— Ну а ты? — снова заговаривает соседка, видя, что я надолго задумалась. — Как тебе удалось спастись?
Я всего лишь убила пару человек, встретила старого знакомого, которого считала мертвым, и купила газовую подкову…
— Повезло, — говорю, — растягивая губы в улыбке, которая против воли переходит в зевок. Еле успеваю прикрыть губы ладонью. — Марла, я прилягу, ладно? — бормочу сонно и, не дожидаясь ответа, уже укладываюсь на койку на бок, подложив сложенные ладони под мокрые волосы.
— Так ужин скоро, — удивляется соседка. — И одежду мы тебе не успели пошить…
— А ты меня разбуди, — откликаюсь уже с закрытыми глазами.
Надо взять прихватизированный у Баронета комм, активировать свой аккаунт и связаться с Кенни и с отцом — вдруг кто-то из них выяснил что-то из того, чего мы еще не знаем. Также не помешало бы взять Марлу в оборот, пока она так рада нашему общему спасению, и побольше расспросить о команде и о нравах, царящих на «Старой ласточке». А еще было бы хорошо заранее ее ангажировать и договориться об интервью для моей программы, и…
Но, наевшись и обессилив, я засыпаю практически мгновенно.
* * *
Клиркийский аппарат по пошиву одежды — это просто бомба, скажу я вам. Да, мне сшили типовой серый спортивный костюм, как у Марлы, но как он на мне сидит — мама дорогая! Даже старушка Флер Лу-а со своими волшебными лекалами и та проигрывает этому чуду техники.
А ботинки на грубой подошве в стиле милитари — кто бы знал, что они сядут на меня как влитые. Ненавижу кроссовки, терпеть не могу туфли без каблука, но ботинки-грязеступы никогда на себя даже не примеряла. О как божественно пружинит их толстая подошва!
В них и в спортивном костюме, выгодно подчеркнувшем бедра и грудь благодаря индивидуальному подбору фасона, я просто воинственная амазонка. Не хватает только какого-нибудь длинноствольного оружия в руки — и можно на плакат по набору на военную службу. Просто улет! И короткие волосы под этот стиль подходят идеально.
— Ну хватит уже, — смеется Марла, наблюдая за моими кривляниями перед зеркалом. — Мы опоздаем на ужин.
Впрочем, она сама, не похоже, что торопится. Стоит у меня за спиной и хихикает, периодически комментируя мои восторги — видимо, с развлечениями тут не очень.
Отмахиваюсь и, повернувшись спиной к зеркалу, заглядываю себе через плечо. О да, мой зад смотрится в этих брюках просто бомбически.
— У капитана пунктик насчет приемов пищи, — наконец произносит соседка серьезно, и я поворачиваюсь к ней.
— В смысле «не успел — ходи голодный»? — уточняю.
Марла пожимает плечами.
— Не проверяла, но по прибытии он очень долго распинался о графике и дисциплине.
Хмыкаю. Странно, Дилан не показался мне занудой. Но пока что мне очень надо, чтобы он согласился отвезти нас с Джеком на Пандору, поэтому капитана лучше не злить.
— Так чего же ты тогда стоишь? — Возмущенно упираю руку в бок. — Бежим!
И мы, смеясь, как две идиотки, действительно бежим.
* * *
Камбуз на «Старой ласточке» не только кухня, но и обеденный зал. Причем выполнено это все в формате квартиры-студии: зона со столиками отделена от места для приготовления пищи высокой барной стойкой.
За стойкой колдует немолодой мужчина в кожаном фартуке поверх черной стандартной формы и в яркой бандане, повязанной на пиратский манер, на голове. Этакий кругленький пожилой пират, ага. Так и хочется заглянуть за стойку и проверить, не прячет ли он за ней деревянную ногу.
Шепотом делюсь своими фантазиями с Марлой.
Она хихикает.
— Или попугая, — добавляет, склоняясь к моему плечу (она, как и девяносто процентов взрослых людей, выше меня).
Смеемся уже вместе. Вот что значит здоровый сон без риска проснуться с направленным тебе в лицо пистолетом. Я спала всего полтора часа, но теперь у меня столько энергии, что, кажется, я готова захватить целый мир.
Кок за стойкой даже вскидывает голову, ища источник громкого смеха, и, вычленив нас с соседкой взглядом, широко и открыто улыбается и подмигивает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отвечаю ему своей улыбкой. Настроение у меня отличное, и жизнь хороша.
— Кока зовут Глеб Кули, — рассказывает Марла, по пути к еще свободным столикам — не зря я торопилась: народ только-только начинает подходить на ужин. — Говорят, прежде он служил в военном флоте, но по выходе на пенсию перешел сюда.
— В чьем военном флоте? — уточняю.
— А шут его знает, — пожимает соседка плечами. — И шут его знает, правда ли. — И снова хихикает.
«Смешинка в рот попала», как называла такое состояние моя бабушка. Так что, засмеявшись раз, мы теперь обе ржем как пони. Отходим от стресса — понятное дело. А то, что заодно еще и отходим (в прямом смысле) от Альберы, радует только сильнее. Обязательно наведаюсь сюда снова, только с отрядом охраны и десятком операторов, чтобы запечатлеть каждое нарушение в этом злачном месте. И натравлю Интерпол.
Желающие поужинать прибывают и прибывают. Причем большинство из них в спортивных костюмах, как мы. Члены экипажа в черной форме выделяются в этом сером море, как изюм в тарелке с овсянкой.
Занимаем с Марлой столик у стены — подальше от прохода. Рассчитан он на явно на четверых, но стульев к нему приставлено шесть. Еще двое присоединяются к нам почти сразу: это ничем не примечательная девушка примерно моих лет и молодой мужчина с длинными, как у куклы, ресницами и волнистыми светлыми волосами. Размах плеч у него — это что-то. На что я не люблю блондинов, но этот очень даже ничего. Без колебаний отвечаю на его улыбку.
Однако парень смотрит на меня дольше положенного. Неужели так запал с первого взгляда?
— Это ты! — вдруг выдает он, улыбаясь еще шире (хотя куда еще-то) и подается вперед, отчего бьется широкой грудью о край столешницы.
Вопросительно изгибаю бровь: мы разве знакомы? Красавчика я бы запомнила.
— Это Гас, — опережает Марла блондина с ответом. — Ты спасла ему жизнь.
Моя бровь поднимается еще выше. Своей красотой, что ли? А то смотрит он на меня как на статую Венеры в Новоримском музее. Даже как-то неуютно.
— Ты отогнала от него извращенку-покупательницу, — подсказывает Марла.
А-а-а, тот парень, что громко стонал, пока его наминала дамочка в старомодных ботфортах? Так бы и сказал, я-то тогда его толком не рассмотрела.
— Кайя, — представляюсь, протягивая руку через стол.
— Гас, — улыбается во все свои крупные тридцать два. Мои пальцы тонут в большой горячей ладони.
Замечаю ревнивый взгляд севшей рядом с ним девушки. Сразу видно: Гас пользовался популярностью не только на рабском рынке. Что, собственно, неудивительно — с его-то внешностью. Его бы в рекламу зубной пасты или пены для бритья — женщины скупили бы всю партию.
К нам садятся еще двое: совсем молодой тощий парень и женщина — ровесница Марлы. Ни с кем не здороваются, и я тоже не горю желанием лезть на рожон. Соседка уже согласилась дать мне интервью, а судя по тому, как смотрит на меня Гас, уговорить его тоже не составит труда. Он будет прекрасно смотреться в кадре, чего не скажешь о прыщавом полуподростке, занявшем стул слева.
В дверях появляется капитан под руку со своей очаровательной супругой. Вслед за ними заходят еще двое в черном. Затем могучий Эдвард…
И все, поток людей прекращается.
В распахнутые двери виден «жук»-уборщик, натирающий пол, только что истоптанный десятками пар ног.
Джека нет.
— Ты кого-то ждешь? — участливо спрашивает Марла, проследив за направлением моего взгляда.
Встряхиваюсь и отвожу глаза от дверей. Жду? Вот еще!
— Не-а, — отмахиваюсь и поворачиваюсь ко все еще прожигающему меня взглядом Гасу. Бедолага его русоволосая поклонница — сейчас лопнет от ревности. — Гас, — подаюсь вперед, складывая руки на столешнице, — а ты когда-нибудь давал интервью на камеру?
В ярко-голубых глазах загорается почти детский восторг. Бинго!
Глава 50
Марла храпит, и это полный абзац! Ну, то есть пока я вожусь с коммуникатором Баронета, настраивая его под себя, это вполне терпимо — шумит и шумит, как листва на ветру. Но потом, когда пытаюсь уснуть, мне хочется задушить себя подушкой, лишь бы не слышать этот «пропеллер». Или ее — еще не решила.
