я жажду спасения и освобождения.
– Ты ищешь снаружи, а надо внутри, под масками из человечьей кожи – в отражениях кривых зеркал и бродящих в тумане тенях. Ты и сам это знаешь, но поступаешь, как проще, злокозненный шут. Недолго тебе осталось властвовать. Отец уже здесь. Он могуч, а ты слеп. Он покарает тебя за твои злодеяния, а всем обиженным воздастся.
– А кто ваш отец, мой принц? Неужели сам Небесный Повелитель? – С безумцами лучше не спорить. – Давайте же поскорее откроем книгу, и пускай Вечерний Всадник соберёт всё бремя долгов с наших душ. Я не боюсь справедливой кары, мой принц, а вы?
Николас взял горбуна под локоть и подтолкнул к помосту. Тот бешено вращал головой и едва заметно дрожал.
– Лишь тот не боится кары, кто сам истязает себя без меры, – заявил горбун, оказавшись наверху. – Сними свою маску, самозванец. Пускай все увидят, кто ты есть!
